Одного раза недостаточно

Она просидела без движения еще несколько минут. Затем подняла трубку и позвонила доктору Престону Альперту.

Глава 23

Дэвид стоял у бара в "21", ожидая отца, опаздывавшего на десять минут. Это было на него непохоже. Молодой человек взглянул на пустой столик у стены, который держали для них. Зал постепенно наполнялся посетителями. Питер сверялся со своим списком; какие-то важные персоны явились без предварительного заказа. Уолтер тотчас поставил дополнительный столик в проходе, разделявшем два зала. Марио преподнес белые гвоздики трем красивым женщинам. Дэвид допил спиртное и решил сесть за стол. Слишком много людей, стоявших У двери, алчно поглядывало на незанятые места.

Дэвид потягивал второй мартини, когда появился отец. Заказав напиток, он принялся многословно извиняться.

– Боже мой, эти женщины просто невыносимы, - вздохнул он.

Дэвид засмеялся:

– Не говори мне, что у тебя снова роман. Отец слегка покраснел.

– Дэвид, я всегда очень уважал твою мать. Но ее не назовешь страстной женщиной. Однако я никогда не заводил, как ты говоришь, романов. Конечно, иногда вступал в мимолетные связи. Но никогда не увлекался всерьез.

– Так с кем же у тебя теперь мимолетная связь?
– спросил Дэвид.

– Я опоздал из-за твоей матери. Через три недели мы отправляемся в Европу. Впервые за последние шесть лет. Поэтому нам нужно обновить паспорта. Ты не поверишь - мы проторчали в паспортном отделе с одиннадцати утра, и мать до сих пор там.

– Большая очередь? Отец пожал плечами.

– Не очень. Туристский сезон кончился. Но она забраковала две фотографии и снимается в третий раз. Отказалась клеить плохой снимок на паспорт. Кто будет рассматривать его, кроме таможенников и гостиничных клерков?

Дэвид засмеялся:

– Если это имеет для нее такое значение, ей следует сделать подтяжку. Тогда она будет выглядеть великолепно.

– Господи, зачем?

– Ради собственного тщеславия. Многие это делают, ты знаешь.

– Эта процедура не для нас. Она впадает в панику, отправляясь к стоматологу. К тому же...

Он замолчал - по залу прокатилась волна шепота. Все уставились на вошедшую женщину.

– Это Хейди Ланц!
– воскликнул Джордж Милфорд.
– К вопросу о подтяжке она, верно, делала ее раз десять. Боже мой, ей под шестьдесят, а выглядит она на тридцать.

Дэвид посмотрел на актрису, которую обнимал владелец ресторана. Метрдотель пожимал ее руки. Женщину сопровождали двое мужчин; она здоровалась с людьми, идя к своему столику. Актриса выглядела великолепно и, в отличие от Карлы, никогда не бросала работу. Когда ее акции в Голливуде упали, она появилась в мюзикле на Бродвее. Хейди Ланц делала ежегодную сольную передачу на ТВ.

– Не представляю, как ей удается сохранять такую фигуру, - сказал Джордж Милфорд.
– Ты не видел ее по ТВ месяц тому назад в облегающем платье? У нее тело двадцатилетней девушки.

Дэвид кивнул.

– Я смотрел эту передачу с Карлой. Она сказала, что Хейди, несомненно, надела корсаж.

– Ну, Карле видней, - сказал Джордж Милфорд.

– Почему?
– обиженно произнес Дэвид.
– У Карлы потрясающая фигура. Но она работает над ней, она...

– Успокойся, сынок. Я имел в виду лишь то, что Карле известно, какая на самом деле фигура у Хейди. Ты ведь знаешь, они были любовницами.

Дэвид, покраснев, отхлебнул мартини.

– Это голливудские сплетни.

– Возможно. Но я помню посвященные им строки светской хроники. В сороковых годах газеты публиковали фотоснимки, на которых они были изображены бегущими вдвоем в лифчиках и трусиках - по тем временам это было смело. Тогда твоя Карла не пряталась от фотографов, как сейчас. Она только поднималась наверх, а Хейди уже была звездой.

– Карла также едва на убежала с одним исполнителем главной роли в ее фильме, - напомнил Дэвид.

– Верно.

Джордж Милфорд не отводил взгляда от Хейди.

– Не будем забывать, что Хейди замужем, у нее внуки. Говорят, она и сейчас встречается с юными девушками.

– Карла любит только мужчин, - сказал Дэвид.

– Ваш роман продолжается?
– спросил Джордж Милфорд.

Дэвид кивнул.

– Я вижусь с ней почти каждый вечер.

– Дженюари все еще на Западном побережье?

– Да. Не беспокойся. Я держу руку на пульсе. Мы переписываемся.

– Не пора ли тебе прийти к какому-то решению? Дэвид, поглядев на бокал, кивнул.

– Боюсь, что да. Особенно теперь, когда Ди вернулась. По возвращении Дженюари в Нью-Йорк мы объявим о нашей помолвке. Не беспокойся. Я приложу все усилия, чтобы влюбить ее в себя. Дальше откладывать нельзя. Ее поездка в Калифорнию была для меня подарком. Кажется, развязка близка. Поэтому я не могу насытиться напоследок Карлой.

– Брак - это еще не конец всего, - заметил отец.

– Только не для нас с Карлой. Чтобы уговорить Дженюари выйти за меня замуж, мне придется всерьез поухаживать за ней. А Карла не такая женщина, которой можно сказать: "Мы будем встречаться каждый второй четверг".

– Вступая в брак, всегда чем-то жертвуешь, - сказал его отец.
– Ладно, давай выпьем еще по бокалу. Я всегда замечал, что спиртное проясняет горизонт.

Расставшись с отцом, Дэвид заглянул в магазин мужской одежды "Бонвит" и купил себе спортивную рубашку, на которую положил глаз еще неделю назад. Шестьдесят долларов. Но она отлично подходила к серым слаксам. Он наденет ее вечером. Карла подчеркнула в программе ТВ передачу "Фильмы недели". Она приготовит бифштексы. Это был один из немногих случаев, когда она обещала ему, что он сможет остаться у нее на ночь. "Фильм длинный. Мы посмотрим его, лежа в кровати. Потом позанимаемся любовью. Поскольку будет уже поздно, я разрешу тебе заночевать у меня".

Придя домой, он заново побрился, хотя в этом не было необходимости. Десять минут посидел перед кварцевой лампой. Она помогала сохранять загар, приобретенный в Палм-Бич. Примерил новую рубашку с серыми слаксами. Повязал под воротник шейный платок. Смешал мартини. Карла пила только вино. А он все еще нуждался в мартини, придававшем ему смелость в общении с ней.

Он думал об этом, потягивая спиртное. Удивительное дело! Через несколько дней исполнится год с начала их романа. Однако перед каждым свиданием с ней он волновался, как старшеклассник.