Олень

— Лорд Ренли, а что вы думаете по этому поводу? — Бейлиш повернул голову ко мне, — может свежий взгляд нас рассудит?

Это ты пытаешься подлизаться или наоборот? А может просто стрелки переводишь, чтобы закончить неприятный спор? Джон, до данного момента хранивший задумчивый вид, слабо кивнул.

— Спасибо, лорд Бейлиш. К сожалению, я не так хорош в казнокрадстве как Вы… или как там называется ваша должность? — мне показалось или Пицель хрюкнул, давя смех.

— Мастер над монетой, лорд Ренли. — Петир хорошо держит удар, правда улыбка уже не так естественна, бесить я могу не хуже.

— Точно, — щелкнул пару раз пальцами, типо вспоминая, — сколько корона должна в данный момент? В общем так?

— Пять миллионов.

Получается, до начала канона корона должна была около семи миллионов. То есть, за два года корона просядет ещё на два ляма. Но, это-то и понятно, долги ведь как снежный ком… вот только мне интересно, откуда растет изначальный долг? Наследие Таргариенов или старание Роберта и такого предприимчивого казнок… казначея?

— Хм, признаться, думал будет больше. Особенно, зная моего старшего брата. Каков совокупный доход королевской казны?

— Девятьсот тысяч.

Прилично.

— Расходы?

— Миллион двести.

— Разница приличная, но не такая страшная. За счёт чего складываются расходы?

— Дороже всего королевству обходится флот, это порядка трехсот тысяч в год. Содержание Королевского тракта требует ещё двести тысяч, содержание Красного замка и Королевской гавани, включая порт, стены, башни, жалование гарнизону и городской страже требует ещё триста тысяч, ежегодные дары Цитадели и Ночному дозору по пятьдесят тысяч.

Понятно, что подобные расценки сильно округлены, но смело можно считать, что треть этих расходов прилипает к разным нечистым ручкам.

— В итоге имеем около девятисот тысяч, куда расходуются оставшиеся триста тысяч?

— На досуг короля.

— Вы хотите сказать, что наш король, в год пропивает, проедает и оставляет в борделях триста тысяч золотом?

— Крайне редко, — Петир посмотрел на меня так по-отечески, словно на несмышленыша, — как правило, гораздо больше. При Его Величестве турниры — частое явление, а настроение короля весьма изменчиво.

Уже моя очередь было смотреть с выражением, но не на Петира, а на Джона. Нихера ж себе столько бабла пропивать, проедать и… хотя, скорее всего, это уже налаженный процесс, и ценник королю накручивают по максимуму даже на всякий ширпотреб. Уверен, товарищ Бейлиш на этом наживается. Неужели Джон не в курсе? Не видит этого? А если наоборот, сам поправляет финансовое положение своего рода? Всё-таки Долина в целом и Аррены в частности никогда не славились высокими доходами.

— Лорд-адмирал, — Станнис слегка повернул голову в мою сторону, — сколько вам нужно на ремонт и постройку новых кораблей?

— Двести тысяч только на ремонт, ещё восемьдесят на закладку новых кораблей.

— Всего лишь? Милорды, я конечно не казно…чей, — больше добра во взгляде, больше! — и не флотоводец даже, но это совсем небольшие суммы, и выделить их корона сможет. Да, я понимаю, нам придется себя ограничить… не короля же… но, думаю, со временем, мы привыкнем пить вино не из золотых кубков, а из серебряных. Защита Отечества требует от нас самопожертвования, милорды.

Тем более, что построить и обновить флот Баратеонов за счет Ланнистеров… ха, такая возможность редко выпадает и упускать её нельзя. Хм, а ведь можно не только флот…

Глава 8

Королевская Гавань просыпалась. Морской бриз обдувал городские улочки свежестью, а городские пекарни наполнялись аппетитными ароматами. Утренняя безмятежность была, впрочем, скоротечной – столица просыпалась стремительно, и не прошло даже часа после рассвета, а улицы уже наполнились людьми. Мы, я и сир Давос, в ненавязчивом сопровождении десятка наших людей, без спешки двигались к рыночным кварталам, собирая взгляды любопытствующих горожан.

О нет, не подумайте! Мы не были ни верхом, ни с пышной свитой, на нас не было ни гербовых котт, ни дорогих доспехов. Со стороны нас трудно было отличить от «обычных» дворян. Если говорить о безопасности, то оно было попросту не нужно, ведь сир Давос – личность, которая в кругах столицы хорошо знакома тем, «кому действительно надо знать». Уже это обеспечивало нам проход без лишнего внимания со стороны подозрительных личностей и прочих братков достаточного веса, которые и сами не подлезали, и предупреждали младших товарищей. Что касается остальных встречавшихся нам местных, то они, будучи уже порядком привыкшими к роскошной стороне столицы, одаривали лишь взглядами, полными минутного пустого любопытства.

Знакомство с городом (и говорю, разумеется, про настоящее знакомство, а не посещение борделя) я начал ещё неделю назад с Драконьего Логова. Грандиозные руины, которые по своей конструкции напоминали античный амфитеатр. Впрочем, если быть честным, то грандиозными там были в первую очередь размер руин и сопутствующих гор «мусора». В остальном же место не особо примечательное, довольно пустынное и депрессивное, а для особо впечатлительных личностей ещё и жуткое, отчего даже местные бедняки и криминал стараются по сей день держаться от места подальше.

Следом в моём туристическом графике шёл местный кафедральный собор. И вот уж что-что, а Великая септа Бейлора оказалась действительно восхитительна. Сплошные образцы тесного союза вдохновения и отточенного мастерства зодчих и скульпторов, молочно-белые мраморные стены и, конечно же, венчающие всё хрустальные, мать их, башенки. А то, как этот хрусталь переливается и играет со светом под полуденным солнцем, даже описывать не хочется – лишние слова только отнимут вес у этого зрелища. Неудивительно, совсем неудивительно, что вокруг Великой септы постоянно крутятся толпы народа. Надо сказать, впрочем, что толпы эти состоят в основном из самых низов общества. Этот фактор вытекает из того, что вокруг септы разбросано множество разнообразных приходов и домов призрения. Зрелище то ещё… чаще всего на глаза попадались худые, вечно недоедающие дети, одетые в откровенное рваньё и выполняющие мелкую и грязную работу при септах и приходах.

Все детдома, как и другие «гуманитарные» проекты на территории Вестероса впрочем, содержатся за счёт церкви. В домах призрения проживают и хоть как-то обучаются не только беспризорники, но и инвалиды. Хорошее дело, но не сказать, что они делают погоду в Королевской Гавани. Скорее наоборот, они демонстрируют неспособность церкви самостоятельно тянуть на себе столь обширную социальную миссию. Но, допустим, в городках поменьше дома призрения вполне успешно тянут свою лямку. Говорят ещё, что в Староместе с подобным дела обстоят гораздо лучше…