На снегу у костра за мостом —Силуэт часового с ружьем.Как ужасно, что пропуск ночнойЯ у южного моря забыл…И мелькала волна за волной,И по снегу солдат подходил.Я проснулся от запаха розБез России…Я проснулся от крика и слезНад волнами чужой и свободной стихии.
«Труженик, воин, святой…»
Труженик, воин, святойИ — человек молодой.Вышел
из отчего дом —Подвиг, молитва и труд…Но почему-то истома,Тоже и песни, и блуд…И через столько-то лет:Нищий, мыслитель, поэт.
«Страшно жить, не любя никого…»
Страшно жить, не любя никого,Но, быть может, страшнее всегоУ высоких ночных фонарейПроститутки с глазами детей.«Подойди, молодой человек».«Я с такими не знался… пока…»Из-под темных измученных векПодавляемой страсти тоска.Не сегодня, так завтра, не тот,Так другой, побледнев, подойдетИ обнимет в холодном раюЛедяную невесту свою.
«Как будто водолазу в океане…»
Как будто водолазу в океане,Когда он глянет вглубь и в высоту —Случайному прохожему в туманеИ холодно, и жутко на мосту.Под умирающими фонарямиКакие-то крылатые пальто,С какими-то зубчатыми зонтамиИз ничего скользящие в ничто.И снова шарканье по мокрым плитамТо глуше, то невнятней, то слышней,И в воздухе, как в зеркале разбитом,Какие-то подобия людей,
«Все тленьем тронуто…»
Все тленьем тронутоИ… очищается…Слез-то, урону-то!..Но по закону то,Что отпускается,Злом не считается.Муза от боли вся —Мука и хрип…Ведь не погиб….Но как ты колешься,Терния шип!.. А не помолишься?
«Мы поэзии верим вначале…»
Мы поэзии верим вначале,Словно мы раскрываемся в нейВ каждом слове, в мельчайшей детали.Упоенные властью своей,Мы искали затерянных где-тоОбъяснений пути твоего…Только ты не давала ответа —Все искусство не стоит его.Но, поняв безнадежность усилий,Отчего же себя и потомБесполезному мы посвятили,Не ища оправданья ни в чем?
«С чего бы начать — с незнакомой звезды…»
С чего бы начать — с незнакомой звезды,С ее отразившей воды,С летящего голубя — или начнемС тебя самого за столом?Куда ты ни взглянешь, с чего ни начнешь,Повсюду — над бездной бессильная дрожь.Звезда оборвется и в ночь упадет,И птица погибнет, и сам ты вот-вотКачнешься над зыбью просторов пустыхИ, всё позабыв, уничтожишься в них.
«Все безысходнее беда…»
Все
безысходнее беда —Короткой жизни половина.Но ты учила, Мнемозина,Любить ушедшие года.Сказать о лире — помоги,Ты жизнь мою, оберегалаИ первые мои шагиНа музыку перелагала.
«Не понукай свободного Пегаса!..»
Не понукай свободного Пегаса!Будь с ним одно, и он тебя поймет.Пусть, нервничая, не спешит вперед:Он конь такого класса,Что знает сам, куда и как домчать,Когда понадобится, к сроку…Как стуком сердца управлять?Как чудному себя не вверить скоку?
«На французских кладбищенских плитах…»
На французских кладбищенских плитахЯ люблю разбирать имена.Я присутствие в землю зарытыхЧувствую — не чужая страна.Разве не героини Бальзака,И Флобера, и даже БуржеК петербуржцу выходят из мрака:Улыбнуться и prendre conge? [5]Хорошо, что уроки чужбины,Претворившие воду в вино,Подтвердили, что «гроздья рябины»И «березки» забыть не грешно.
5
Попрощаться (фр.).
«Зашлепанные мокрым снегом…»
Зашлепанные мокрым снегом,Бегут с усилием вагоны.И трудно шапкам и телегамСквозь ветер двигаться соленый.То вековых буранов соль,России въедчивая боль.В ней столько силы несомненной,Что даже человек над СенойСквозь хрупкий западный уютВсем сердцем слышит край огромный,Где тучи злые слезы льютИ стонут мучеников сонмы.
«Галстук медленно развяжет…»
Галстук медленно развяжет,С сапогами на кровать,Тяжело вздыхая, ляжет,Но уже не может встать.А другой, курок сжимаяХолодеющей рукой,Скажет: «Видишь, дорогая,Что ты сделала со мной?»Раб не вынесет неволи,Воина убьют в бою,Ну а мне навеки, что ли,Ты даруешь жизнь мою?В отдаленье парус сгинет,Бесполезен мой протест,И красавица покинет,Или — хуже — надоест.
«Нет, не музыка ропот такой…»
Нет, не музыка ропот такой,Не отчаяние, не поэзия:Словно шорох воды дождевойНа покатом железе.Странный шум, непонятно о чем,Кажется, извещая о бедствии,Возникает в молчанье твоемИ растет, как рыдания в детстве.Ничего, не случилось с тобой,Это может быть чье-то несчастие,Отголосок тревоги чужойИли страсти.Только ты не ропщи, не жалей,Не напрасные эти волнения,Им, как жизни летящей твоей,Есть причина и нет объясненья.