Отбор. Помощница кронпринца

— Вы давно знакомы? — вежливо поинтересовался Каэлис Арно, сделав первый удар молоточком и направляя красный шар прямо в ворота.

К нему подошёл слуга с напитками, и я всмотрелась в посуду — всё в порядке, только свежий крепкий глиф против отравлений.

— Мы учились вместе… точнее, на разных курсах, потому что я намного младше Барбары и остальных, — поспешно ответила Селина, вызвав этим недовольный взгляд моей бывшей лучшей подруги.

— Остальных?

— Аделаиды и… Мио, вашей новой личной ритуалистки, — Селина приветливо мне помахала. — Они все учились в один год.

Но принц, похоже, её уже не слушал — он внимательно следил за Барбарой, и когда та вновь промахнулась, подошёл к ней.

— Позвольте, я покажу вам, леди Ле Гуинн? — спросил он мою бывшую подругу, и та, тотчас покраснев, согласилась.

Каэлис Арно позволил себе лишь короткое прикосновение к Барбаре, показывая, как правильно держать молоточек с длинной ручкой. А я не могла отвести взгляда от его крупных, загорелых, мозолистых пальцев, лежащих поверх её руки — бледной и утончённой.

Как и все присутствующие, прекрасно понимающие, что сейчас происходит.

— Получилось! — радостно воскликнула Барбара, наконец загнав шар в воротца. За всё это время она так ни разу и не посмотрела в мою сторону.

Принц добродушно улыбнулся, с тенью лёгкой гордости, но долго наслаждаться её обществом ему не удалось — молоточек вскоре перестал попадать по шару у Селины, а потом и у многих других девушек.

И каждый раз, когда его руки касались девичьих ладоней, что-то внутри меня начинало скрести, царапать, тревожить — настолько, что я стала отворачиваться всякий раз, как это происходило.

— Большое спасибо за увлекательную игру, — проговорил он в какой-то момент низким, твёрдым голосом. Выражение лица у кронпринца было столь серьёзным, что никто не осмелился возразить. — Думаю, мне следует попробовать сыграть и в петанк.

Я перевела взгляд на вторую группу, игравшую в петанк. Там находились и мои кузины, и леди Лианна Бэар, окружённая кавалерами, и даже моя матушка — в богатом новом наряде. Но именно в этот момент я поймала взгляд Его Высочества.

Он резко кивнул.

Полтора часа прошли, никого нового в парк за это время не запускали, большая часть сильнодействующих ритуалов, если бы кто-то их провёл, закончилась. А значит, я могла немного расслабиться и перестать следовать за принцем.

Никакого желания следить за тем, как он будет помогать девушкам играть в петанк, у меня не было, а собственная реакция начала невероятно меня раздражать. Но, конечно, я никак не показывала этого, вежливо улыбаясь и приветственно кивая знакомым.

Совсем уйти я всё ещё не могла, поэтому забрала у одного из слуг высокий стакан с водой и встала под деревом, спасаясь от жары.

Вокруг расстилался ухоженный газон, подстриженный до безупречности, где-то вдалеке пели величественные мраморные фонтаны, разбрызгивая тонкие струи. Дамы в ярких туалетах расхаживали среди лавровых кустов и нарядных клумб, шелестя юбками и весело хихикая над шутками высокородных кавалеров.

На фоне ярко одетых девушек, каждая из которых, несомненно, потратила немало дней на подбор фасона и пошив нового наряда, я выглядела как тень — в тёмно-фиолетовом платье без украшений, застёгнутом до самой шеи, почти как наша наставница по этикету, Бенедикта Осс.

— Вот ты где. Я везде тебя искал, — услышав знакомый голос, я вздрогнула и попыталась отойти, но путь мне преградила высокая фигура. — Мио, просто поговорим.

Мой взгляд невольно метнулся в сторону принца, но он не смотрел на нас, увлечённый беседой с очередной потенциальной невестой.

— Мио, мама сказала, что ты при кронпринце цеплялась к ней и даже насмехалась. Объясни, зачем ты это делаешь?

«Прошлое, включая тот злополучный скандал и несостоявшийся брак, больше не имеет значения. Забудьте о нём. Ничто не должно отвлекать моего личного ритуалиста от обязанностей». — В голове пронеслись слова Каэлиса Арно, и я поняла, что разговор с Леонардом нужно прекратить как можно скорее. Желательно — немедленно.

— Сейчас я исполняю обязанности ритуалиста и не могу разговаривать. Если хотите, мы можем обсудить это в другой раз, в людном месте, — произнесла я, не глядя на бывшего жениха, и приветливо улыбнулась заметившему меня лорду Крамбергу.

— Нет, ты объяснишься сейчас! — Леонард, похоже, разозлился из-за того, что я не смотрю на него, и вновь встал передо мной. Красивое лицо льва было искажено недоверием и раздражением. — Думаешь, я не знаю, что тебя почти никуда не отпускают? Я уже много дней пытаюсь найти способ поговорить с тобой, так что не морочь мне голову!

Такого стоило, наверное, ожидать — после того как леди де Рокфельт уже однажды заставила меня извиняться. Кто бы сомневался, что она не спустит мне даже одно слово «мама»?

Прямо не львица, а крокодил — вцепилась так, что не отпустит.

— Её Сиятельство первой подошла ко мне и начала оскорблять, — наконец ответила я, глядя вбок, сквозь Леонарда, с равнодушной полуулыбкой. — Я шутливо назвала её «мама» после того, как она позволила себе куда больше.

Стояла не шелохнувшись, словно надо мной не нависал сейчас сердитый, высокий лев.

Не знаю, как отреагировал Леонард — я на него не смотрела. И это, похоже, злило его пуще всего.

— Посмотри на меня, Мио! И хватит врать. Матушка рассказала мне, что видела. Что ты сама к ней подошла, позволила себе издёвки при принце, при других аристократах!

— Перестань кричать, — процедила я сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не зарычать. — Ты привлекаешь всеобщее внимание. Мне не нужно, чтобы от меня потом вновь требовали публичных извинений перед леди де Рокфельт за то, что ты сам подошёл ко мне.

Некоторое время в ответ я не слышала ничего, кроме тяжёлого дыхания, и уже надеялась, что он уйдёт. Но, конечно, я ошибалась.

Лео понизил голос. Теперь, как и я, он цедил слова сквозь зубы — зло, напряжённо, нетерпеливо.

— Что за глупые фантазии! Ты сама подошла к ней. Я даже подумал, что в тебе наконец проснулся разум, что ты снова стала похожей на прежнюю Мио. Матушка права: ты всегда ищешь повод уколоть её — и в прошлом, и сейчас.

Какое ещё прошлое? Когда мы были обручены, я до одури боялась его матушки.