Охота за тенью

Я вздохнула, осторожно коснувшись раны на горле. Та больше не кровила, но все еще оставалась открытой. Нужно добраться до моей сумки. Но вставать и куда-то идти так не хотелось, что хоть тут и ночуй.

– Мда. Насыщенный выдался денек, не думаешь?

– И по тебе это видно - напомнил вампир, глядя на меня: всю в пыли и соре, с разодранной на боку рубашкой, заляпанную кровью и наверняка такую бледную, что еще непонятно, кто здесь вампир.

Рен вздохнул, судя по покаянному виду собираясь начать извинения за свое нехорошее поведение, но вместо этого еще раз окинул меня взглядом и возмутился.

– И тебе за это еще и ничего не заплатят!?

– Вот видишь - я развела руками и поспешно схватилась за пострадавшее плечо.
– О чем я и говорила. И не помочь я никак не могу. Ну, зажал староста деньги, так если я задеру нос и уйду, пострадает не он, а люди, что попадутся в зубы нечисти, которую я должна была уничтожить.

Он покачал головой.

– И как вы вообще живете?

– Ну... У людей в большинстве случаев все-таки просыпается совесть, или же действует принцип "еще пригодится, так что лучше не обижать". Так что случаи с неуплатой довольно редки. К тому же есть на этот счет кое-какие приемчики...

***

Уже окончательно стемнело, когда мы постучались в дверь старостиного дома. Внутри что-то уронили от неожиданности: обычно о гостях предупреждала визгливая собачонка на привязи, но сейчас эта мелкая, почуяв Рена, затаилась в конуре, усердно прикидываясь мертвой.

Дверь открыл сам староста. Догадался, видимо, кого принесло так поздно. Позади него раздавались голоса детей, которых пытались уложить спать, пахло чем-то печеным, и вообще веяло уютом, так что контраст вышел хороший. Дождавшись, когда он в полной мере осознает плачевность состояния окровавленной охотницы, повисшей на чужом плече и из последних сил держащейся на ногах, я покачнулась и начала оседать вниз, выдавив:

– Дело сделано. В меш...

– В мешке доказательства - пояснил вампир, и подвинув упомянутые ногой ближе к хозяину дома, усадил меня на лавку в коридоре, старательно источая укоризну всем своим видом. Но, как мы и договаривались, вслух не возмущался.

Староста подошел ближе, заглянул в мешок, содрогнулся и пробормотал, что можно было и не тащить такую пакость. Мол, и так понятно, что я не гулять ходила. У него заметно поубавилось нахальства, даже борода перестала топорщиться.

Тут я открыла глаза и сделав жалобный взгляд, с надеждой просипела:

– А можно водички? Чуть-чуть, и мы пойдем...

Чуть позже я сидела с перевязанной и залеченной шеей за столом, перед тарелками с румяной картошкой, жареным мясом, квашеной капустой и тушеными в сметанке грибами - всем, что нашлось в доме местного главы. Бок грел приятно отяжелевший кошелек, а я мысленно воздавала почести такому прекрасному человеческому чувству, как совесть. Страшный ведь зверь, как возьмется кусать - за минуту облетишь деревню, собирая заслуженную награду героической спасительнице! Настроение слегка портил только Рен, сидящий по другую сторону с кружкой чая, из которой не сделал ни единого глотка.

Он так ничего и не ел. Несмотря на уверения, что при нехватке нормального питания вампиры вполне могут поддерживать силы обычной едой, этот упрямец не взял и крошки, хотя ему наверняка пахло. Я видела, что он заметно ослаб, и едва не шатается, но повлиять на него никак не могла. Только скрипела зубами, надеясь, что хотя бы в клане ему помогут взяться за ум.

***

Химера скальная.

Зверь. Степень опасности - 5, разумности - 2.

Обитает по всему горному хребту Антара.

Шкура серая, покрыта прочными костяными пластинками вместо чешуи. Шерсть отсутствует. Шипы короче, чем у лесной, и не могут прижиматься к коже.

Размер - с двухгодовалого теленка. Строение тела близко к кошачьему, пальцы на лапах напоминают пальцы ящерицы. По желаниюслегка меняет окрас, может сливаться с камнем. Цепкие лапы, подушечки могут прилипать к камню; зверь легко пробирается по скалам, и может часами висеть на отвесной стене в засаде. Хвост длинный, шипастый, но гибкий, может хвататься за выступы. (Примечание на полях: "Вот тебе и пятая нога...")

В еде предпочитает мясо, может подъедать грибные наросты. Охотится в одиночку, подкарауливает жертву в засаде, но при сильном голоде нападает открыто. Стаи не образует. (Примечание на полях: "И правильно, на кой шхур собираться в стаю, если ты наиболее опасный подвид!" Примечание зачеркнуто. Второе примечание: "Благодаря своей силе, легко обходится в одиночку без поддержки сородичей. Является второй по опасности среди подвида; первой считается островная")

Оружие: зубы.

Уязвимое место: под горлом у нижней челюсти. К магии слабо восприимчива.

Бестиарий, Глава вторая. Учебник по неестествознанию за 936 год.

***

Несмотря насыщенный событиями день, мне долгое время не засыпалось. То без одеяла сквозило от окна, то под одеялом душно, то подушку приходится поворачивать холодной стороной. Мысли тоже не позволяли уснуть; так и не давало покоя чувство, что я чего-то не понимаю, не вспомнила, упустила - а это очень важно. Я ворочалась, перебирала в уме то, что уже успела узнать, и ругала себя за глупость. Ну что, что не так!? Чего я еще не знаю? Почему никак не выходит вспомнить? Или понять.

Так что в итоге я взяла пару тонких одеял с печи, вышла с ними в сад и устроила себе гамак между двумя яблонями. Может, здесь удастся расслабиться. Свежий воздух с пряным фруктовым привкусом, безветренное спокойствие, уютное покачивание гамака и возможность, наконец, вытянуть уставшие ноги. Чем не радость?

Казалось, что здесь не место никакому беспокойству. Ну, не знаю я чего-то, так и что? У меня еще есть время разобраться. Воспоминания еще вернутся. Все нормально...

Я поправила волосы, вытаскивая их из под затылка, повозилась, устраиваясь поудобнее, и заметила в темноту:

– Тебе, мягко говоря, не мешает поспать. Раз не ешь, то хотя бы так восстановишь силы.

– Не идет сон.

Рен появился рядом, как настоящий вампир - сливаясь с темнотой, невидимый до последнего момента. Обошел яблоню у меня в ногах и устроился на скамейке у ствола, боком ко мне.

Некоторое время мы оба молчали. Потом он вздохнул, и, взъерошив себе волосы, не выдержал:

– Прости меня. Я только хотел помочь. Не подумал, что это от меня нужно защищаться. Я не хотел ничего дур...
– Он запнулся, качнул головой.
– Честно говоря, даже не помню, что именно сделал.