Он пришёл сверху. Том I. Во власти сна

— Отстань от меня! — отрезая каждое слово, выдавил он.

— Ох, бедненький Артём, — злобно посмеиваясь, передразнил его свин, — может, хочешь позвать мамочку?

В следующую секунду он сделал шаг вперёд и всем весом приземлился на ладонь Артёма, которой тот в порыве освободиться безуспешно раскапывал яму перед собой. Тяжёлый ботинок вдавил пальцы в острые камни, отчего Артём зажмурился и зарычал сквозь зубы, сдерживая крик:

— Хватит!

— Что, не больно? — искренне удивился Вершитель. — А так? — И тут свин с ещё большей силой вдавил ладонь Артёма в камни, а затем резко повернул ступню, будто давил надоедливое насекомое. Послышался хруст и Артём почувствовал, как пальцы пронзила острая боль.

Тут уже Артём не смог сдержатся и закричал во весь голос, сжав в ладони свободной руки камни перед собой, и эхо от его крика разбежалось по лесу, бесконечно повторяясь в каком-то безумном мотиве.

— Нет, нет, нет, нет! Хватит, отпусти меня! Как больно! — Артём визжал, извиваясь, будто его поджаривали на сковородке, пытаясь вытащить свою руку, но Вершитель был слишком тяжёлый. Ногами и свободной рукой Артём разбрасывал камни вокруг себя. Боль была невыносимой, она не заканчивалась, и Артём закашлялся от крика.

— Ну что? Скажешь что-нибудь, Артёмка? — произнес с насмешкой откуда-то сверху свиноголовый. Из-за боли Артёму казалось, что он частично оглох. Глаза наполнились слезами.

— Хватит… — дрожащим голосом заскулил Артём, перестав кричать на несколько секунд, — пожалуйста! — Он не мог думать ни о чем, кроме обжигающей боли в пальцах. Казалось, чем больше и громче он кричал, тем больнее ему становилось.

— Убери ногу, умоляю!

Вершитель Судеб напоследок еще сильнее надавил на пальцы Артёма и наконец сделал шаг назад, наблюдая за результатом. Артём тут же перевернулся на спину и схватился за запястье. В полумраке он увидел свои пальцы: средний и указательный были неестественно согнуты. К горлу подступила тошнота. Они сломаны! Сломаны! В истерике Артем судорожно дышал сквозь сжатые от боли зубы, вдохи его то и дело срывались на стоны. В голове ни осталось ни единой мысли. Как безумный, Артём зажмурился и принялся шептать:

— Кто-нибудь, пожалуйста…

— Вот видишь, Артём, как легко тебя выбить из равновесия? — усмехаясь, произнёс Вершитель. Его голос от удовольствия сорвался на визг. — А где же все твои храбрые взгляды?

Кристаллинский повернулся на бок и весь согнулся, поджав под себя ноги. В ответ он тихо простонал, сжимая покалеченную руку в другой руке:

— Я не понимаю, — выдавил он, глянув на возвышающегося над ним Вершителя Судеб, — за что?

— За что? — передразнил его дрожащий голос свиноголовый. — А ты мне понравился. Ты очень славный, Артём. Такой ответ тебя устроит?

— Ты просто сумасшедший! — выдохнул Артём, и снова застонал, зажмурившись.

Он понял, что если сейчас не убежит, ему придёт конец. Адская боль сковала, казалось, уже всю руку, она теряла чувствительность. При одном только взгляде на пальцы становилось тяжело дышать. Прижимая ладонь к груди, тихо всхлипнув, Артём немного прополз вперед, а затем медленно поднялся, опираясь сначала на колени, потом на непокалеченную руку.

— Ну давай же, у тебя получится, Тёмка!

Взгляд Артёма, полный растерянности и ужаса, встретился с насмешливым взглядом Вершителя.

— Ну что? Так и быть, даю тебе ещё один шанс — давай беги! Я же сказал: убежишь — выживешь.

Артём чувствовал, как дрожит всё тело, буквально ощущал толчки собственного сердца, которые отдавались в ушах. Он развернулся, сделал пару быстрых шагов, будто сомневаясь, а затем ускорился и побежал, обнимая покалеченную руку другой рукой. От сильной боли кружилась голова: все перед глазами плыло.

Вершитель поднял винтовку и перезарядил, затем ухмыльнулся и прицелившись, выстрелил. Пуля со свистом сорвала кусок коры с соседнего к Артёму дерева, заставив того отшатнуться. Артём оступился и чуть не потерял равновесие, вскрикнув. Ссутулившись и прижимая к себе руку, он постарался ускориться.

— Шевелись быстрее, пока я не передумал! — рявкнул свиноголовый и принялся тереть пальцами обломанный клык. Подождав пару секунд, он спокойно пошел вперёд, сжимая в руках оружие.

Сил не осталось. Кристаллинский все больше спотыкался, задыхаясь от боли и усталости. Громко и тяжело дыша, он шёл, периодически останавливался, потом шел снова. Вершитель уверенно следовал за ним, держа на расстоянии. Артём всё время слышал его тяжёлые шаги.

— Зачем… Ты меня преследуешь?… — в ужасе заскулил он, заметив преследователя сзади.

— У цыпленка кончились силы, а? — съязвил Вершитель, скалясь, и в его глазах отразился свет множества ламп.

Вдруг перед Артёмом возникла глухая стена леса. Ошарашенный, Артём сделал шаг назад и глазами, полными ужаса, окинул длинную, насколько хватает глаз плотную полосу деревьев. Он резко обернулся и снова увидел неотступного преследователя.

Или сейчас, или конец. Артём рванулся вперед, собрав все свои силы на последний рывок, и закричал.

Но Вершитель заранее зарядил оружие и теперь выстрелил точно в цель. После звонкого выстрела крик Артёма исказился и превратился в отчаянный визг.

Пуля попала в бок, остановившись внутри. Ноги Артёма подкосились и он упал, больно ударившись локтем о камни. Казалось, всё тело теперь превратилось в одну болевую точку в боку. В панике он кричал и попытался ползти, не понимая, что ползёт к ногам Вершителя.

— Больно, больно, больно, больно, больно! — в агонии то хрипел Артём, то визжал.

— Ой… — зажмурился Вершитель, ковыряясь в ухе мизинцем, — сейчас оглохну. Знаешь, Артём, главное правило охоты? Загнать жертву, заставить её устать… С тобой вот всё просто. Ты быстро выдохся.

Артём оказался в ногах у Вершителя и подняв голову, посмотрел на него глазами, которые поблёскивали от подступивших слёз.

Свиноголовый повесил винтовку за спину и, окинув Артёма взглядом сверху вниз, потёр пальцами обломанный клык.

— Больно, да?

— Помоги мне… — простонал Артём, держась за бок. Ладонью он чувствовал горячую кровь, которой пропиталась рубашка. Свиноголовый наклонился и, обойдя Артёма, схватил его за щиколотку и потащил.

— Куда ты меня тащишь?! Отпусти! — закричал Кристалинский, не зная, чего ожидать. В глазах темнело. Он хватался за камни под собой, но это не помогало.

— Помогите, кто-нибудь!

— Хватит визжать, — сухо бросил свин и, дотащив Артёма до деревьев, отпустил и стал рыться в складках своего балахона. Кристаллинский почувствовал, что его никто не держит, и начал отползать, но тут же получил от свиноголового ботинком в живот. Застонав, он согнулся от боли.

— Лежи на месте, жалкое отродье! — рявкнул Вершитель. Он вдруг изменился: если раньше на его отвратительной морде читались озорство и насмешка, то теперь она начала выражать неожиданную ярость.