Оберон - 24 Часть третья.

Дэн привязал её к седлу, сам сел на другую лошадь, и они медленно поехали по тропинке, ведущей в степь.

Мне с Сашенькой тоже помогли забраться в седло, лошадь повели на поводу…

На этот раз я проснулся, успокоившись. Наконец-то вся эта жуть в том нашем доме закончилась, теперь Сашенька с Тоником в безопасности, девочку не оставят кормящие мамы, Катю вылечит Ичубей, Тонику там найдут занятие, будет заниматься с ребятами, радоваться дочке.

Я облегчённо вздохнул, немного ему позавидовав.

Встав, осмотрел свою постель. От неё воняло мочой, простыни были разодраны. Это я затыкал себе рот, чтобы не обнаружить себя своими воплями. Оставил всё, как есть, пусть Катя думает, что с этим делать.

Я отмылся в душе ароматным мылом, потому что неприятный запах преследовал меня. Зайдя в комнату, свернул матрас, накрыл всё одеялом.

За завтраком пересчитал деньги. На первый взгляд, немало, схожу в магазин, посмотрю, сколько стоит украшение. Почему-то мне очень хотелось оставить Маше память о себе.

После уроков, когда ребята разбежались по домам, не дождавшись от меня приглашения, я отправился в ювелирный магазин. Комплект нужных мне украшений имелся, но, как я и думал, денег не хватало, хоть и были украшения сделаны специально для девочки. Колечко я даже примерил. У нас с Машей пальчики были одинаковыми, я проверял, мы, в шутку, примеряли мне колечко, которое носила Маша.

Когда пришёл домой, там была Катя!

От радости у меня замерло сердечко, потом ему стало тесно в грудной клетке, я быстро скинул сандалики и хотел броситься к ней навстречу, но Катя вышла из моей комнаты, злая:

– Что ты натворил со своей постелью, маленький мерзавец?! Отомстить мне решил, чтобы я задохнулась от твоей вони?

Я опустил голову, стоя в коридоре, краска стыда залила мне лицо.

– Уходим сейчас же! – бросила Катя, опять ушла в мою комнату, вышла уже с ворохом моего постельного белья. Прошла в ванную, завела машинку.

– Ну, что стоишь, столбом? Пошли!

– Катя… - одеревеневшими губами сумел сказать я.

– Что, «Катя»?

– Позволь мне сходить к Маше, на день рождения…

– Какие тебе ещё дни рождений?! – она подошла ко мне, хотела схватить за руку. Я упал на колени:

– Катя! Я прошу тебя! Я даже… - я зажмурился от стыда и отвращения к себе, - я буду… с тобой…

– Что?! – отшатнулась Катя, - Ты мне решил сделать одолжение? Неужели я тебе так противна?

Я сел на пятки, опустил голову. Посмотрев на меня, Катя сжалилась:

– Ладно, сходи, только не долго, - я сидел в прежней позе.

– Ну, что ещё? – раздражённо спросила Катя.

– У меня не хватает денег на подарок…

– У меня тоже, почти ничего не осталось, я ведь собралась уходить, - Катя задумалась, - Впрочем, совсем забыла! Когда тебя принесли побитым, я, прежде чем забросить твои тряпки в стирку, проверила карманы, там были деньги. Я положила их в баночку на кухне, и совсем забыла об этом! – Катя обошла меня, направляясь на кухню, - Вставай, хватит сидеть на полу!

Я встал, вытирая глаза.

– На, посмотри, хватит? – я пересчитал. Хватало и на цветы. Я кивнул.

– Иди, приведи себя в порядок и сходи к своей Маше, попрощайся.

Когда я вышел, умытый, причёсанный, переодетый в свежие шортики и рубашку, Катя даже улыбнулась мне.

– Зачем ты описал постель? – спросила она, уже не сердясь. Я опустил голову, опять жутко покраснев:

– Я боялся.

– Чего ты боялся? – удивилась Катя.

– Не знаю, мне было очень страшно, - пожал я плечами.

– Простыню-то, зачем порвал?

– Я прокусил её, когда затыкал себе рот, чтобы не кричать, - прошептал я.

– Неужели тебе было так страшно? – удивилась Катя, я взглянул на неё, и снова опустил глаза.

– Я никогда так не боялся, - признался я.

– А твои друзья? Почему они не остались с тобой?

– Сказали, что не могут, - прошептал я, не глядя на Катю.

– Я думала, что ты просто капризничаешь, когда говорил, что боишься оставаться один. Если бы знала, не оставила бы тебя.

Я ничего не ответил, потому что не поверил, пошёл в прихожую обуваться. Сама сказала, что пойдёт к другу, просто наша ссора была ей на руку.

– Не задерживайся! – крикнула мне вслед Катя, я кивнул, не оборачиваясь.

По лестнице я не бежал, шёл медленно, пытаясь успокоиться.

В ювелирном магазине я оформил покупку, мне уложили подарок в красивый футляр, перевязали розовой ленточкой. Я положил футляр в карман, сходил до цветочного киоска.

Попросил розовые розы, тринадцать штук. Деньги потратил все. Вот и всё, - подумал я, теперь можно уходить. Купив букет, я бегом побежал к Машиному дому, входная дверь как раз открылась, потому что выходил мужчина с собакой. Собаке я не понравился, она заскулила и поджала хвост.

Я не стал на неё обращать внимания, поднялся на третий этаж и надавил кнопку звонка.

Мне открыла какая-то женщина, по-видимому, мама Маши. В комнатах играла музыка.

– Ты к Маше? – спросила она, - Антошка?

– Да, позовите, пожалуйста, Машу!

– Да ты проходи, ребята уже собираются.

– Мне некогда, позовите... – я увидел Машу, она вышла, услышав наш разговор.

– Тошка! – обрадовалась она, - Почему не заходишь?

– Я... – я опять замолчал, за Машей вышел Славка. Маша обернулась.

– Слава, подожди, я сейчас, - Славка отошёл, но стоял и смотрел на нас.

– Катя, я пришёл проститься с тобой, поздравляю с днём рождения, - протянул я ей цветы, - и вот, ещё, - протянул я ей футляр.

– Что это? – спросила Маша.

– Подарок, Маша, на память. Я ведь ухожу навсегда, - я повернулся, и стал спускаться по лестнице.

– Тошка, подожди! Так же нельзя! – крикнула Маша, подбегая ко мне, - Никто не захотел прийти ко мне, когда узнали, что у меня в гостях будет Славка.