Останови моё безумие

– И мою… и мою….

Комментарий к Глава 26 По-моему, получается перебор с романтикой, наверное, пора с ней заканчивать?

====== Глава 27 ======

ВЛАД.

Неделя проходит в сумасшедшем ритме мучительно медленным темпом, я успеваю решить вопросы на фирме подписать сразу несколько важных контрактов по причине вялотекущего времени, но часы, минуты и секунды, отсчёт которых я прослеживаю с маниакальной точностью, проведённые с Мирой ускользают от меня песчинками меж пальцев.

Родители, неожиданно решают вернуться в свой город, чтобы наконец, заняться его капитальным ремонтом, я намеренно умолкаю о том, что никакого ремонта уже не требуется, потому что ещё в начале весны я отправлял туда ремонтную бригаду – Хочу сделать родителям приятный сюрприз или сократить количество людей в доме?

Лиза, как заговорённая, проводит ещё меньше времени в стенах коттеджа, всё больше ссылаясь на несуществующих подруг, у которых остаётся переночевать и я исполняюсь благодарностью к Анатолию.

Я каждую ночь остаюсь у Миры в комнате, приходя к ней поздно ночью после замолкания последних подозрительных шумов в доме и покидая лишь на рассвете, почти не погружаясь в сон за всю ночь.

С той ночи после открытия, между нами больше ничего не происходит – я лишь по-братски целую её в губы, по-братски прижимаю к себе, сокращая несуществующее между нами расстояние до ещё немного допустимых пределов, и по-братски засыпаю в её кровати – рядом, не ближе…

Это кажется недостаточным, но большего не надо, это не воздержание и не отступление, нет, пути назад нет, это лишь не преступление границ воспитания – в этом же доме спят наши с Мирой родители. И теперь, когда наш первый и взаимный голод утолён, что в моём случае является полнейшей чушью, потому что желание с каждым днём становиться нестерпимей, я просто покоряюсь её невысказанному, но читаемому в глазах решению – подождать.

За прошедшие семь дней я повторяю семь тысяч «Прости» – столько же, сколько не могу удержать в себе своё животное «Хочу». Мира прощает.

Наше воссоединение кажется сновидением, что-то внутри меня производит деление клеток, размножая моё счастье – это безумие, которое оказывается для меня единственно правильным выходом, я уже не представляю себе иного. Месяцы и месяцы я пытался излечить не поддающееся лечению сумасшествие собственной сестрой, а теперь мне становится откровением, что я потерял столько времени без тепла её рук, без тепла её улыбки.

Вспоминая сейчас прошлый уезд родителей из города, в памяти всплывает образ Миры в тот, мой пьяный вечер – её ангельский лик, её неземное происхождение. Я влюбился в неё именно тогда, нет, ложь, понял, что люблю её. Теперь я понимаю выражение, мир вертится вокруг одного человека, мир вертится вокруг Миры.

Максим не позволяет себе кратковременной фамильярности со мной, даже после того, как его сестра оказала мне неоценимую услугу, пусть и добавляя в свою копилку талантов имя моей сестры. Макса не было на открытии выставки, но мы на неделе обсудили несколько запомнившихся ему картин, он посетил галерею в отсутствие Миры – заезжал за Ингой, так он сказал мне.

В моём кабинете по-прежнему висят картины из композиции времён года, пополнившихся недостающим «летом», которое теперь моё любимое, если не считать безымянного подарка на Новогоднюю ночь. На обеих картинах я – разный, без чёткого сходства, но знаю, что это я даже без уверений сестры. Меня не отпускает вопрос о дате рисования безымянной картины, но Мира упорно уходит от ответа, я лишь потворствую её желанию.

Павел Дмитриевич всегда остающийся насмешливо-суровым, добрых полчаса извергается восторгом по поводу, изъясняясь его же словами, «неведомого доселе искусства мысли», и что-то тёмное и привычно переплетённое со светом заполняет меня ещё и от гордости за Миру. Замечаю недоумевающие взгляды своих подчинённых, с настороженностью заводящих со мной разговор, исподлобья высматривающих перемены моего настроения. Что я могу им ответить? Как могу объяснить свою круглосуточную глупую улыбку?

И всё хорошо, чувствую себя слабым и зависимым от обретённого счастья, но я хочу продолжать…

Я не ожидал этого звонка, но в полдень рабочей, ещё не закончившейся пятницы на мобильном высвечивается имя Олега и после третьего звонка я растягиваю зелёную полоску на дисплее.

– Ой как нехорошо получилось, – раздаётся в трубке сердитый голос друга вместо приветствия. – Ты забыл обо мне, – продолжает он, не давая поздороваться и мне.

– Привет, – наконец могу вставить слово в потоке его недовольства в компетенции друга, без компетенции врача.

– Влад, ты не пригласил меня на выставку! – он немного повышает тон, хотя по голосу я слышу, что он расстроен не так сильно, как хочет показать.

– Прости, я думал, тебе будет неинтересно, – оправдываюсь я, на самом деле только сейчас вспоминая, что забыл отправить ему приглашение.

– Я для тебя не очень элитная персона, – следующая констатация факта выходит ещё менее убедительной.

– Брось, Олег, я просто забыл, не придирайся. Ты можешь посмотреть картины в любой день недели, выставка будет открыта ещё четырнадцать дней, – в трубке слышатся наши синхронные вздохи, и мы оба сдерживаем смех, думая об одном и том же.

– Сходим в бар? – выпаливает Олег первым.

– Ага, – сразу же соглашаюсь.

– В тот, который ближе к моему дому, – предупреждает друг, и я начинаю громко смеяться в воздух.

– Эй! Я не собираюсь напиваться!

– Понял я, понял, – едва выговорив последнее подтверждение, жму на отбой, продолжая улыбаться.

Непривычно снова встретиться с многолетним другом за стойкой бара простым парнем в простой одежде – лёгком свитере и джинсах, без приевшегося моим глазам белого халата.

– Здорово, – в этот раз он опускается до приветствия со мной, когда я усаживаюсь рядом с ним, перекидывая костюм через спинку стула.

– Привет. Что пьёшь?

– Пока только пиво, – поднимает в воздух объёмную кружку.

– Мне минеральной воды без газа, – подзывая бармена, делаю заказ.

– Чего так? – спрашивает Олег, я размеренно быстро опустошаю бокал воды.

– Думаю, кто-то из нас двоих должен остаться трезвым.

– Не смешно. Я же сказал, пить не буду. Да и живу я в доме напротив, так что повторюсь, Чем тебе не угодило здешнее пиво? – он делает ещё один смачный глоток, прежде чем приступить к изучению моего лица.

– Откуда узнал про выставку? – спрашиваю, переводя тему разговора об алкоголе.

– Разогнал двух медсестёр, пролистывающих какой-то, – он фыркнул, потрясая кружкой в воздухе, – женский журнал. Там были классные фотки с модной презентации…

– Да уж, это медицинский справочник с иллюстрациями кишечных расстройств, – я снова подозвал бармена и попросил пива для себя.

– Ничего интересного, – продолжал Олег, не заметив моей насмешки, – так вот, модели на развороте, прямо скажем, ничего, – он одобрительно закивал, словно смотрел тогда модный журнал в первый раз, а зная о помешанности друга на собственной работе, несложно предположить, что так оно и было.