Одиночество вдвоем

Эви сжимают шею толстые мужские пальцы.

Эви лежит под каким-то мужиком.

Эви трогают руками незнакомцы, которых больше пяти человек.

Эви держит во рту…

Эви вся в белой…

Тошнота. Дилан опускает фотоаппарат, прикрыв рукой рот, ведь его вот-вот вырвет. Давление в висках скачет, отчего головная боль усиливается, вынуждая косится в бок, но хватается за край стола, выпрямляясь. Начинает бегать взглядом по полу, осматривается, понимая, что все фотографии были сделаны здесь. О’Брайен останавливает свой взгляд на ноутбуке, что шумел на кровати, бросает фотоаппарат на пол, быстро подходя к постели, и наклоняется, открывая ноутбук, который мужчина оставил включенным, так как шло сохранение какого-то видео. Дилан останавливает процесс, открывая папку с файлами. Его руки подозрительно трясутся, смахивает пот со лба, громко выдохнув, и кликает мышкой по первому попавшемуся файлу.

И его оглушает вопль. Плач, безумные мольбы о прекращении. О’Брайен открывает рот, еле заставляя себя не отвернуться от экрана, на котором можно различить Эви, сидящую на коленях. Съемка ведется сверху, и девушка пытается разжать пальцы мужчины, которые крепко сжимают её шею, он душит её, доводя чуть ли не до потери сознания, после чего дает пощечину, чтобы Эви оклемалась, и расстегивает ремень…

Дилан закрывает ноутбук, запустив пальцы рук в волосы. Оттягивает, медленно выпрямляясь. Громко дышит через рот, пытаясь переваривать все поступающие мысли. О’Брайена вряд ли отнесешь к парню робкого десятка, но увиденное просто лишает его нормального рассудка.

Ведь уже подобное он видел.

Но с участием его сестры.

Замирает на месте, прекратив дышать.

Чего Дилан хотел? В чем-то убедиться, что-то узнать да уйти, как его просили?

Срывается. Бежит, выскакивая из комнаты, воздух в которой пропитан одеколоном, но не сворачивает ни к комнате Эви, чтобы собрать вещи и смыться, ни к лестнице, чтобы сбежать с пустыми руками. Дилан мчится к двери ванной комнаты, распахивая её, даже не подумав о том, что Эви может быть неодета. Останавливается, тяжело дыша, и смотрит с явным напряжением на девушку, которая сидит в ванной одетая, позволяя воде из душа хлестать себя. Взгляд никакой. Её словно нет.

— Эви, — Дилан зовет, подскочив к ванной, и наклоняется, на секунду притормозив, ведь мокрые волосы девушки слегка оголяют кожу её шеи. О’Брайен не думает об осторожности, хотя даже на его прикосновения Эви не дает ответа. Смотрит куда-то вниз, прижимаясь виском к плиточной стене, пока парень убирает локоны, рассматривая темные отметены. По телу проходит дрожь, а рука сама тянется вниз, и парень вовсе не думает остановить себя. Пальцами сжимает край футболки, поднимая.

И больше не осталось сомнений.

На коже живота Эви шрамы, один из которых виден четче других.

Шестнадцать.

Дилан прижимает сжатый кулак к своим губам, собирается с мыслями, пытаясь скорее придумать, как поступить дальше, хотя в его состоянии это дается с трудом. Парень берет Эви под руки, поднимая на ноги, но девушка отказывается стоять. Она медленно переводит на него хмурый взгляд, но Дилан говорит первый:

— Куда пошел этот мудак? — тон голоса повышен, что плохо действует на Эви, которая морщится, шмыгая носом. — Куда он пошел? — повторяет вопрос, закинув её руки себе на плечи, и берет девушку за талию, перенося через бортик ванной. — Сколько у нас времени? — смотрит ей в глаза, ожидая помощи, но Эви только мычит, заикаясь:

— Он дал мне время прогнать тебя, но я не смогла, — плачет, закидывая голову.

