Оранж

всесильный, вселицый, всемудрый, огромный, священно-святой.

Любой атеист – вероломный, змеиный и подлый безбожник,

дрянной супостат, что не видит идеи и пользы в богах,

кого вразумить, излечить, убедить невозможно.

Всех их надо жечь на огромных и частых кострах.

Со мной мои братья и сестры, и дети, принявшие Бога.

Лишь мы на планете правдивы и чисто живём.

Иные ж народы живут внеморально и плохо,

безверцы, что будут под градом камней и под адским огнём.

Я – ярый поклонник Творца и адепт безусловного счастья.

Великая истина – это единственный, лакомый клад.

А оных пускай пожирают кривые, бесовские пасти.

Мы будем в раю, а другие – в гиене рыдать и кричать!

Лилии Коломейцевой

Сопутствующие потери при отступлении

Ужасные зрелища виделись мною так часто,

что я примирился, привык и уже не боюсь.

Запомнились многие дикие, гадкие страсти.

Знакомы убийства и в этом похожем бою.

Здесь тоже разрывы солдат, бронетехники, почвы,

кровавое поле, где людно-стальной разнослой,

а также тут каски, как мокро-кротовые кочки,

минувший, страшащий, слегка остывающий зной.

Фантомные боли и горько-военная мнема

тревожат болеющий мозг и глаза.

Какая-то очень уже запредельная тема

вонзилась в меня, будто хук иль крутая гроза.

За топкой золой, за границей побоища, ада

сей неукрытый пейзаж под костями еловых ветвей,

и по системе какого-то грязного очень расклада

лежат треугольники свёрнутых маленьких шей…

Российский нобиль

Давай же знакомиться, новый читатель!

Я – новый владелец вассалов, маркиз,

гурман и изысков различных глотатель,

наследственный принц и "богатство" – девиз.

Я – мелкий, но мудрый, раздутый хозяин,

догматик дворянства и барин рабов,

какие в составе зазнайки, раззявы,

какие не знают напыщенных слов.

Наёмники будут трудиться за пайку,

как черти в ГУЛАГе среди мерзлоты.

Теперь работяги – враги, в своих стайках.

Я не потерплю мудрецов-борзоты.

Я вытравлю гордость и выбью спесивость,

найду к наказанию малый предлог

продолжу гнести, культивировать лживость,

толкать к доносительству, делать подлог.

Я их вакцинирую ложью и дурью,

чтоб это похабство вросло, прижилось.

Им стану платить, чтоб питались лишь мутью,

чтоб всё их гурманство вовек извелось.

Я – местная знать, завладевшая властью,

познавшая яства, богатство, моря,

довольствуюсь слугами, глупо мразью,

над ними безмерно и жарко царя.

ИП Дмитриеву Алексею Анатольевичу

Дифирамбы отчизне

Различные страны здоровы и живы

лишь из-за России и крови солдат.

Османы, Адольф, Бонапарт шли ретиво,

но были разбиты средь их же всех хат.

Великая роль на планетном пространстве

досталась стране, что спасала не раз

посредством Советов, князей и дворянства,

мужицкого дара, что был напоказ.

Ум баб тыловых был великой подмогой

кровавым фронтам и хозяйству страны.

Их труд приводил к золотому итогу,

к победе над силами, тьмой сатаны.

Планета обязана всем и вовеки

огромному подвигу русских людей,

советскому братству и сталинским вехам,

что мир сберегли и спасли от чертей!

Неэнергетическая

Как кофе после льда, – вот так и мне противно,

когда в меня вдаёшь свою тупую жизнь,

когда целуешь вдруг, внезапно, превентивно

и точечно в рот бьёшь, как будто штампом в лист.

Услады мало в том, порой до слёз отвратно.

В тебе манера рыб, что вынули весной

из мутного пруда, где масляные пятна,

со слизью и тоской, и плёнкой нефтяной.

Терпима с виду вся, но внутренность убога,

отталкивает всё, что чаще манит плоть.

Свиданимся с тобой два месяца в итоге,

а кажется, что я на плахе целый год!

Стесняюсь отказать, свести всё к расставанью.

К тому же, был один я целых десять лет!

Пусть будет всё как есть. На Будду уповаю!

К тому же, лучше всех ты делаешь минет.