Олень

Не обращая внимания на закипающего (о, это может быть весело), дерзкого юношу, наливаю два бокала дорнийского. Сладкое и лёгкое вино, отличающееся насыщенным сливовым ароматом. Молча протягиваю бокал Бенедикту, который, коротко кивнув, безропотно его принял.

— Сир… как Вас там?

— Просто Хью, милорд. Я оруженосец лорда-десницы. — Мда, привык паренёк, к статусу адъютанта «премьер-министра»… всеобщая любовь и уважение.

— Так вот, Просто Хью, передай лорду-деснице, что я буду через, допустим, три часа.

— Это решительно невозможно, милорд, — выдал после короткой паузы парень, возмущенно задёргав головушкой и нервно растопырив пару раз пальцы на руках, — лорд Аррен дал мне чёткое указание, доставить Вас как можно скорее.

Подобная предъява расшевелила даже Роджерса, о чем свидетельствовала приподнятая в возмущении левая бровь.

— Ну, — картинно развожу руками, — если сам лорд-десница приказывает, то кто я такой, чтобы противиться его воле? Отправляемся сейчас же!

— Милорд… в таком виде?

— Нет, конечно, куда я без сапог?

***

Шок и трепет. Именно это читалось на лице Джона Аррена при моем появлении, шок — точно, трепет… может быть. Благо климат и фигура позволяет разгуливать в шелковом прозрачном халате. Ух, сколько будет слухов и сплетен, будет интересно послушать.

Апартаменты у Джона чудесные. Глаз радовали просторный большой зал с рабочим столом, широкие окна с видом на залив, балкон. Зал обставлен со вкусом, красивая мебель, дорогие ковры, всевозможные бумаги и записи аккуратно сложены на длинном рабочем столе, не создавая тени беспорядка даже там, где это было бы простительно.

— Милорд, — слегка наклонился, приветствуя старика, — вторжение? Эпидемия? Драконы?

— Здравствуй, Ренли. — в голосе десницы была плохо скрываемая растерянность, — прости… что?

Без спешки подхожу к столу, за которым сидел Джон, и на котором уже ждали своего часа стеклянный графин с вином и лёгкой закуской. Не спрашивая разрешения, устраиваюсь поудобнее прямо напротив так желавшего нашей встречи старикана и наполняю наши кубки. Хью так и остался у двери.

— Ну, я как как-то не могу придумать других причин вламываться ко мне, в то время, когда я наслаждался беседой о высоком с тремя прекрасными нимфами. Вламываться и тащить меня сюда.

Аррен медленно, словно линкор, ворочающий башнями главного калибра, повернул голову в сторону своего оруженосца.

— Свободен.

Столько льда нагнать в одно слово — редкий дар и ценный навык. Ух, это действительно уметь ещё надо. Хью выскочил словно ошпаренный, но всё же смог вовремя опомниться и аккуратно прикрыл двери.

— Прости его, — уже обращаясь ко мне, — юн и глуп…

— В следующий раз присылай старого и умного, — сделав хороший такой глоток вина, продолжил. — Юность и глупость, эта сладкая парочка, всегда идут рука об руку.

— Мда, — старик принял свой кубок с вином, сделав легкий глоток, — чего не скажешь о тебе. И да, слухов о тебе уже в ближайшее время точно станет в два раза больше.

— Я старался. — только и мог я ответить, соображая насколько чужие слова были похвалой, а насколько сарказмом.

— Ха, — на дряхлом лице десницы вылезла добрая улыбка, — вылитый Роберт в юности. Разве что ума побольше.

— Странная ситуация, милорд, я в Королевской Гавани всего лишь неделю, в ходе которой активно занимался разве что пьянством да шлюхами, и умом я ещё не блистал.

— Я живу уже восьмой десяток, и могу отличить зерно от плевел. Тем более, ты брат короля, и каждый считает своим долгом выведать о тебе как можно больше.

— И что же выведывается? Что говорят?

— То, чему я рад. Силён, умён, добр, любим как чернью, так и дворянством. Умеренно пьёшь, как в принципе, и предаёшься утехам.

