Обнаженность
Шрифт:
Гордон, замечая мою излишнюю сентиментальность, подозрительно на меня посматривал и похаживал кругами каждый раз, когда я возвращалась к мыслям о разлуке и мои глаза наполнялись грустью.
Он также приобрел привычку одергивать меня, словно мой отец. В его репертуар входили фразы: "Не пей столько кофе", "Не питайся мусором"- так он называл любой пищевой продукт, который можно было вынуть из вакуумного пакетика и съесть на месте. И еще целый ассортимент подобных изысканных фраз, начинающихся с “Do not”, ограничивающих мою свободу передвижения
Это внимание ко мне, в определенной степени раздражало меня, но оно погружало меня в рабочий коллектив частью моей души.
В тот день, по настоянию Мстислава, который целиком посвятил себя организации бала, мы договорились встретиться за чашкой кофе и выслушать подробности его организационно-творческой работы.
К нам собрался присоединиться Мишка. Он только вернулся из своей поездки на море и ему не терпелось увидеть нас и поделиться впечатлениями. Его я не видела уже больше месяца.
Не изменяя нашим традициям, мы встретились на станции метро "Арбатская".
Мишка подкрался сзади, схватил меня своими сильными руками и, по привычке, слегка подбросил в воздух.
– Как я по тебе соскучился!
– произнёс, щекоча моё ухо своим дыханием.
Я взвизгнула от неожиданности и, схватив его за шею, замерла на несколько секунд.
Мишка изменился. Его тело было покрыто золотистым загаром, будто солнечные лучи продолжали пробиваться сквозь поры его кожи, придавая ему загадочный блеск, скрывающийся под стоячим воротничком его кожаной куртки. Он отличался выраженной и бросающейся в глаза мускулистостью.
– Я тоже по тебе скучала...
Он крепко обнял меня, позволив мне вдохнуть его аромат на уровне шеи. Родной аромат - тонкий, почти медовый и тёплый, как горячая карамель, вернул в мою память Мишкину близость. Он пах все также.
– Хрупкое ты мое стеклышко!
– хвастался Мишка своей силой и ярко выраженной мышечной массой, сжимая мою талию в своих больших, сильных ладонях.
– Ну не тяни, расскажи... Я слышал, ты в редакции…
Его голубые глаза смотрели на меня все тем же взглядом - нежным, влюбчивым и слегка задорным. Несмотря на все внешние изменения, он был все тем же - родным, любимым Мишкой.
– Ну, подожди, Миш, дай на тебя посмотреть! Столько не виделись! Ты такой классный!
– воскликнула я, поглаживая его загорелую, мускулистую шею и всматриваясь в измененное и немного более суровое выражение его лица.
Наш поезд подъехал.
Как и положено, в настоящий московский час пик, толпа, как бурным течением реки, внесла нас в вагон, не позволив продолжить наше чувственное ознакомление с изменениями во внешности.
Как и любой москвич, владеющий способностью угибаться от ударов локтей своими генетически адаптированными, эластичными костями, втягивая их способом смещения внутренних органов, я схватилась за поручень, как за ветвь дерева на пороге водопада.
Мишка, оградив собой, прижал меня к углу у двери. Толпа напором вклеила нас в дверь с надписью "Не прислоняться". Я обняла Мишку, скрестив руки за его спиной.
Мишка мило улыбнулся.
– Тебе хорошо там? – произнёс и приложил подбородок к макушке моей головы.
– Мне очень хорошо, Миш, очень.
– ответила я, прикрыв глаза.
Его близость и тепло заставили меня вспомнить все те моменты, в которые мы, размазанные толпой по надписи "Не прислоняться", наслаждались близостью
наших тел. Все те жаркие поцелуи сладкого, мятного вкуса и продолжительностью, которая иногда заставляла нас забыться и проехать станцию, две, три или даже четыре от места назначения. Теряясь в этих поцелуях, я доводила Мишку до пределов возбуждения, наслаждаясь прикосновением его губ, его тела и его неконтролируемой эрекции, которую я пыталась успокоить, заставляя его смотреть мне прямо в глаза, чем еще больше возбуждала его.Так и в этот раз, Мишкино тело с трепетом отвечало на каждое моё движение, каждый мой вздох. Я чувствовала на своём лбу его усиленное дыхание.
Мои руки всё крепче сжимали его сильное тело… но сладкий момент интимной близости был прерван открывшимися дверями на станции "Киевская", где море людей напором вылилось из вагона.
– Побежали, Миш! Мстислав ненавидит, когда опаздывают.
Я немного подтолкнула остолбеневшего Мишку и быстрым шагом направилась к выходу.
– Вовремя Вы изволите объявиться, судари!
– этими словами встретил нас Мстислав в кафетерии, перебирая в руках папки с планировками декораций и списками приглашенных, потягивая оставшийся на дне его чашки кофе. – Ну, давайте сразу к делу!
– Сколько же кофе ты выпил? Сколько же ночей ты не спал?
– спросила я, заметив раздражительность и нетерпеливость Мстислава.
Его глаза поблескивали шалостью с ярко выраженной в них надписью "кофеин". А под глазами пробивались темные круги усталости.
Я попыталась успокоить его.
– Это всего лишь вечер в узком кругу друзей.
– Да конечно! В узком кругу, примерно 80 приглашенных.
– на полном серьезе произнес Слава.
Он открыл папку с распечатанными на листках длинными списками гостей.
– Только из списка сотрудников редакции София дала мне около 30 человек. Кстати, Миш, ты у меня был под вопросом - продолжил он, не поднимая глаз со списков.
– Я не знал, вернешься ли ты к тому времени.
– Конечно! Конечно! Вписывай! Как же я могу пропустить такое изысканное развлечение?
– ответил Мишка, посмеиваясь над суровостью Мстислава.
– Я всегда мечтал напялить на себя белую бабочку!
Он насмешливо улыбнулся, помешивая ложечкой свой капучино.
Мстислав раздражился и несколько раз энергично перечеркнул что-то в своих списках.
– Вы хихикаете, а на мне вся ответственность!
– нервно произнёс, заказывая очередную чашку эспрессо, - Ну, а Вы, сударыня… Ну, вот, вместо того, чтобы хихикать, Вы решили кому направлять приглашение?
Мстислав направил на меня строгий взгляд, будто неизвестность имени моего сопровождающего никак не позволяла ему завершить организацию праздника.
– Однозначно!- коротко ответила я и дальше замолчала, надеясь, что Слава поймёт с полу слова и, что всё обойдется быстрой карандашной пометкой в его списках.
– Интересно...
– протянул Мстислав.
Он откинулся в стуле, скрестил руки и пристально уставился на меня. Теперь уже хихикал он, в ожидании моего ответа.
– Ну, вообще-то, я обязана этим балом лишь одному молодому человеку. Я у него в долгах. Ты сам знаешь!
– серьезно произнесла я, подчеркнув последнее предложение и направив на Мстислава удушающий взгляд.
– Интересно...!
– еще выразительнее повторил Мстислав, наблюдая за изменившимся Мишкиным лицом с усугубленным вниманием во взгляде.
– С каждой минутой все интереснее!
– продолжил он.