Огненный крест. Книги 1 и 2

— Да, — Джейми выпрямился, как человек, исполнивший свой долг. — Итак, ты поговоришь с Джокастой и все урегулируешь…

— Я? Ты хочешь, чтобы я поговорила с ней об этом?

— Ну, не думаю, что она сильно расстроится, — сказал он, глядя на меня с усмешкой. — В конце концов, в ее возрасте, я не думаю…

Я громко фыркнула.

— В ее возрасте? Твоему деду Саймону было далеко за семьдесят, когда он все еще интересовался этим.

— Моя тетя — женщина, — сказал он довольно сурово. — Если ты не заметила это.

— Ты думаешь, это имеет значение?

— Ты так не считаешь?

— О, это имеет значение, — сказала я и прислонилась к дереву, сложив руки под грудью и глядя на него из-под ресниц. — Когда мне будет сто один год, а тебе девяносто шесть, я приглашу тебя в свою постель, и мы посмотрим, кто из нас сможет.

Он задумчиво посмотрел на меня, и его темно-синие глаза вспыхнули.

— Я намерен посмотреть, прямо сейчас, сассенах, — сказал он. — В качестве аванса.

— Я намереваюсь принять его, — сказала я. — Однако… — я посмотрела сквозь деревья на дом, который был хорошо виден. Деревья начали покрываться зеленой листвой, но крошечные нежные листочки, ни в коем случае, не являлись достаточным камуфляжем. Я повернулась к Джейми, и тут его руки сжали мои бедра.

Следующие несколько минут в голове у меня все перемешалось, я слышала только громкое шуршание ткани и сухих дубовых листьев под нашими ногами и ощущала острый запах раздавленной травы.

Потом мои глаза открылись.

— Не останавливайся! — сказала я с отчаянием. — Не теперь, ради Бога!

Он усмехнулся и отстранился от меня, позволив килту упасть на место. Его лицо раскраснелось, и грудь тяжело вздымалась под кружевами рубашки.

Он злорадно ухмыльнулся и рукавом вытер пот со лба.

— Остальное ты получишь, когда мне будет девяносто шесть лет.

— Ты столько не проживешь! Иди сюда!

— О, — произнес он, — значит, ты поговоришь с моей тетей?

— Мерзкий вымогатель, — я задохнулась, шаря рукой под его килтом. — Я отплачу тебе, клянусь, отплачу.

— О, да, отплатишь.

Он обхватил меня за талию и, оторвав от земли, развернулся так, что оказался спиной к дому, прикрывая меня своим телом. Его длинные пальцы ловко задрали мое платье, потом нижнюю юбку и еще ловчее скользнули между моих оголенных ног.

— Тише, — прошептал он мне на ухо. — Ты же не хочешь, чтобы люди нас услышали, не так ли? — он мягко прикусил зубами мое ухо и продолжил свое дело, игнорируя мои, по правде сказать, слабые возражения.

Я была более чем готова, и он хорошо знал, что делал. Не прошло и нескольких минут, как я вцепилась в его руку, словно железным обручем обхватившую мою талию, выгнулась назад, на мгновение головокружительной бесконечности потеряв сознание, и в полуобмороке упала на него, извиваясь, как червяк на крючке. Он издал глубокий смешок и отпустил мое ухо.

Холодный ветерок прижал юбки к моим ногам. Аромат дыма и еды плыл через прохладный весенний воздух. Я смутно слышала голоса и смех от лужайки, заглушаемые громкими ударами моего сердца.

— Подумай об этом, — сказал Джейми, опуская меня. — У Дункана все еще есть одна здоровая рука, — Он поставил меня на ноги и придержал за локоть, чтобы я не упала. — Ты можешь упомянуть об этом моей тете, если считаешь, что это поможет.

Глава 41 Очарование музыки

Роджер МакКензи пробирался сквозь толпу, кивая знакомым, но не останавливаясь. Он не был в настроении для разговоров.

Брианна ушла покормить ребенка, и хотя он скучал без нее, все-таки ощущал облегчение от того, что она скрылась от назойливых глаз. Ему совсем не нравились взгляды, которыми награждали ее мужчины. Взгляды, направленные в ее лицо, были восхищенными, но достаточно почтительными. Однако он видел, как этот ублюдочный Форбс смотрел на ее зад с таким же выражением, с которым глазел на полуголую мраморную богиню на лужайке.

В то же время он гордился ей. Она была великолепна в своем новом платье, и он, глядя на нее, ощущал приятное чувство собственности. Однако это чувство было немного испорчено мыслью о том, что она выглядела так, словно была здесь хозяйкой.

Мимо пробежала еще одна рабыня, придерживая одной рукой блюдо с рулетами на голове, второе блюдо она несла под рукой. Он задался вопросом: сколько же рабов держит Джокаста Камерон.

Конечно, не может быть и речи, чтобы Брианна унаследовала Речной поток. Ей была противна сама идея иметь рабов. Также как и ему. И он находил утешение в мысли, что не только его самолюбие заставило Брианну отказаться от наследства.

Он услышал высокий звук скрипки из дома и навострил уши. Конечно же, на празднике будет музыка, и, если повезет, он сможет узнать несколько новых песен.

Он повернул к дому. У него не было с собой тетради, но, без сомнения, Улисс найдет что-нибудь. На террасе он поклонился миссис Фаркард Кэмпбелл, которая в своем наряде была похожа на чрезвычайно безобразный, но дорогой абажур из розового шелка. Он остановился, позволив ей пройти в дом впереди него, и прикусил губу, стараясь не рассмеяться, когда юбки диаметром в четыре фута застряли в трехфутовом дверном проеме. Она ловко развернулась и вошла в зал боком, словно краб. Роджер последовал за ней на почтительном расстоянии.

Скрипка замолчала, но он слышал протяжные звуки настраиваемых инструментов. Музыканты находились в большой гостиной, откуда двустворчатые двери открывались в танцевальный зал. В настоящее время в гостиной было лишь несколько человек, занятых легкой беседой.

Роджер прошел мимо Улисса, который стоял возле камина в безупречном парике и зеленой ливрее, наблюдая за двумя служанками, изготавливающими свежий ромовый пунш.

Музыканты находились в дальнем углу комнаты, поглядывая время от времени в сторону камина и пунша.

— Что вы будете играть? — спросил Роджер, остановившись возле скрипача, и улыбнулся ему. — «Овечка с изогнутыми рогами» или «Шон Би»?

— О, ради Бога, ничего столь причудливого, — руководитель маленького ансамбля, ирландец, напоминающий сверчка, с согнутой спиной, противоречащей ярким ясным глазам, снисходительно махнул рукой на своих музыкантов. — Они могут играть только рилы и джиги. А что еще нужно народу, — добавил он. — Здесь не бальные залы Дублина и даже не Эдентон, достаточно одного хорошего скрипача.