Значит, он ушел недалеко. Что ж, не оптимистично. Дилан держит девушку, которая еле стоит на ногах, рыдая в голос. Парень начинает быстро перебирать ногами, вынуждая её идти за собой:

— Отлично, Эви, — сжимает губы. — Просто, прекрасно, — выходят в коридор, сворачивая к комнате девушки, одежда которой полностью мокрая.

Дилан оставляет Эви у стены, а сам спешит к креслу, хватая с пола рюкзак, и собирает все свои вещи, пока девушка опускается на пол, прижав колени к груди. Не смотрит на О’Брайена, а тот уже возвращается к ней, вновь поднимая на ноги:

— Извиняй, — понятия не имеет, как находит в себе силы, чтобы говорить с ней. — Но тебе придется немного померзнуть, — вновь закидывает одну её руку себе на плечо, придерживает за талию, быстро идя к лестнице. Эви не успевает перебирать ногами, но в её глазах, наконец, рождается паника:

— Что ты делаешь? — сопротивляется. — Погоди…

Дилан дергает её, раздраженно шепча:

— Господи, заткнись и дай мне увести тебя отсюда, — подтягивает её наверх, чтобы выпрямить.

Эви корчится, держась свободной рукой за живот, хромает, еле сдерживая вопли, ведь боль всё ещё ощутима.

Они спускаются вниз, спеша к входной двери, но стоило им подойти ближе, как ручка той дернулась, опустившись вниз. О’Брайен толкает Эви в бок, рванув за ней в гостиную, большие окна которой сразу привлекают внимание парня.

Скрип.

Дилан прислоняется спиной к стене, так же прижимая к своей груди девушку, которая сгибается пополам, терпя боль. Дверной хлопок заставляет обоих замереть. Мужчина спокойно прошел по коридору, стянув с себя куртку и повесив её на вешалку. Снимает резинку, освобождая сальные волосы, и качается при ходьбе, направляясь к лестнице. О’Брайен не закрыл дверь в его комнату, так что времени мало, а ключей от входной двери нет. Он ведет Эви к большим окнам, открывая одно, которое громко отходит от рамы, отчего Дилан кусает губу, не желая даже прислушиваться. Разворачивается, взяв совершенно незаинтересованную в его действиях Эви за запястья, и подводит к подоконнику, после чего перебирается на улицу, протягивая руки к девушке, которая вдруг делает шаг назад. О’Брайен напряженно смотрит на неё, уже не шепча:

— Эви, — подпрыгивает, надеясь ухватить её за руку или ткань мокрой одежды, но девушка роняет слезы, красными глазами уставившись на него:

— Моя мать… Я не могу, — Дилану не понять, о чем она. Он облизывает губы, нервно качая головой, ведь мужчина уже должен обнаружить выбитую дверь и искать Эви. О’Брайен опирается на оконную раму, говоря:

— Давай, Эви, — протягивает руку. — Дай мне помочь тебе.

Девушка вдруг нервно улыбается, качнув головой:

— Мне нельзя помочь.

Грохот. Дилан хорошо расслышал его, поэтому уже не пытался контролировать тон голоса:

— Эви, дай мне свою грёбаную руку! Так охота быть изнасилованной?!

Девушка внезапно принимает серьезный вид, взгляд, полный недоверия, устремлен на парня, по вискам которого течет пот:

— А что насчет тебя? Почему я должна доверять тебе? — хрипит, говоря уже громче. Дилан облизывает мокрые губы, подбирая слова:

— Я не трону тебя, — кусает губы. — Черт, Эви, давай!

Скрип половиц. Громкие шаги.

Эви бросает взгляд назад, слыша ругань отчима, который начинает громко кричать, зовя её. Вновь смотрит на протянутую ладонь Дилана, сжимая губы, и делает шаг к подоконнику, касаясь его предплечья пальцами. О’Брайен не долго ждет, сразу же потянув девушку на себя. Она забирается на подоконник, перекидывая ноги, и упирается ладонями в плечи парня, который опускает её вниз, сразу же потащив за собой, давя ей на спину. Идут к машине, которая припаркована на тротуаре.

— Эви! — мужской ор разлетелся по улице, ударив девушке в затылок. Она бросает взгляд назад, видя, как отчим пытается пролезть через узкое окно, втягивая живот.