Общество любительниц плавания имени Дж. М. Барри

Шерон отложила вилку и промокнула губы белой льняной салфеткой. Откинулась на стуле и секунду рассматривала Джой.

– Ого, – сказала она.

Тон у Шерон был такой, что Джой подняла на нее глаза.

Она сказала «ого» не как: «Ого! Да это просто фантастика!»

Она сказала это «ого» так, как можно сказать, глядя на астрономическую сумму в счете.

– Что-то ты не особенно рада, – заметила Джой.

– Я… просто удивлена, вот и все.

– Что тут удивительного? Он хорош собой и невероятно милый.

– Просто он никогда… он не ходит на свидания.

– Не уверена, что это слово здесь подходит. На самом деле мы никуда и не ходили.

– А что вы делали? – спросила Шерон.

Джой вдруг почувствовала себя кем-то из детей Шерон. Ее подруга надула губы, всем своим видом выражая родительское недовольство.

И в ответ Джой захотелось сделать что-нибудь вызывающее. Шерон вполне заслужила за свою чопорность.

– Спроси, чего мы не делали! – вполголоса проговорила Джой.

– Джой!!!

– Что? Я-то думала, ты порадуешься за меня. Почему ты так себя ведешь? Ты знаешь что-то такое, чего не знаю я?

– Нет, ничего. – Шерон подцепила на вилку маленькую тефтельку и отправила в рот.

– Тогда что?

Настроение Джой ухудшалось с каждой секундой. Она действительно очень хотела поделиться переживаниями с Шерон. И уж точно не ожидала подобной реакции.

– У нас маленький городок, – шепотом проговорила Шерон.

– И?

– Вести здесь разносятся быстро.

– Шерон, ему не пятнадцать лет. Он взрослый мужчина. И из того, что я о нем слышала, получается, что он один уже очень давно. Тебе не кажется, что другие должны порадоваться за него?

– Он снова останется один, как только ты уедешь!

Джой откинулась на спинку стула. Простое возмущение словами Шерон стремительно сменялось праведным гневом.

– Ты же не можешь без Нью-Йорка, Джой! – настаивала Шерон.

– Ты тоже когда-то не могла.

– Да, но мне было двадцать три. И я не успела устроить свою жизнь и карьеру.

– Ясно, понимаю. Тебе было проще принять ту форму, которой добивался от тебя Генри. Легче было стать частью его жизни, чем создавать свою собственную.

– Так вот какого ты мнения? – холодно проговорила Шерон.

Хотя Джой сильно разозлилась и ей хотелось бросить в лицо Шерон слово «да», она понимала, что тогда разгорится такое пламя, какое можно уже и не погасить.

– Нет, – ответила она, делая над собой заметное усилие. – Я думаю, что ты влюбилась в замечательного человека и решила кое-чем пожертвовать, чтобы быть с ним.

Джой снова откинулась на стуле и глотнула воды. Она чувствовала, что у нее вот-вот хлынут слезы.

Шерон вздохнула.

– Я думала, ты порадуешься за меня, – тихо повторила Джой.

– Я рада, – сказала Шерон.

– Что ж, ты выражаешь свою радость весьма специфическим способом.

– Я только не хочу, чтобы ты потом страдала, – пояснила Шерон.

Джой посмотрела подруге в глаза и покачала головой:

– Нет, ты не хочешь, чтобы страдал он. Ты ясно и четко дала это понять.

Шерон отвела взгляд, но Джой знала, что права. Шерон не может это опровергнуть.

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь страдал, – сказала Шерон, защищаясь.

– Жить – значит страдать, – заявила Джой. – Без страданий никак не получается. Я хочу заказать вина. Будешь?

Шерон кивнула, и Джой подозвала официантку. Изначально они обе отказались от вина: Шерон в половине четвертого встречалась с учительницей математики Кристофера, а Джой в четыре ждала двух специалистов от Массимо, которые придут проверять газовую систему. Но сейчас вино было просто необходимо.

– Принесите бутылку «Кьянти Классико», – попросила Джой.

– Отличный выбор, – сказала официантка.

Несколько минут они сидели в молчании, вяло ковыряясь в тарелках. Джой отодвинула салат. Она уже сожалела, что заказала бутылку вина, потому что теперь придется сидеть вместе и пить его, да еще и каким-то образом впихивать в себя горячее. А ей больше всего на свете хотелось уйти прямо сейчас.

– Извини, я… – начала Шерон. Но не смогла завершить предложение. – Извини, – повторила она неловко.

– И ты меня извини. Просто ты всегда упрекала меня в цинизме, в том, что я не разделяю твоего романтического взгляда на жизнь, и вот я рассказываю тебе, что влюбилась по уши, так же, как ты…

– Я понимаю. Просто эта новость явилась для меня полной неожиданностью.

– Для меня тоже!

– И я не представляю себе, к чему это приведет. Джой, я не верю, что ты переедешь сюда. Что ты сама-то думаешь?

– Я не знаю. Я познакомилась с ним всего неделю назад.

– И не представляю себе, чтобы такой человек, как Иэн, переехал жить в Нью-Йорк. Что он там будет делать?

– Может, станет мужем-домохозяйкой? Это шутка.

Шерон не улыбнулась:

– Не говоря уже о Лили.

– Я люблю Лили! Мы прекрасно поладили. На прошлой неделе ездили в Лондон и отлично провели время. Мне кажется, она будет рада, если мы с Иэном будем вместе.

– Так она не знает?

– Пока нет. Если только он не сказал, но вряд ли.

Официантка принесла вино и показала бутылку Джой. Джой кивнула, глядя, как девушка ловко поворачивает штопор и с легкостью вынимает пробку. Может, Шерон права. Может, все это просто безумие и она окажет всем большую услугу, если не позволит их отношениям зайти слишком далеко. Шерон, должно быть, почувствовала, о чем думает Джой, потому что, как только официантка ушла и они чокнулись и сделали по глотку, она заговорила негромко:

– Я боюсь, что ты просто ищешь способа отвлечься. Алекс Уайлдер действительно наплевал тебе в душу.

– Может быть, и так, – признала Джой. – Но только что-то непохоже.

– А на что похоже?

– Ни на что испытанное мною раньше. Совсем не так, как с Алексом. Или с кем-нибудь еще.

Шерон отпила глоток вина:

– А как?

– Как будто… я не знаю… легко. Мне плевать, накрашены ли у меня губы. Вчера днем я даже согласилась на конную прогулку.

– Ты же ненавидишь лошадей! Ты же их до смерти боишься.