О моем перерождении в сына крестьянского 2

— Думаешь?

— Я просто не вижу к тому препятствий. То есть сами по себе сложности с копированием духа и разума возможны, даже неизбежны, пожалуй — потому что пластичность материального и живого мозга куда ниже, чем у плотной иллюзии, столь податливой и восприимчивой. Но если копирование удастся завершить… для магов Жизни такое размножение клонированием — самая простая и естественная вещь.

— Не уверена.

— Ладно, скажу конкретнее: магам Жизни проще скопировать себя, чем кому бы то ни было ещё. Маги любых иных школ встречают больше сложностей. Это если о полноценных и независимых копиях с полноценными личностями говорить.

— Полноценными… гм. А что, если моя копия… ну…

— Взбунтуется?

— … угу, — очень тихо, почти беззвучно.

— Не давай ей повода.

— Что значит — не давай повода?

— То и значит. У неё будут твои гены, твоя внешность, твои силы, твоя память и магия… твоё всё. Вы с ней будете ближе, чем сёстры-близнецы. Ты себя ненавидишь? Желаешь себе зла? Не доверяешь?

— Нет. В смысле, не желаю и доверяю.

— Ну так и продолжай в том же духе. Можешь мне поверить, как обладателю Тени, копирующей мою сущность почти идеально: если человек может положиться на себя, он сможет положиться и на свою копию. Всяческие восстания машин, клонов и прочих репликантов — это плод иррационального страха, паранойи и патологического недоверия. Причём прежде всего к себе и себе подобным. Если к копии разумного существа относиться как к полноценно разумному, причин для бунта просто не останется.

— А если… эм…

— … клон начнёт предъявлять права на меня?

— Ты прямо мысли мои читаешь.

— О, поверь, это очень старая коллизия и очень старые страхи.

— И всё же. Что, если она…

— Лейта, ты уже забыла главное?

— Что?

— Твой полный клон — это и есть ты. Я буду любить её не меньше и не больше, чем тебя. Одно тело, один дух, один разум. Или ты сторонница той странной теории, что если любовь поделить на двоих, то якобы её станет вдвое меньше?

— А разве не станет?

— Пфе. Любовь или есть, или её нет. Если я тебя люблю, то буду любить в любом воплощении. Ну, разве что Боевую Чешую сложновато любить физически: у неё, гм… внизу нет технологических отверстий, а сверху есть только жуткие зубищи. Ну так она не для любви создана… хотя, если учесть потенциальное количество и разнообразие её щупалец… эй. Лейта! Ты что, опять нарываешься?

— Ага.

— Ладно. Но теперь моя очередь… делать… так!

— М-м-м…

Ещё полчаса долой.

— Вейлиф?

— М.

— А если я тебя клонирую?

— Интересная идея.

— И всё?

— А чего ты ждёшь — что я возмущаться начну? Нет, не начну.

— Ну а всё-таки?

— Слушай, у тебя мой биоматериал есть? Есть. Техническая возможность меня клонировать есть? Есть. Вот сама и решай, нужен тебе мой биологический клон или нет. Если нужен — я постараюсь скопировать в него себя. Резервное копирование — вообще полезная процедура… а-а-ау-уф-ф… кстати, ещё и не в полного клона можно попробовать скопироваться…

— Не в полного?

— В усовершенствованного. Я по поводу своих генов иллюзий не питаю: обычный гриннейский крестьянин — это отнюдь не топчик тысячелетней селекции… вот твои гены — это да, а мои…

— Не говори так.

— Почему бы мне так не говорить? Это же правда. В человеках вообще полно всяких эволюционных косяков, мелких и не очень. Блуждающий нерв, зубы мудрости, склонный воспаляться аппендикс, слепое пятно, жуткая жуть с позвоночником и в целом строением скелета — от формы таза до размера черепа…

— Вейлиф. Ты говоришь как… эти. Из Багрового Ковена. Улучшители природы!

— И что?

— Ты меня пугаешь, вот что!

— А ты посмотри на ситуацию спокойно, без лишних эмоций. Только в логических задачках заявление вроде «я лжец» парадоксально: как так, если человек говорит, что он лжец, и это правда, то он лжёт, и утверждение, что он лжёт, неверно. Но если он не лжёт, то слова, что он лжец, правдивы… и далее по тому же кругу идиотской рекурсии. При этом…

— Да-да, я тоже читала «Начала неоднозначной логики» Эстрекпа, не пересказывай его аргументы, словно я ребёнок. Дело ведь совершенно не в этом!

— Кстати, я этого Эстрекпа не читал. Ладно. А в чём дело-то?

— Меня не логическая, а этическая сторона вопроса волнует! Вейлиф, скажи честно: ты в самом деле недоволен собой настолько?

— Стоп-стоп-стоп. Что-то мне не нравится этот внезапный перескок в аргументации.

— А с чего бы мне нравилась апология Багровых из твоих уст?

— И ещё раз стоп. Какая такая апология Багровых, ты вообще себя слышишь?

— Ну а как ещё это расценивать? Или не ты вот буквально только что говорил, что люди нуждаются в улучшении, в избавлении от «эволюционных косяков» — я правильно процитировала?

— Лейта. Пожалуйста, успокойся.

— Я спокойна.

— Что-то не заметно.

— То есть я ещё и гормоны должна подкрутить, да?

— Мы можем просто отложить этот разговор, если…

— Ну уж нет!

— А если нет, то изволь взять себя в руки. Потому что серьёзные темы я привык обсуждать без крика и лишнего накала эмоций. Не вообще без эмоций, а без лишних эмоций. Есть тут разница, а?

— …

— Или ты всерьёз считаешь, будто у меня Багровый Ковен и особенно троица мерзких вызывают хоть пол-капли симпатии?

— Но…

— Успокойся уже. Вдох-выдох, вдох-выдох. Вот ведь не было печали, вылезло злободневное… если в тебе всё прям бурлит, может, и впрямь лучше будет отложить этот…

— Не лучше!

— Тогда пять минут молчим и глубоко дышим. Успокаиваемся. Оба.

— Это тоже оттягивание.

— Молчим и дышим.

И так оно и было.

— Вейлиф? Пять минут прошли.

— Отлично. Тогда я прошу тебя перед тем, как мы продолжим рассуждать про Багровый Ковен, обдумать два тезиса. Не эмоциональных и не этических, а строго логических.

— Излагай.

— Тезис первый: даже самый отъявленный лжец иногда может сказать правду. Хотя бы по ошибке. Правда, обычно лжецы как раз прямой лжи избегают, а если лгут, то стараются скрыть ложь среди правды, чтобы им легче верили…

— Ты опять отклонился от темы. И говоришь банальности.

— Что поделать, если ты разволновалась настолько, что даже банальности начала забывать?

— Я не… ладно. Второй тезис?

— О, он ещё проще. У одной задачи может быть много решений.