Орлиное гнездо

– Да, княгиня, - сказала служанка. Она робко улыбнулась, и Иоана ласково кивнула.

– Хорошо, спасибо! Мне даже во сне стало легче!

Василика еще несколько мгновений улыбалась – потом улыбка сошла с веселого круглого личика; и вдруг девушка уткнулась лицом в постель княгини и разрыдалась.

– Матушка княгиня! – вскрикнула она, не поднимая головы. – Я думала, если ты умрешь… все слуги думали… что князь нас казнит!

Девушка плакалась ей, как плакалась бы матери, у которой ее взяли для дворцовой службы. Иоана, оторопев, приподнялась, потом села в постели. Положила руку на голову Василике.

– Казнит! Что ты выдумала? Разве ты враг мне - или, быть может, турок?

Василика вскрикнула от страха, и Иоана поняла, что шутка не удалась.

– Я не турок, но князь Влад так делал! – воскликнула служанка. – Когда две девушки не угодили княгине Елизавете, он велел их задушить!

– Неужели? – холодно спросила Иоана.

Сострадание и почтение, которые она испытывала к Елизавете, оказавшись на ее месте, вдруг остыли.

– Да, да! – горячо воскликнула Василика, осеняя себя крестом в знак своей полной правдивости.

– Что же, Елизавета была больна? – спросила Иоана. – Как я?

Василика порозовела.

– Вот уж не знаю, матушка княгиня, - прошептала служанка. – А только так рассказывают люди! А ты, государыня… ты при смерти лежала!

Иоана нахмурилась.

– Где же князь? – спросила она, вдруг ощутив негодование при мысли о том, что муж оставил ее.

– Он ушел только сейчас, - сказала Василика. – Вот перед тем, как ты глаза открыла! Как увидел, что ты ровно дышишь, госпожа, и уже… уже не умираешь!

Иоана кивнула, более не думая о горестях служанки.

– Хорошо, - сказала она, задаваясь вопросом: в самом ли деле она умирала – или так только показалось мужу, а следом за ним и прочим. – Дай мне вина, Василика! Горячего, на можжевельнике! Есть у нас такое?

– Есть, - Василика кивнула и вскочила, просияв улыбкой и ударив себя ладошками по крутым, спелым бедрам. – Сейчас приготовят, матушка княгиня!

Она хотела убежать на кухню, но Иоана остановила ее.

– Мужу… князю скажи, что я проснулась!

Василика остановилась, опустив руки, и круглое лицо ее стало сизым.

Иоана сдвинула брови.

– Не съест он тебя! – сурово сказала она. – Иди и скажи ему, князь должен знать! Или ты хочешь, чтобы я сама пошла?

Василика вздрогнула, и Иоане на миг показалось, что та сейчас падет на колени. Потом девушка мотнула головой и сложила руки.

– Нет, княгиня, князь велел, чтобы ты не вставала! – умоляюще воскликнула она.
– Я скажу! Я мигом!

– Чтобы я не вставала, - откинувшись на подушки и закрыв глаза, прошептала Иоана, оставшись одна. – Нельзя вставать. А все ждут.

Она долго лежала, не открывая глаз, ощущая, что ее опять охватывает женственный жар. Потом кто-то взял ее за руку, и Иоана улыбнулась, узнав это прикосновение.

– Государь, - сказала она.

Андраши склонился к ней и расцеловал в обе щеки, точно христосовался. Он улыбался.

– Ты опять глядишь на меня, ты со мной, - прошептал он. – Может ли быть что-нибудь лучше?

Иоана глядела на него, и в полумраке он представлялся ей совсем молодым – юношей с золотыми кудрями. У нее на глазах выступили слезы.

– Мы потеряли нашего сына, - сказала она.

Андраши несколько мгновений медлил, неподвижно глядя на нее, - потом опустил глаза.

– Дочь, Иоана, - сказал он и глубоко вздохнул. – Ты ждала дочь, и называла ее Мариной. Ты бредила ею.

– Мариной звали мою сестру, - удивленно сказала Иоана.

Она ничего не помнила из своего сна.

Муж поцеловал ей руку.

– Главное, что ты жива.

“И что не убоялась меня”.

Иоана поняла, чего он не досказал. Она устало улыбнулась.

– А где Василика? – спросила она. Княгиня вспомнила, что посылала свою девушку за вином.

Князь вскинул голову и быстро нашел взглядом служанку. – А вон, - он показал на тень, жмущуюся к стене. – Поди сюда! – позвал господарь.

Василика отделилась от стены и подошла, не поднимая глаз. Она опустилась на колени и подала княгине серебряный поднос, на котором стоял высокий дымящийся кубок с пряным вином. Иоана взяла кубок.

– Спасибо, Василика.

Девушка стояла на коленях, потупив взор; лицо у нее вытянулось, руки дрожали. Князь ласково усмехнулся, посмотрев на нее.

– Ты меня не бойся, девица.

Василика сильно вздрогнула и поклонилась ему в ноги, коснувшись лбом пола. Потом поднялась с колен и, еще раз поклонившись, попятившись, смешалась с тенями.

Князь и княгиня посмотрели друг на друга. Оба невесело улыбались, читая на лицах друг друга одну и ту же мысль.

– Мне кажется, князь, что мы с тобою во тьме, - вздохнув, сказала Иоана. – Окажемся во тьме тотчас, как ступим за дверь… ты один для меня светишься, как я для тебя.

Андраши подсел к ней ближе – так, чтобы ласкать ее волосы. Он стал перебирать черные пряди; а выражение было отвлеченным.

– Паша уехал, - сказал князь. – Турок увез труп: за этим проследили. Но не знаю, каким будет послание, которое он передаст.

Иоана закусила губу.

– Может быть и так, что он бросит труп по дороге, а сам сбежит, - сказала она.

Княгиня несколько мгновений смотрела на поднесенный кубок, сдвинув брови, - потом усмехнулась и сделала глоток. – Я не знаю, что пересилит у этого посла: страх перед тобой или страх перед Мехмедом. Султан ведь тоже неласков с горевестниками, - закончила Иоана. – Нужно знать каждого человека, чтобы действовать наверное! А мы не знаем никого: ни врагов, ни друзей - и всегда действуем наугад!..

Они посмотрели друг на друга долгим взглядом.

“Может, лучше всего было бы тебе склониться перед требованиями Мехмеда, - подумала Иоана. – Лучше всего было бы вернуть трон Раду чел Фрумошу! Ты и сам уцелел бы, князь, и спас тех, кто верен тебе; а может, спас бы и Валахию… Но ты не мог склониться, потому что на тебя смотрели твои люди, - потому что я смотрела на тебя в оконце, а через меня вся моя страна!”

– Спаси, Господи, раба твоего Влада, - сказал Андраши. Иоана поняла, что он прочел все ее мысли.