Орудия смерти. Город Костей
Шрифт:
– Если б ты нормально готовила, я бы, может, и ел, – пробормотал Нацу.
Эльза окаменела, грозно подняв половник:
– Повтори-ка, что ты сказал…
Нацу подошел к холодильнику:
– Я сказал, что зря ты столько наготовила, я чего-нибудь легкое поем.
– Мне так и послышалось.
Эльза продолжила возиться с супом, а Жерар по-прежнему не сводил с нее глаз. Люси в приступе необъяснимой ярости швырнула рюкзак на пол и вслед за Нацу направилась к холодильнику.
– Неужели ты все-таки ешь?
– А что еще мне делать? – совершенно невозмутимо
В холодильнике стояли пакеты с молоком, просроченные на несколько недель, и пластиковые лоточки с листочками бумаги, на которых было написано красной ручкой: «Ходж. Не трогать».
– Боже, он прямо как безумный сосед. – Люси невольно отпрянула от холодильника.
– Ходж? Нет, просто любит во всем порядок. – Нацу открыл один из лотков: – М-м-м… спагетти.
– Не порть себе аппетит, – вставила Эльза.
– Именно это, – Нацу захлопнул ногой дверь холодильника и взял из ящика вилку, – я и собираюсь проделать. – Он повернулся к Люси: – Будешь?
Она покачала головой.
– Еще бы, – проговорил он с набитым ртом. – Слопала все бутерброды…
– Между прочим, не так уж много их было. – Клэри обернулась на Жерара, который все-таки сумел разговорить Эльзу. – Ну что, пойдем искать Ходжа?
– Я смотрю, тебе не терпится свалить отсюда.
– А ты не хочешь сообщить ему о том, что мы сегодня видели?
– Пока не решил. – Нацу поставил лоток на стол и слизнул с руки соус. – Но если тебе так не терпится…
– Да, не терпится.
– Хорошо.
Сейчас он казался Люси потрясающе спокойным – не зловеще спокойным, как раньше, а слишком сдержанным. Ей стало интересно, как часто в поведении Нацу черты его истинного «я» прорываются сквозь твердый блестящий фасад, напоминавший мамину японскую шкатулку.
– Вы куда? – спохватился Жерар, увидев Люси и Нацу возле двери в коридор.
Люси со злостью отметила, что у Жерара совершенно ошалевший вид: как будто ему врезали доской по затылку.
– К Ходжу. Надо ему рассказать, что произошло у Акно.
Эльза повернулась:
– Нацу, ты сообщишь ему, что видел тех двоих, которые…
– Не знаю. И ты пока не распространяйся.
Она пожала плечами:
– Ладно. Потом вернешься? Суп будешь?
– Нет, – ответил Нацу.
– А Ходж?
– Никто не будет есть суп.
– Я буду суп, – вызвался Жерар.
– Ты не суп хочешь, – усмехнулся Нацу, – а переспать с Эльзой.
Жерар застыл:
– Неправда!
– Я польщена, – с самодовольной ухмылкой пробормотала Эльза куда-то в кастрюлю.
– Конечно, правда, – продолжал Нацу. – Не стесняйся, спроси ее. И когда получишь отказ, мы наконец займемся делами. – Он щелкнул пальцами. – Не тормози, примитивный, нам некогда.
Жерар, красный от стыда, повесил голову. Люси, которая минуту назад сама злорадствовала, теперь ополчилась на Нацу.
– Отстань от него! – вспылила она. – Что за садистская манера издеваться над человеком только потому, что он не такой, как вы?
– Не такой, как мы, – поправил ее Нацу. Взгляд его смягчился. – Я пошел искать Ходжа. Если кто
хочет, может идти со мной.Дверь кухни захлопнулась, и Люси с Жераром остались в обществе Эльзы.
Налив суп в миску, Эльза поставила ее на стол возле Жерара. Чувствовалось, что она улыбается, хотя она даже не смотрела на него. В миске, заполненной зеленой жидкостью, плавали какие-то коричневые ошметки.
– Я иду с Нацу, – объявила Люси. – А ты, Жерар?
– Я-наы-но-мст-нусь, – промямлил он, рассматривая носки своих ботинок.
– Что?
– Я, наверное, останусь. – Он присел на табурет. – Очень есть хочется.
– Отлично. – У Люси сжалось горло, словно она проглотила что-то слишком горячее или слишком холодное.
Она выбралась из кухни. Возле ног серым облаком вился Хэппи. В коридоре Нацу вертел между пальцами клинок серафимов. При виде Люси он убрал его в карман:
– Сама доброта: оставила голубков ворковать вдвоем.
Люси нахмурилась:
– Ну почему ты все время ведешь себя как последний хам?
– Я – хам? – Казалось, что Нацу вот-вот рассмеется.
– Зачем ты так с Жераром?
– Я пытался вернуть его с небес на землю. Эльза прожует несчастного и выплюнет. В два счета.
– Видно, Эльза и с тобой так поступила?
В ответ Нацу лишь покачал головой и нагнулся к Хэппи:
– Веди нас к Ходжу. И без глупостей. Попробуешь снова обмануть – я из тебя теннисную ракетку сделаю.
Кот фыркнул и побежал по коридору. Следом за ним шел Нацу. Люси шла последней и, глядя в спину Нацу, чувствовала исходящие от него усталость и раздражение.
«Интересно, он когда-нибудь позволяет себе расслабиться?» – подумалось ей.
– Нацу?
Он обернулся:
– Что?
– Извини, что нагрубила.
Он хмыкнул:
– Это ты про какой именно раз упоминаешь?
– Между прочим, ты тоже срываешься.
– Знаю, – неожиданно признал Нацу. – Просто ты иногда…
– Раздражаю?
– Выбиваешь из колеи.
Люси захотела спросить, хорошо это или плохо, но не решилась: вдруг он опять станет отшучиваться? Лучше сменить тему.
– Обеды для вас готовит Эльза?
– Боже упаси! Фулбастеры почти все время проводят здесь, и тогда на кухне хозяйничает Эйлин – мама Эльзы. Она отлично готовит. – Взгляд его стал мечтательным, совсем как у Жерара, когда он смотрел на Эльзу.
– А почему же Эйлин не научила готовить дочь?
Они проходили мимо музыкальной комнаты, где утром Нацу играл на рояле. Теперь в комнате царил полумрак, в углах сгустились тени.
– Потому что, – медленно проговорил Нацу, – раньше среди Сумеречных охотников женщин не встречалось. То есть в Конклаве, конечно, есть женщины – они изучают руны, мастерят оружие, обучают смертельным боевым приемам, – но лишь единицы из них становятся воинами: только те, у кого выдающиеся способности. Женщины давно боролись за право тренироваться наравне с мужчинами. Эйлин первой это удалось. Вот она и держала дочку подальше от кухни, боясь, что в противном случае Эльза так и останется прикованной к плите.