Оберон - 24 Часть третья.

«Впервые, что ли?
– задавал вопрос внутренний голос, - пока ты с Катей, так и будет: то счастье, то горе». Надо с ней завязывать. Всё равно мы не ровня, у меня есть новая пара, к которой могу уйти прямо сейчас. Я посмотрел в сторону двери. Проход работал.

Но я не ушёл, потому что была ещё Маша, и скоро у неё день рождения. Сегодня же посмотрю для неё подарок. А потому пойду сейчас в школу, попрошу Димку ночевать у меня.

Какое сегодня число? Тринадцатое, четверг.

Я переоделся в школьную форму, всё ещё летнюю, вышел во двор, сел на лавочку, ожидая одноклассников.

Через некоторое время ребята стали собираться. Они здоровались со мной, тактично не спрашивая, что со мной случилось вчера. Мне всё равно нечего было сказать, потому что, сам ничего не помнил.

– Как твоё здоровье? – спросила Маша, взяв меня за руку. Я пожал плечами.

Впервые мы шли, молча, не бегая вокруг. Обычно мы выходили рано, до школы было идти всего ничего, а приходили самыми последними, потому что успевали обежать все окрестности.

Сегодня же мы шли прямо в школу. К счастью, меня никто не собирался утешать, наверно, Димка рассказал про утренний случай. Всем это было знакомо.

Что там у нас сегодня первым уроком? Математика? Я выложил тетрадку по математике, Маша учебник. От нечего делать, стали читать материал.

– Тоша, ты придёшь ко мне на день рождения? – спросила Маша. Я пожал плечами.

– Я бы хотела. Ты, наверно, скоро уедешь? – я кивнул, и вдруг вспомнил: пятнадцатого мы уходим!

– Маша, я приду к тебе на день рождения! Нам же надо попрощаться!

– Да, Тоша, хотя бы попрощаться, - вздохнула Маша, глядя на меня. – Ну, почему? Почему всё так несправедливо?!

– Маша, не надо. Ты ещё не знаешь, насколько это несправедливо, - я замолчал.

Прозвенел звонок, вошёл учитель. Когда все сели, учитель увидел меня.

– Ага. Сопелкин, смотрю, поправился? – я встал, глядя в окно, на солнечный день, обещающий быть тёплым, но не жарким, самоё то, для наших игр.

– Уроки учил? – я кивнул:

– То, что на вчера задавали.

– Других заданий пока не было. Ты хорошо себя чувствуешь? – я опять кивнул. – Тогда иди к доске.

Я решал биквадратные уравнения, даже не думая. Решались они в два приёма, что тут думать?

Систему уравнений? Легко!

– Садись, Антошка! Все бы так учились! Так что у тебя произошло? – я снова встал, опустил голову.

– Семейные неурядицы? – я кивнул, стараясь удержать близкие слёзы. – Ладно, Тоша, всё пройдёт, пройдёт и это. Садись.

Я сел, закрыв лицо руками. Маша потихоньку дала мне платок.

Перед уроком физики у меня списывали решение задачи, а я смотрел, смотрел, и понял, как она решается. Не зря Катя подшучивала надо мной, когда помогала, посадив меня себе на колени.

Мне снова стало грустно.

На уроке я поразил всех друзей, рассказав тему, и объяснив, как решаются задачки.

Уроки по литературе остались для меня загадкой. Не было у нас таких писателей! Ни одного не знал, а прочитать не успел. Тоже был знаменитый поэт, вроде Пушкина, Гусаров, Сергей Александрович.

В истории я вообще не разбирался, читал, как сказку.

Были тут войны, как же без войн? В девятнадцатом веке в России установилась Конституционная Монархия, потом власть стала выборной, президентской, хотя аристократия сохранилась, монархисты были в оппозиции, были даже президентами. Коммунисты тоже были.

В экономику я не вникал, оно мне надо? Я скоро забуду этот Мир. Жалко с друзьями расставаться, очень редко, где так много друзей можно найти.

Последним уроком был сдвоенный урок физкультуры. А я и забыл. Уроки проходили на школьном стадионе, мы там бегали, прыгали в высоту и в длину. Но переодевались в школьной раздевалке.

– Геннадий Николаевич! Я форму забыл! – уныло сказал я.

– Не переживай, Антошка! – весело сказал физрук, - Майка есть? Снимай рубашку, будешь так бегать.

Бегая с ребятами, я немного отвлёкся от своих мыслей, и домой уже шёл, оттаяв.

Димку и Алису я пригласил к себе. Видя такое дело, Маша позвонила маме и сказала, что не придёт на обед, некогда.

– Тошка, пошли на лоджию! – прошептала Маша мне на ухо, пока Алиска с Димкой разогревали обед.

– Тошка! – обняла меня девочка, - Не грусти, пожалуйста! Нам всем очень плохо, когда тебе грустно!

Как будто дождь идёт! - Интересное сравнение, - подумал я.

Маша начала потихоньку целовать меня.

– Маша, осторожней! – шептал я, уклоняясь от её губ, - Сейчас это очень опасно! Будешь тосковать!

– Правда? Ты думаешь, я не буду тосковать, если не поцелуюсь с тобой? – заглядывала мне в глаза Маша, - Как могла Катя обидеть тебя? Ты такой милый!

– Потому и обидела, - пробормотал я, понимая, почему Катя сорвалась. Но простить её не мог.

– Пошли кушать, - сказал я, боясь расспросов. Маша согласилась, видя, что мне неприятен разговор.

– Антошка, ты скоро уедешь, а целоваться научил только Машу! – закапризничала Алиска, когда уже поели и чай выпили.

– Ничего! – засмеялся я, - Маша научит Димку, а Димка уже тебя! – Алиска возмутилась.

– Ладно, Алиска, давай, я тебя в щёчку… - я наклонился к девочке, и вдруг был ею схвачен, Алиска прижала меня к себе и быстро поцеловала глаза, щёки, нос, и губы.

– Как долго я мечтала это сделать! – сказала улыбающаяся девочка.

Никто не посмел ей ничего сказать, глядя на её счастливое личико.

Пританцовывая, она перемыла всю посуду, и мы побежали гулять. Алиска сказала, что сегодня хочет поиграть со мной, пусть Маша разрешит. Маша только вздохнула, покачав головой.

Что значит, поиграть со мной? Мы бегали все вместе, только держались с Алиской ближе друг к другу.

Набегавшись, сидели на лавочке, я уговаривал пойти ко мне, делать уроки.

Я смотрел на Женьку, который тоже был с нами, и вдруг понял, зачем он нужен моим нынешним родственникам.

– Жень, нам надо поговорить, - сказал я.

Мы собрались на кухне, разложили учебники и тетрадки, и очень весело провели время, договорившись завтра снова собраться.

Я достал вазу с печеньем и конфетами, вскипятил чай.