— Если сравнивать меня с Робертом или Тирионом Ланнистером, то да. Но я ещё молод, догоню.

Незатейливая шутка зашла на удивление неплохо, но, отсмеявшись, Аррен принял серьёзный вид.

— Мне нужна твоя помощь, Ренли, помощь в управлении государством.

Просить помощи юнца, который относительно недавно стал самостоятельно править в собственной вотчине. Старик, до чего же ты отчаялся?

— Роберт, — продолжил Аррен, не дожидаясь вопросов с моей стороны, — плевать хотел на мои советы и увещевания, ничего не хочет слышать. С каждым годом он всё глубже и глубже опускается в пучину разврата и пьянства. И, что намного страшнее, безразличия к делам королевства. Станнис… что творится в его душе не известно никому, но от жизненных невзгод добрее он точно не стал. Ни Роберт, ни Станнис не видят и не хотят видеть, что королевству грозят многие беды и испытания, а они продолжают лелеять давние обиды.

— Государству всегда что-то грозит. Так было, есть и будет.

— Верно, но посмотри, к чему мы пришли? Таргариенов нет уже двадцать лет, а многие, поверь мне на слово, очень многие до сих пор лелеют мечту об их возвращении. Ланнистеры с каждым днем становятся все сильнее и влиятельнее, подгребая под себя все больше и больше власти. Дорн и Простор копят обиды, гордецам тяжело мириться с тем, что они на обочине власти. Пока что нам удаётся держать ситуацию под контролем, но…

— Под контролем, — бесцеремонно перебиваю старика, увлекшимся лекцией по внутренней политике, — ничего вы не держите. Раньше Вестерос дрожал в страхе от Роберта и его молота, а за его спиной стояло четыре великих Дома, могущие похвастаться многими достойными представителями. А сейчас Роберт, мягко говоря, не в форме, а наши Дома уже не так многочисленны. Сколько там сейчас Арренов?

— Двое…

— Двое. Вы, Джон, и сын. Конечно, если поискать по Долине, то найдётся множество бастардов или побочных ветвей, но не мне рассказывать, что это уже не то, не те Аррены. А сколько Баратеонов, вне Королевской гавани? Трое – я, Станнис и малышка Ширен. Конечно, Станнис перестал тебя слушать, ведь кое-кто настоял на его браке с девицей Флорентов, только бы остудить пыл Тирелов. И брак этот в конце концов ничего не дал ни Станнису, ни Королевству… кроме нескольких выкидышей. Немудрено, что Станнису надоело жертвовать собой ради тебя и Роберта. Продолжим? Талли, связующее звено союза Арренов и Старков. Сколько представителей главной ветви Талли, которые могли бы продолжить род, имеем? Одного, Джон, один Эдмур да и всё. Из некогда большого Дома один человек. К Старкам претензий нет, Эддард работает за всех нас, но вот только он далеко, и ему со всем северным почтением плевать, что происходит к югу от Перешейка, а что касается Ланнистеров, — продолжил я после краткой паузы, так и не дождавшись реакции, — то их около четырех десятков. Тиреллов так же. Мартеллов хер его знает сколько. При этом, и это никак нельзя забыть, без Ланнистеров Роберт власть бы не удержал, и ни один его наследник не удержит. Союз с Ланнистерами был нам необходим, а в союзе нет равенства — есть ведущий и есть ведомый. Можем ли мы винить Ланнистеров в том, что из ведущих, мы стали ведомыми? Можем и будем, но произошло-то это всё равно по нашей вине. Ведь Тайвин «всего лишь», оплачивает ваши с Робертом капризы и справедливо просит взамен определенные уступки.

Аррен молчал, задумчиво рассматривая гобелен на стене. Единственное, что выдавало его эмоции — бешено сокращающиеся желваки. Отрицания как такового нет, Америку старикану я не открыл.

— Но ситуация не такая уж и безнадежная, — весело улыбаюсь удивленному Джону, — Ланнистеры — истинные львы, и держит вместе эту огромную толпу львов и львиц только воля Тайвина. А люди смертны и, к огромному нашему страху, внезапно смертны. Представим вот, Тайвина завтра не станет. Кто станет новым лордом Утёса Кастерли?