Она пришла с Земли. Клиентка

Розалия на секунду задумалась, но потом метнула злой взгляд на Изолду, внесшую такое «заманчивое» предложение, и отрезала:

— Девушек не берут.

— Но нигде и не указано, что они не могут участвовать, — настаивала Изолда. — Просто девушки умнее: мы лучше с трибун последим за боем, чем самим потеть и ожоги получать.

Устав от бестолковых криков, Солана застучала ложечкой по чашке:

— Замолчите! Воистину о вас сказано: трое женщин создают базар! О турнире размечтались?! Ну, тогда для начала название команды придумайте. Как на счет «Банды инвалидов»? Что, неужели не нравится? — Солана усмехнулась, глядя на насупившихся девиц. — А знаете, как в столице назовут ваши защитные сферы? Слюнявыми пузырями младенцев! Шайсе! Даже если в команде всего один слабый боец, он уже обрекает команду на поражение! А здесь все — слабаки, кроме лэра Маркуса! И с чего вы взяли, что он захочет выступать за «отстойник»?

— Лии, простите, что прерываю, — в атриум с поклоном заглянул слуга. — Меня послали за лией Вэлэри Дартс. Она здесь?

— Да почему эта ущербная всем так нужна?! — вспыхнула Розалия. — И мы, что, должны следить за каждым ее шагом?!

— А кто послал? — перебила ее Изолда.

— Дэр Паблиус.

— Куратор?!

Девушки переглянулись. Розалия широко улыбнулась и окликнула свою клиентку, Ленору:

— Проверь-ка в комнате ущербной! Нельзя же игнорировать приглашение куратора, вдруг он хочет сообщить что-то важное. Например, об отчислении…

* * *

Куратор встретил улыбкой, и Лера, всю дорогу лихорадочно размышлявшая над причиной вызова, слегка расслабилась: с таким довольным лицом гадости не сообщают.

— Лиа Вэлэри, — чуть не мурлыкая, произнес дэр Паблиус. — Я с пониманием отнесся к вашей ситуации, но дальше так продолжаться не может. Уже многие студенты в курсе, что вы не контролируете свой поток, а что будет, если слух разнесется за пределы академии? Вы думаете, это добавит к нам уважения?

В животе похолодело. Благостная физиономия куратора никак не вязалась со смыслом того, что он говорил.

А дэр Паблиус сделал паузу и, наклонившись вперед, придвинул к Лере лист бумаги:

— Так что, не медлите и прямо сейчас напишите заявление об отчислении.

— Что? — Она в прострации посмотрела на листок.

Куратор придвинул еще одну бумажку:

— Вот образец. Перепишите, указав ваше имя.

— Но вы же дали время до заклинаний! — опомнилась Лера. — Еще есть несколько дней!

— До заклинаний — есть, а у вас — нет… Кстати, — в улыбке, не сходящей с уст дэра Паблиуса, появилась таинственность, — если хотите, я могу оформить перевод в школу син. Для вас это лучшая возможность, согласны?

— Нет, подождите!

Лера потерла лоб, пытаясь сообразить, что, черт побери, происходит и с какого перепугу куратор отменил собственное решение? Одно было совершенно точно: кураторский взбрык никак не связан с ее читерством на поступлении, иначе, как сказал Маркус, она бы сейчас находилась не здесь, а у дознавателей. Выходит, это просто личное желание куратора. Или… Не хлебопек ли тут подсуетился? Ведь если ее отчислят, то она автоматически теряет статус клиентки.

Не чувствуя ни сил, ни охоты вести тонкие разговоры и играть в шпионов, Лера спросила в лоб:

— К вам приходил дэр Кастор?

Улыбка дэра Паблиуса исчезла в мгновение ока. Значит, приходил… Зараза…

Упершись в Леру тяжелым взглядом, куратор постучал пальцами по столу, потом, будто подводя итог, хлопнул ладонью и спросил:

— Я правильно понимаю, вы не будете писать заявление и от перевода отказываетесь?

— Правильно, — угрюмо ответила Лера. Все было как во сне, вернее, в кошмаре, в котором идешь по длинному лабиринту, а где-то позади монстр. Вокруг тьма, неизвестность, и ноги врастают в пол от жуткого ощущения, что не выбраться, выхода нет. Зато монстр есть… И он настигает.

— В таком случае, завтра с утра… — дэр Паблиус прервался и, забрав образец и чистый лист, сложил их поверх стопки документов. Потом, словно специально растягивая экзекуцию, выровнял всю стопку по линейке и лишь после продолжил: — Итак, завтра подойдете сюда же ко второму занятию. Соберется комиссия, которая проверит вашу способность управлять потоком и примет решение о вашем пребывании здесь. Думаю, вы понимаете, какое решение они примут… Уверены, что не хотите в школу син?

Язык, как и все тело, онемел, и Лера не ответила. Лишь молча, не моргая, смотрела на куратора.

— Не хотите? — верно понял тот. — Ну, тогда на этом все, увидимся завтра на комиссии. Свободны! — На последнем слове дэр Паблиус запнулся и нетерпеливо взмахнул рукой: — Всё, идите, идите! И поразмыслите, как дальше жить будете.

Лера вышла, с трудом передвигая ватные ноги. Поразмыслить? Да как-то не возникало желания заглядывать в ту черную бездонную пропасть, что поджидала её после отчисления. И бог с ними, хлебопеками, сутенерами и прочими фантастическими тварями. Главное, если она окажется там, снаружи, то путь домой заказан! Навсегда, навеки! Больше нигде и никогда не добраться ей до портального ключа.

За спиной хлопнула дверь, и Лера, вздрогнув, очнулась. Оказывается, она все еще стояла у кабинета куратора и тупо пялилась в стену.

— Передумали? — спросил вышедший дэр Паблиус.

Лера медленно покачала головой и направилась к выходу. У нее есть еще этот вечер и ночь, а значит, с ней пока не кончено.

* * *

'Пора заканчивать с твоим изгнанием. Возвращайся!

Проблем с восстановлением не будет: договор с ван Тусенами по-прежнему в силе, лишь отложили прием и помолвку, пока твои раны не заживут.

Учителя я нашел. Тренировки начнешь сразу же по прибытию.

Жду завтра к обеду.

Дэр Авитус ван Сатор.'

Перечитав письмо еще раз, Маркус поджег его и опустил в кадку с каким-то тощим растеньицем. Наблюдая, как огонь оставляет за собой серый осыпающийся пепел, подумал, что все письма деда похожи: ни приветствия, ни вопросов, только приказы. Хотя его слова о тренировках… Не беспокойство ли скрывается за ними? Возможно, после дуэли со Стэфансом жаждущих испытать на прочность шкуру наследника ван Саторов лишь прибавилось, вот дед и торопит.

Маркус подвигал плечами. Кожа была еще болезненно чувствительна, но уже не лопалась — да, тренироваться можно. Сомнительно, правда, что в Альтии есть хорошие учителя. Придется самому…

Внезапно в обычные вечерние звуки ворвался дробный легкий топот, словно бежал ребенок. Подумав, что дети служащих к студентам не заходят, Маркус повернулся к двери. Неужто Вэлэри? Нет, она, конечно, странная, но не настолько же… Бегать по мужскому корпусу, как у себя по пустыне или где они там живут — это уж совсем ненормальной быть.