Общество любительниц плавания имени Дж. М. Барри

– Да, пожалуй. – Последовала пауза. Иэн поглядел на стол, затем посмотрел Джой в глаза. – Когда ты уезжаешь?

Она отложила тост и вздохнула:

– Не знаю. Примерно через две недели.

Иэн кивнул:

– Получается, идея была никуда не годная.

– Какая именно?

Он указал на Джой, затем на себя.

– Мне нравятся никуда не годные идеи, – сказала она, усмехаясь.

Иэн кашлянул и покачал головой:

– Я и так был слишком долго привязан к человеку, которого здесь нет.

– Но я-то есть!

– Да, конечно, на две недели. К тому же, насколько я понимаю, дома тебя кто-то ждет.

– У меня никого нет!

– Но был?

– У всех кто-то когда-то был! Перестань! Было бы действительно странно, если бы у меня в моем возрасте…

– А сколько мисс Рубин лет?

– Сколько дашь? – улыбнулась Джой.

– Ну нет! Даже пробовать не стану. Я знаю, что на этот вопрос нельзя отвечать. И задавать лишних вопросов тоже не стоит.

– Ты можешь спрашивать меня о чем угодно! Что ты хочешь знать?

– Все, – улыбнулся он.

Может быть, причиной тому кофе, но сердце Джой учащенно забилось. Он хочет знать все? Это же хороший знак!

– Ну, на все у нас нет времени, во всяком случае пока. Может быть, выборочно? Скажем, пять вопросов?

Иэн расплылся в озорной усмешке:

– Я спрашиваю, ты отвечаешь?

– Оба спрашиваем, оба отвечаем, – поправила Джой.

Иэн выпрямился на стуле, вроде бы обдумывая список вопросов. Наконец заговорил:

– Ты живешь одна?

– Да. Но это несправедливо, потому что твой ответ на этот вопрос я уже знаю.

– Ладно, спроси о чем-нибудь другом. – Иэн подлил себе кофе и сделал глоток крепкого черного напитка.

– У тебя есть братья или сестры?

– Есть. Сестра. Живет на Шетландских островах.

– Что она там делает? – изумилась Джой.

– Это твой второй вопрос?

Джой пожала плечами.

– Они там разводят овец. И рожают детей. В прошлый раз было шестеро.

– Ого! Ничего себе семейство. Ладно, третий вопрос: какая у тебя любимая песня?

Иэн улыбнулся:

– Ты ее не знаешь.

– А вдруг?

– Это старинная шотландская песня «Кинрара». – И он процитировал первые строки:

Закатный свет залил холмы, Роса легла на травы. В долине слышен плеск волны Между холмов Кинрары. Где ты, прелестная из дев? Увы! Не здесь, со мной, Твой сердце гревший мне напев Звучит в земле иной.

Печаль отразилась на его лице, и Джой решила, что слова песни напоминают ему о Кейт.

– Может, споешь? – предложила Джой, надеясь немного развеселить Иэна и отвлечь от мрачных мыслей.

– Я не пою.

– Никогда?

– Никогда. И если бы ты услышала, как я пою, то поняла бы почему!

– Ясно, значит, ты не слишком музыкален.

– Почему, мне нравится, когда это делают другие.

Джой улыбнулась и продолжила расспросы:

– В таком случае какое занятие тебе особенно по душе?

Иэн многозначительно посмотрел на нее.

– Нет, кроме! – сказала она.

– Люблю ездить верхом по лесам. А ты?

– Ездить верхом? Ни за что! – Джой помотала головой. – Я городская жительница.

– И никогда не пробовала? – уточнил Иэн.

– Ну пробовала, да, однажды в летнем лагере. И лошадь понесла! Вместе со мной!

– Но ты, судя по всему, выжила.

– Да, зато мне несколько лет снились кошмары с лошадьми.

– Но ведь со временем ты успокоилась и захотела попробовать еще разок?

– Это официальный вопрос?

– Мне кажется, это, скорее, ответ.

Джой ни за что не согласилась бы, если бы не соблазнительно теплый, солнечный день или если бы предложил кто-то другой, но ему она просто не могла отказать. Поэтому уже скоро, заметно дрожа от страха, Джой оказалась в конюшне, устроенной в дальнем сарае. Она поставила левую ногу на подставленные руки Иэна и закинула правую ногу на спину чудовищно огромной кобылы по кличке Мэгги.

– Доверься мне, – сказал Иэн.

– Я уже, – прошептала она, жалея, что он не просит довериться ему в чем-нибудь другом – в чем угодно! Например, вручить ему свое сердце или жизнь.

– Она никуда не побежит, – сказал он спокойно, намотав поводья на руку. – Просто сядь поудобнее.

– Не отпускай ее! – натянуто проговорила Джой. – Обещаешь?

– Обещаю, – ответил он. – Просто расслабься. А то она почувствует твою нервозность.

– И что тогда? – спросила Джой. – Понесет?

– Нет. Говорю же тебе, я ей не позволю. Да и кроме того, Мэгги уже отбегала свое.

– Отбегала? – От этого слова на Джой пахнуло опасностью.

– Угу, лет десять назад. Ладно, вперед.

Мышцы живота у Джой окаменели, когда лошадь тронулась с места.

– Господи!

– Все хорошо. Я тебя веду.

– Не отпускай ее! Пожалуйста! О боже! Я хочу слезть!

– У тебя все получится, – ответил Иэн спокойно и улыбнулся. – Все идет отлично. – Он вывел Мэгги из сарая на теплый воздух. – Мы просто пройдемся по дорожке, и все.

Джой ничего не ответила. Она изо всех сил цеплялась за лошадь.

– Согласна? – спросил Иэн. – Джой?

– Согласна, – слабо проговорила Джой, чувствуя, как колотится сердце.

Она пыталась вспомнить все хорошее, что рассказывал Иэн о Мэгги: лошади двадцать два года, она ленивая и медлительная, она вообще никуда не ходит, когда для этого нет нужды. Джой крепко схватилась за луку седла и сделала глубокий вдох, приказывая себе расслабиться. Если дети Шерон могут, то и она сможет.

– Отлично, – сказал Иэн. – У тебя получается.

Джой с удивлением обнаружила, что она действительно расслабляется все больше. Спина Мэгги под ней казалась такой надежной, и Джой приноровилась к движениям животного и поняла, что уже в состоянии перевести взгляд на деревья и поля вдоль дороги. Отлично, решила она. Все идет отлично.

Следующим шагом было отпустить Иэна, чтобы он тоже сел верхом. Он хотел помочь Джой преодолеть страх и испытать хотя бы подобие той радости, какую испытывает от верховой езды он сам, и Иэн убедил ее, что это возможно, только если они проведут в седле часок-другой. И вот теперь, после двадцати минут кружения по дорожкам вокруг сарая, он попытался передать поводья Джой.