Отбор. Помощница кронпринца

Я надела на предплечье принца металлический браслет, к которому затем предстояло прикрепить кожу, снятую со змеи, убитой ударом молнии. Такое стечение обстоятельств было редчайшим, и именно поэтому она стала идеальным магическим проводником. Эта кожа впитывала почти невозможное количество магии и становилась исключительно чувствительной к тончайшим потокам.

Именно эта змеиная кожа, насыщенная магией и долго пребывавшая в контакте с другими элементами как часть глифа, позволила создать первый ритуал, способный вмешиваться в ауру человека — точнее, защищать её. Если кто-то решится на серьёзное магическое вмешательство, способное повредить принцу изнутри и являющееся для него неестественным, он сразу почувствует жжение браслета. Возможно, именно поэтому Его Высочество не боялся есть и пить вне дворца. Но тогда, в игровом доме, мне и в голову не пришло, что в королевской семье есть нечто подобное.

Разумеется, ритуал был не единственным средством защиты. Принца обучили распознавать множество ядов, поили укрепляющими зельями, и, конечно, он обладал собственной магией — хотя какой конкретно я не знала.

Каэлис Арно послушно подал мне ладони, и я взяла одну из них в свои руки, защищённые плотными чёрными перчатками — мне нельзя было касаться ни змеиной кожи, ни кожи принца. В другой руке у меня был клинок, и я заметила, насколько сильно напряжена шея Его Высочества и как горят его глаза, устремлённые на собственные ладони, оказавшиеся в моих руках.

Он не доверял мне?

Я уверена — даже этот момент являлся проверкой.

И, скорее всего, за нами кто-то наблюдал, или же принц был убеждён, что сам справится со мной, если я попытаюсь причинить ему вред.

— Я не предам вас, — зачем-то тихо сказала я, сжимая его ладонь крепче и делая надрез, тут же прикладывая к ране драгоценную кожу змеи и сразу начав шептать ритуальные слова.

Я не смотрела на лицо принца, только на змеиную кожу, впитывавшую фиолетовые нити моей магии и кровь Его Высочества, но виском почти ощущала, как он буравил меня взглядом. Это был чрезвычайно затратный ритуал — я потратила более половины своего резерва, и на секунду перед глазами всё поплыло, но я устояла.

Развернулась к принцу, встречая взгляд его горящих глаз.

— Что-то случилось? — спросила я, чувствуя тревогу от его взгляда. Шея Его Высочества оставалась напряжённой, а сжатая челюсть лишь подчёркивала его состояние.

— Ничего, — ледяным тоном произнёс он. — Продолжайте, леди Валаре.

Пальцами в тонких чёрных перчатках я вновь коснулась его плеча, прикладывая узкую полоску змеиной кожи к металлическому браслету и осторожно, стараясь ничего не повредить, закрепила застёжки.

Затем ещё одно прикосновение к браслету — пока я соединяла нити своей магии: ту, что пронизывала змеиную кожу, и ту, что уже была вплетена в металл.

— Всё готово, Ваше Высочество, — сказала я тише, чем намеревалась, ощущая странное… единение.

Встряхнула головой, прогоняя это чувство. Слава светлым богам, запахи здесь глушились. Отвлекаться я не хотела, вызывать недовольство принца — тем более. Он и так часто казался раздражённым в моём присутствии.

А сейчас просто молчал, долго глядя на мои пальцы, всё ещё лежащие на браслете.

Не сказав ни слова, Каэлис Арно поднялся, накинул поверх жилета дорогой расшитый камзол и с тем же ледяным спокойствием направился к выходу.

— Держитесь в трёх шагах. Свободно передвигайтесь через полтора часа, — наконец приказал он и перешагнул через порог.

Холодный тон Его Высочества не смущал меня и не расстраивал — он был внимателен, но строг. От подчинённых требовал верности, дисциплины и точного исполнения обязанностей. От всех без исключения.

И именно это внушало мне доверие. Если бы он позволил хотя бы малейшую поблажку, я бы, наверное, насторожилась и остро реагировала на любые намёки на то, будто я получила эту должность через постель.

Но, учитывая поведение Его Высочества, я знала, что подобные разговоры вскоре угаснут.

Каэлис Арно тем временем проходил сквозь толпу людей, привлекая всеобщее внимание.

— Ваше Высочество, — с грацией присела в реверансе Исольда Ферран, выбывшая из десятки сильнейших после последнего испытания.

Принц в ответ светло улыбнулся ей и назвал по имени, показывая, что хорошо помнит девушку.

— Светлого дня, Ваше Высочество, — не менее изящно присела в реверансе моя кузина Камилла.

Наверняка где-то за её спиной была и моя матушка, наслаждавшаяся возвращением в высшее общество. Я с досадой подумала о том, что, быть может, следовало выделить ей средства на новые наряды, раз уж она прибыла. Но я так закрутилась в делах, что даже не вспомнила об этом, а мама не напомнила.

Где-то сбоку мелькнуло лицо барона Эсклара, что с неверием провожал меня взглядом.

Ажиотаж, вызванный прибытием принца, со временем немного улегся. Присутствующие постепенно разошлись, а сам принц принялся вежливо беседовать с… матушкой Селины д’Авелин, которая неожиданно стушевалась.

Я за их разговором не следила — пыталась рассмотреть движение нитей магии вокруг, наблюдая на случай, если что-то покажется мне необычным. Конечно, такое маловероятно: над этими местами трудился целый штаб ритуалистов, бытовых магов и других специалистов по безопасности.

Выжидая положенные полтора часа, я невольно наблюдала за Его Высочеством, а затем начала различать и фрагменты его бесед с остальными. Ничего особенного — обычные проявления учтивости, но при этом принц знал редкие подробности о семьях участниц.

Он готовился к этому отбору. Изучал девушек, их происхождение. Был вежлив с каждой матушкой, почтителен с отцами, и наблюдать за таким безупречным поведением было почти… больно.

Прекрасный принц — красивый, почтительный, любящий.

Прямо-таки мечта, а не жених?

В какой-то момент к беседе стали подключаться и невесты, особенно когда он подошёл к одной из групп, игравших в крокет. Именно там сейчас находилась Барбара. Она проигрывала — и это заметно её расстраивало.

Заметив приближающегося принца, она и вовсе ударила своим длинным молотком по… воротцам с такой силой, что те сломались, вызвав смех окружающих и даже самого принца.

Смех его оказался низким, приятным. Судя по всему, он находил Барбару очаровательной в её непосредственности.

— Ваше Высочество, присоединитесь? — дерзко позвала его Селина д’Авелин, самая общительная и уверенная из всех участниц.

Впрочем, быть может, Лианна Бэар была увереннее — только она никогда не сделала бы первый шаг и многим казалась слишком холодной.