Остановка
Шрифт:
– Понадеялась на вас?
Он хмыкнул.
– Ей этот вариант не нравится.
– Не понимаю.
– Я тоже, - сказал он почти доверительно.
– Сплетен боится, я думаю.
– Каких сплетен?
– Вы разве людей не знаете? Будут гадости говорить. Пролаза, охмурила старуху... А у моей супруги натура тонкая.
Мне эта аргументация показалась малоубедительной.
– Однако, если и она против...
– Ерунда. Бабы всегда так. Их нужно перед фактом ставить. Логическое мышление у них не развито. Вот и приходится собственными
"А будет ли? Что, если она собирается порвать с Вадимом? То, что он не подарок, видно невооруженным глазом..." Я молчал.
– Понимаете...
Вадим вдруг встал.
– Все понимаю. Зачем лишние хлопоты? Проще чемоданчик в руку и к морю. В вагоне СВ, конечно.
– Да погодите вы, - прервал я с досадой.
– Не могу. Спорщик я.
– Сядьте, спорщик.
Он послушался.
– Новые идеи?
– Без участия вашей жены будет трудно. Полина Антоновна действительно человек своеобразный. Но сердце у нее доброе.
И тут он сказал для меня неожиданное.
– Жену унижаться не пущу. Ей клянчить нечего. Она право имеет.
– Жить в квартире Сергея?
– А ну вас! Зря затеял. Каждый умирает в одиночку.
Он снова встал. Я тоже.
– Не горячитесь. Я поговорю с Полиной Антоновной.
Во время нашего разговора он постоянно морщил лоб, но тут морщины разгладились.
– Вот это другое дело. Я знал, что вы мужик с пониманием.
– Ну, как сказать...
– Не скромничайте. Я докажу. Хотите?
– Каким образом?
– Просто. Ручаюсь, вы одолжите мне три рубля.
– Однако!
– Неужели я ошибся! Сумма-то мизерная. И отдам я. Мы же должны повидаться после разговора с бабкой. Когда вам позвонить?
– Лучше вечером. Не знаю, когда разговор сложится.
– Ладно. Но если старуха подойдет, я трубку повешу.
Я вспомнил утренний "глухой" звонок. Тогда вместо "старухи" подошел я.
– За результат не ручаюсь, но звоните.
Он сделал шутовскую гримасу.
– Слушаюсь, командир. Значит, мы поняли друг друга?
– Я не уверен...
– Как? Неужели трояк пожалели?
Об этом я уже забыл.
– Нет, нет...
И я полез в карман за кошельком.
Отдельного трояка не оказалось, был один бумажный рубль и два металлических.
– Поштучно возьмете?
– Я не гордый.
Это он врал, конечно. Если не гордости, то гордыни в нем было хоть отбавляй. Деньги перешли из рук в руки, и он ушел, не попрощавшись, пошел по улице вправо, в сторону, где находился упомянутый в начале разговора подвальчик.
– Проголодался?
– спросила Полина Антоновна, едва я переступил порог.
– Сейчас покормлю.
Мне стало неловко.
– Спасибо, я сыт.
– Неужели в харчевне питался? Постеснялся старуху объесть?
– Ну, что вы...
Я прошел в кухню и положил на стол небольшой сверток.
– Вот. К чаю захватил.
Поднимаясь в лифте, я подумал,
что за вечерним чаем и будет уместно поговорить о квартирных делах, но сейчас почувствовал, что оттягивать разговор не могу, захотелось сразу покончить с навязанным поручением. Несмотря на гуманные обоснования, оно было мне все-таки не по душе.– А может, поешь, а? Не верю я в эти столовки.
– Нет, нет. Напрасно вы хлопотали.
– Какие хлопоты! Сергея-то кормила...
Я решил воспользоваться зацепкой.
– Вот-вот. А теперь пришло время и облегчить хлопоты, позаботиться о себе.
Она посмотрела на меня подозрительно, будто сразу почувствовала мой нехитрый заход.
– Сама жизнь "облегчила", как видишь.
– Одной вам будет нелегко.
– Что ж делать! Замуж выходить?
Я обрадовался ее шутке.
– Где сейчас жениха стоящего найдешь! А вот если хороших людей на квартиру пустить?
Полина Антоновна провела тряпкой по кухонному столику, хотя на нем не было ни крошки.
– Ты что, знаешь таких? Хороших...
Ответить ответственно мне было трудно.
– Да как сказать...
– Просто скажи. У меня сегодня на эту тему уже второй разговор будет.
Я решил говорить прямо.
– У вас был муж Лены.
Полина Антоновна немного удивилась.
– Знаешь? Откуда?
– Он мне сам сказал.
– Когда ж успел?
– Ждал в сквере.
– Он тебя?
– Да, с намерением...
Она отложила тряпку.
– Вот как... Значит, он тебя ходатаем избрал. Как это говорят... толкачом?
– Представьте себе.
Я думал, она улыбнется, но Полина Антоновна смотрела серьезно.
– Говорит, семья рушится.
– Рушится, - согласилась она.
– Еще что?
– Говорил, Лена вам помогать будет.
– Может быть. Все?
– Я знаю, он вам не нравится...
– А тебе?
Что я мог сказать!..
– Значит, из-за него не хотите?..
И вдруг короткое:
– Нет.
"Ну, вот... Выходит, из-за Лены". Тут я вспомнил, как Вадим говорил что-то о правах жены. "Черт-те что. У них тут отношения... Секреты. Разве мне в этом разбираться?" Я человек не из тех, кто в чужих сложностях лучше, чем в своих, разбирается. Напротив.
– Кажется, я не в свое дело вмешался? Вам неприятен этот разговор, Полина Антоновна?
– Кому ж приятно обсуждать, как свой век дожить? Лена поможет... Присмотрят. Докормят. Нет, не хочу.
– Ну, что вы...
– Не волнуйся. Ты человек хороший, вот и взялся всем нам хорошо сделать. Меня докормят, сами семью сохранят... Да не сохранят.
Она произнесла это очень уверенно.
– Мне тоже показалось, что люди они разные.
– Она - человек, а он...
– Чем он занимается?
– Стыдно сказать. Не поверишь. Сторож он в дачном кооперативе. Хорош гусь?
– Да... Молодой еще, здоровый человек... Что это он так? Неудачливый парень?
– Удачи добиваться нужно.