От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V

Карлом Анжуйским. 27 марта 1272 г. его возвели на Апостольский пре-

стол. Как утверждают, «после пап, которые вели убийственные войны

и поражали проклятиями народы и королей, снова взошел на ступени

верховного алтаря священник, который мог поднять свою незапятнан-

ную руку на благословение миру»3.

1 Мишо Жозеф. История Крестовых походов. Глава XXXIV.

2 Рансимен С. Сицилийская вечерня. История Средиземноморья в XIII веке.

С. 173—176.

3 Грегоровиус Фердинанд. История города Рима в Средние века (от V

до XVI столетия). С. 923.

132

Д И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В

Интересно, что, в отличие от многих предшественников, этот апо-

столик исповедовал несопоставимо мягкую редакцию отношений

папской власти и королевской. В одном из своих посланий он писал:

«Священство и Империя различны по характеру, но их связывает тож-

дество цели. Что их единство необходимо, видно из того бедствия, ко-

торое возникает при отсутствии того или другого. Если не занят свя-

той престол, то Империи недостает руководителя ко спасению. Если

пустует императорский трон, то беззащитная Церковь делается жерт-

вой ее гонителей. На обязанности императоров и королей лежит за-

щищать свободу и права Церкви и не отнимать у нее временных благ.

Долг правителей Церкви — поддерживать королевскую власть во всей

ее неприкосновенности»1. В общем, это действительно был один из

великих Римских епископов, счастливо для Византии появившийся в

годы самой страшной угрозы.

Пока понтифик добирался на кафедры, Сицилийский король про-

должал политику дипломатического удушения Византии. Ему очень

повезло в том, что Михаилу VIII Палеологу так и не удалось прими-

риться с Сербией. К тому же ослепленный Иоанн IV Ласкарис бежал

из заключения и скрылся в окрестностях Фоджие, где нашел естествен-

ный приют и опеку со стороны Карла Анжуйского2. Воспользовавшись

смертью Эпирского деспота Михаила в начале 1271 г., Сицилиец при-

соединил к себе Дуррацио, остров Корфу и ряд албанских территорий, активно влияя на балканскую политику. Карл Анжуйский подружился

с Сербским королем Стефаном I, жена которого была горячей побор-

ницей Римской кафедры, и с Болгарским царем, чья супруга приходи-

лась родной сестрой ослепленному Византийскому императору Иоан-

ну IV. Все было хорошо, кроме одного — Сицилийский монарх не знал, как поведет себя новый Римский папа.

А папа Григорий X, успевший по дороге продумать основные прин-

ципы своей политики, уже в апреле 1271 г. своей буллой созвал новый

«Вселенский» собор в Лионе на 1 мая 1274 г., определив его повесткой

три вопроса: церковная реформа, отношения с Восточной церковью и

новый Крестовый поход в Палестину. В глазах апостолика новый Кре-

стовый поход приобрел особое значение, и он решил отдать ему все

свои силы.

Надо сказать, христианские колонии в Палестине действительно

подвергались большим опасностям. Не было больше Иерусалимского

1 Корелин М.С. Важнейшие моменты в истории Средневекового папства.

СПб., 1901. С. 127.

2 Герцберг Г.Ф. История Византии. С. 418.

133

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

королевства и короля, и каждый латинский город имел своего прави-

теля. В приморских поселениях проживали венецианцы, генуэзцы и

пизанцы, принесшие с собою дух зависти и соперничества. Одна цер-

ковь в Птолемаиде, находившаяся в общем владении у генуэзцев и пи-

занцев, сделалась предметом настоящей войны, которая в продолже-

ние нескольких лет производила смуты во всех христианских городах

в Сирии и распространилась до самого Запада. Возобновились раздо-

ры между орденами храмовников и иоаннитов, и в древней летописи

говорится, что после одной битвы не осталось ни одного храмовника, чтобы возвестить о поражении рыцарей этого ордена. Помимо вну-

тренних раздоров, палестинским христианам серьезно угрожал Еги-

пет, где правили мамелюки1.

Их объединил знаменитый правитель Египта и Сирии Бибарс, на-

поминавший по своему таланту и энергии Саладина. Поставив своей

целью полную ликвидацию всех христианских владений на Востоке, он

предпринял в 1262 г. первый поход в Сирию, а в течение последующих

шести лет еще четыре похода. Бибарс отвоевал в 1268 г. Антиохию, Ке-

сарию, Арсуф и Яффу, попутно опустошив окрестности Акры и Тира2.

Вполне понятно, почему папа, только что вернувшийся из Палестины, желал объединения всех христиан — и западных, и восточных, — для

нового Крестового похода в поддержку единоверцев.

Конечно, Карл Анжуйский имел все основания быть недовольным

этим: вопрос о Крестовом походе и необходимости заключения унии

с Константинополем вновь «замораживал» на неопределенное время

его войну с Византией. Но откровенно выступать против папы было

невозможно — Карл рассчитывал получить поддержку понтифика

в своем противостоянии с Генуей, втайне подогреваемой Михаи-

лам VIII Палеологом, и, опять же, при содействии Рима получить сан

Западного Римского императора, который на тот момент оставался

вакантным3.

Подозрения «французского Сицилийца» вскоре подтвердились —

как честная и цельная фигура, служившая одной идее, папа Григорий X

был готов поддерживать Анжуйца только в тех пределах, которые вы-