Оракул с Уолл-стрит 6

— Мистер Стэнфорд, — сказал я после паузы, — ваше предложение интересно, но требует серьезных оговорок. Merchants Farmers Bank готов принять депозитные обязательства Manhattan Commercial, но не проблемные кредиты.

Лицо Стэнфорда вытянулось:

— Что вы имеете в виду?

— Просроченная задолженность в один миллион двести тысяч долларов, спекулятивные операции с недвижимостью, сомнительные займы связанным лицам, — перечислил я. — Все это остается на балансе старых акционеров.

— Но тогда цена приобретения должна быть значительно ниже, — возразил Стэнфорд.

— Семьсот пятьдесят тысяч долларов, — назвал я цифру. — И это с учетом того, что мы берем на себя все депозитные обязательства перед клиентами.

Стэнфорд долго молчал, изучая документы. Наконец он поднял голову:

— Мистер Стерлинг, у нас нет выбора. Если мы не заключим сделку сегодня, завтра банк объявит о неплатежеспособности.

— Тогда мы договорились, — сказал я, протягивая руку. — Семьсот пятьдесят тысяч долларов за Manhattan Commercial Bank без проблемных активов.

Через два часа предварительное соглашение было подписано. Merchants Farmers Bank приобретал конкурента за четверть балансовой стоимости, получая клиентскую базу, корреспондентские отношения и стратегическое присутствие в портовой торговле.

Покидая офис Manhattan Commercial Bank, я чувствовал удовлетворение от успешно проведенной операции. За одну неделю мы переманили ключевых клиентов, спровоцировали кризис ликвидности и приобрели банк по бросовой цене. Операция «Гарпун» завершилась полным успехом.

Continental Trust потеряла важный инструмент влияния в банковской сфере, а Merchants Farmers Bank сделал решающий шаг к доминированию в финансовом обслуживании Нью-Йоркского порта.

Оформление сделки заняло весь день. Я вернулся в свой кабинет в половине пятого, чувствуя сладкий вкус победы.

Семьсот пятьдесят тысяч долларов за банк стоимостью два миллиона восемьсот тысяч — сделка века. На столе уже лежали поздравительные телеграммы от Роквуда и Вандербильта, а Бейкер подготовил детальный план интеграции Manhattan Commercial в нашу банковскую группу.

Я налил виски из хрустального графина и подошел к окну, выходящему на Стоун-стрит. Внизу спешили клерки и брокеры, но для меня этот вечер означал новую эру. Merchants Farmers Bank становился серьезной силой в финансовом мире Нью-Йорка.

— Босс, — раздался голос О’Мэлли за спиной. Я обернулся с улыбкой, готовый разделить триумф с верным помощником.

Но выражение лица О’Мэлли заставило мою улыбку померкнуть. Обычно невозмутимый ирландец выглядел потрясенным. Его темно-синий костюм был помят, а в руках он сжимал вечернюю газету.

— Патрик, что случилось? — спросил я, ставя стакан на стол.

О’Мэлли молча протянул мне газету. На третьей странице крупными буквами был набран заголовок: «Трагическая смерть известной журналистки». Мое сердце екнуло.

— Элизабет Кларк, журналистка финансового отдела газеты «New York World», найдена мертвой в своей квартире на Восточной 73-й улице, — читал я дрожащим голосом. — По предварительному заключению полиции, мисс Кларк погибла от отравления угарным газом. Газовый водонагреватель в ванной комнате дал утечку…

Строки расплывались перед глазами.

— Босс, — тихо сказал О’Мэлли, — я проверил через наших людей. Соседи вызвали полицию, когда почувствовали запах газа в коридоре. Элизабет нашли в гостиной, будто она заснула за письменным столом.

— Газовый водонагреватель? — хрипло переспросил я. — Но у Элизабет в квартире современная электрическая система. Она гордилась этим, говорила, что газовые приборы — пережиток прошлого. Она почти не использовала газ.

О’Мэлли кивнул с мрачным выражением лица:

— Именно поэтому я послал Маккарти проверить. Оказывается, газовый водонагреватель ремонтировали всего три дня назад.

— Ей никогда не нужен был ремонт, — прошептал я, опускаясь в кресло. — Элизабет не использовала газ, я же говорю.

— Маккарти не смог найти рабочего, который устанавливал прибор, — продолжил О’Мэлли. — Неизвестно, кто получил заказ.

Я скомкал газету в руках. Гнев, жгучий и всепоглощающий, заменил шок. Continental Trust убили Элизабет за статью о Manhattan Commercial Bank. За нашу операцию «Гарпун». За меня.

— Босс, подождите, — О’Мэлли положил руку мне на плечо. — Если мы начнем войну сейчас, Continental Trust уничтожит нас. У них больше ресурсов, больше связей. Нужен план.

Я посмотрел на него, борясь с желанием немедленно отправить волков Синдиката к офисам Continental Trust и устроить там кровавую баню. Но О’Мэлли прав. Элизабет погибла не для того, чтобы я погиб следом за ней в приступе ярости.

— Газовый водонагреватель был намеренно поврежден, — продолжил О’Мэлли. — Клапан безопасности заблокирован, вентиляция перекрыта. Кто-то хотел, чтобы это выглядело как несчастный случай.

— Полиция? — спросил я.

— Дежурный детектив даже не осматривал прибор толком. Получил взятку или приказ сверху. Дело уже закрыто как несчастный случай.

Воспоминания хлынули потоком: Элизабет в первый вечер нашего знакомства, ее смех во время ужина в маленьком итальянском ресторанчике, вчерашний поцелуй в редакции и мое странное предчувствие беды.

— Они объявили войну, Патрик, — сказал я. — Но теперь я покажу им, что такое настоящая война.

— Босс, мне очень жаль, — тихо добавил О’Мэлли. — Я знаю, что вы… что она много значила для вас.

Я посмотрел на вечерний Нью-Йорк за окном. Огни в окнах контор и банков постепенно гасли, но финансовый район никогда не спал по-настоящему.

— Найди всех, кто причастен к этому, — произнес я сквозь зубы. — Всех. От рабочего, который ремонтировал водонагреватель, до того, кто отдал приказ.

Вкус победы над Manhattan Commercial Bank стал горьким, как полынь. Элизабет заплатила жизнью за нашу финансовую операцию, и я поклялся, что Continental Trust ответит за каждую минуту ее агонии в той квартире, заполняющейся смертельным газом.