Особняк со странностями

Картины в позолоченных рамах, гравюры, настенные гобелены, массивные люстры в виде не менее сотни свечей, стойки с рыцарскими доспехами — от всего этого богатства, что удалось мельком приметить, просто захватывало дух.

Широкие колонны из мрамора цвета слоновой кости уходили ввысь, теряясь где-то под куполом среди странных нарисованных ликов существ. Роспись была сделана в насыщенных цветах, но лучше с такого расстояния рассмотреть не удалось, подводило зрение. Почему существ? Пусть я оказалась лишена деталей картин, но множество конечностей, кое-где хвостов и крыльев, коими изобиловали образы, удалось разглядеть. И они совершенно не ассоциировались у меня с человечеством. Если только неизвестный художник не обладал неимоверно развитой фантазией. Но делая поправки на факт моего пребывания в особняке «ордена существ», фантазия художника — последнее, на что стоит надеяться и полагаться.

Вдоль стен от пола и почти до потолка тянулись множественные шкафы из темного дерева. Их полки были заполнены книгами и даже, как мне показалось, фолиантами. Кое-где шкафы оказались застеклены и выглядели как своеобразные витрины с оружием явно не из современности.

Даже пол, выложенный крупной мозаикой горчичного цвета, казался настолько роскошным, что мне стало неловко и боязно продвигаться вперед, дабы ненароком не выпачкать.

— Ничего себе, — восхищенно выдохнула я, мысленно примеряясь, откуда лучше начать детальный осмотр столь неожиданного великолепия.

— А то! — словно ниоткуда раздался комментарий. — Оценила уже, да?

Застигнутая врасплох, я даже подпрыгнула.

— Дешевку не держим, — продолжил бахвалиться некто.

Несколько раз повернувшись вокруг, я так и не нашла источник звука, хотя казалось, будто говоривший находился совсем близко ко мне и за спиной. Но кроме двери и стены, в нескольких шагах от которой я стояла, сзади больше ничего не было.

— Кто здесь?

— Кто надо! — не заставил себя ждать ответ.

Наглости неизвестному, видать, совсем не занимать. Я не успела придумать, что на такое сказать, как услышала вкрадчивое:

— А кого тебе надо?

— Кого-то? — вконец растерялась я.

От того, что не переставала крутить головой, выискивая говорившего, даже немного поплохело. Кузи, как ни странно, нигде не наблюдалось.

— Неправильный ответ.

— Тебя?

— Уже теплее.

— К-кого надо? — скривилась я, озвучивая страх какую сомнительную версию.

— Бинго! — вскричало за спиной. — Тебе вот надо, а я уже и туточки!

Блеск! Почему-то захотелось схватиться за голову, протереть глаза и начать себя щипать. Уж слишком неправдоподобным, гротескным казалось происходящее.

— А где?

— Здесь, — прозвучало гениальное.

Решив еще раз довериться собственным ушам, я обернулась. Дверь, как дверь. Роскошная, огромная, только без золотой головы льва, что притягивала мой взгляд, как завороженная.

Что за глупые игры?!

— Где здесь? — начинала уже злиться я. — Не вижу.

— Голову опусти и увидишь! — буркнул неизвестный. — А то, вишь, как нос задрала! Только ноздрями и светишь!

Смутившись, я сделала так, как было велено. Взгляд натолкнулся на дверную ручку. Аналогичную той, что я приметила снаружи. Только диковинная зверушка на ней оказалась… жива.

— А-а, — отшатнулась я.

— Не орать! — грозно сверкнув синими глазами-бусинками, припечатало приказом золотое, в тон ручке, чудо-юдо.

Я послушно закрыла рот, потеряв дар речи.

— Вот так-то лучше, — кивнул «зверек». — А то заставляешь меня сомневаться в собственной неотразимости. Что же это я, правда, такой страшный?

Я согласно кивнула, даже не подумав о последствиях. А стоило. Маленькое тельце существа, больше похожего на странную ящерицу, ощетинилось, вдоль позвоночника и до кончика длинного хвоста вздыбились синие шипы. Небольшие, почти прозрачные крылышки встали за спиной, словно своеобразный щит. Зверек оскалился, демонстрируя мне двойной ряд острых зубов.

Боясь, что говорящая ящерица кинется на меня и начнет ретиво мстить за причиненные оскорбления, я поспешно замотала головой:

— С-совсем не с-страшный!

— То-то же! — тут же успокоился он, крылья перестали топорщиться, шипы улеглись, образовав плотный, гладкий нарост от макушки и до кончика хвоста. — Это ты еще Изувера Лохматого не видела, я по сравнению с ним — просто красавчик!

Боже упаси!

Я, как никогда, оказалась близка от суеверного плевка через левое плечо и малодушного постукивания по дереву.

— Может, уже протянешь руку помощи нуждающемуся? — прищурил один глаз ящер, словно от нетерпения переминаясь с лапы на лапу на круглой дверной ручке. — А то лишь зыркаешь, да обзываешься! И чему только подрастающее поколение учат?

Я тяжело сглотнула.

— Никаких манер! — фыркнул зверек. И, видимо, заметив, мое сомнение, снисходительно добавил: — Кусаться не буду. Обещаю.

— А ты сам не можешь? — неопределенно махнула рукой я.

Перспектива коснуться странного ящера, столь наглого, а может даже и опасного, не внушала радости.

Да и папа с детства учил всякую пакость руками не трогать…

— Что?!

Я что, опять сболтнула лишнее? И когда только научусь думать про себя?

— Ну-у-у… — смутилась я. — Сам. Крылышками?

Ящер фыркнул:

— Не царское это дело!

И сказано так решительно, быстро, что показалось, будто такой ответ заготовлен давно и заранее. А вся наглая бравада на самом деле напускная. Я не слишком разбиралась в устройстве ящериц, но даже мимолетного взгляда на крылья хватило, чтобы понять: они слишком непропорционально малы для такого тела.

Тяжело вздохнув, решила рискнуть и протянула ящеру ладонь.

Он медлить не стал. Тут же ловко взобрался мне на плечо. Быстро и аккуратно, совсем не оцарапав когтями.

– Фефанадий, — пощекотал горячим дыханием ухо.

— Что?

— Фефанадий я, — терпеливо повторил ящер. — А то ты меня на себе уже носишь, а имени все не спросила. Тьфу, манеры!

— Катерина, — ляпнула в ответ, чувствуя, что вновь краснею.

— Знаю.

— Откуда?

— Тебе в рифму ответить? — скучающим тоном протянул новый знакомец.

— Не стоит, — сконфузилась я.

Ящер все же снизошел до ответа. Правда, рифму послушно обошел:

— Я многое знаю, — фыркнул он. — Даром что ли в хранилище просиживаю? Да и страж тебя пропустил, абы кого не пустит.

Непонимающе нахмурившись, я повернула голову и попыталась рассмотреть Фефу. Тот вальяжно развалился на моем плече, уцепившись хвостом за отворот спортивки, и принялся лапками перебирать мои волосы, явно получая от этого не меньшее удовольствие, чем кот от валерьянки.