Отбор. Помощница кронпринца

Я только что получила эту роль, ещё никак себя не проявила, а Грета Даскира наверняка только и ждёт моей ошибки, чтобы заменить меня на этом посту.

Но... в голове вновь и вновь появлялся образ Финна — совершенно одного, не имеющего возможности вернуться домой или снять деньги с ячейки. Деньги, которые мы вдвоём честно заработали. И даже если у него получится — куда он пойдёт с такой суммой?

И всё это на фоне смерти его отца!

— Если я не нужна вам в течение следующих двух часов, я хотела бы использовать это время для того, чтобы закончить дела с другими... обязанностями. Раз и навсегда, — твёрдо произнесла я.

Он же сам хотел, чтобы я избавилась от других своих работ. А письма нам не разрешали отправлять.

— Я сказал вам ознакомиться с будущим ритуалом. Сейчас уже поздно, — ответил принц, посмотрев в окно, намекая, что я смогу заняться этим завтра. — Никто не будет решать вопросы рабочего характера в такое время.

Получается, он не знал, что я работала в игровом доме? Или знал, но считал, что решать подобные вопросы ночью — глупость?

— Пожалуйста, — сглотнула я, сгорая от стыда за то, что сейчас банально просила. Несмотря на то, что он заранее всё объяснил и дал понять что в первое время никаких отгулов не будет. — Я обещаю, что подобного больше не повторится.

Вообще-то, если бы нам позволяли хотя бы отправлять письма, я бы предупредила Финна. И о том, что вернусь поздно, и о том, что теперь смогу открыть ячейку. Что ему нужно снять все деньги и просто спрятаться где-то, чтобы его не обокрали.

Видимо, Каэлис Арно увидел что-то в моих глазах, потому что его челюсть напряглась, и он резко подозвал слугу, шепнув ему несколько слов.

— Ждите, — бросил он, а сам обратился к другому слуге, принёсшему свернутое письмо, и сразу же углубился в чтение.

Ждите чего?

Этот день окончательно убедил меня что та добрая и внимательная натура, которую он демонстрирует при других, включая своих будущих невест, — во многом маска. Настоящий принц заботится о своих людях, но при этом остаётся холодным и жёстким.

Внутри всё дрожало от нетерпения и волнения, а он даже не смотрел на меня — продолжал внимательно изучать письмо, будто наш разговор остался где-то в прошлом.

Я уже собиралась спросить, чего именно мы ждём, когда вернулся первый слуга — с небольшой деревянной коробочкой.

— Если такое повторится вновь, вы немедленно лишитесь работы, — сказал Его Высочество ледяным тоном, протягивая мне коробку. — Вы свободны на два часа. Помните, кем вы являетесь.

— Благодарю, Ваше Высочество, — чуть поклонилась я и дождалась, пока он вновь не вернулся к письму.

А потом тут же рванула к выходу, не оборачиваясь, держа в руках ту самую коробочку. И только оказавшись в коляске у возницы, наконец-то открыла её.

Внутри лежал значок личного ритуалиста члена королевской семьи.

***

В массивное, грандиозное здание банка я не вошла — влетела, не зная, что увижу внутри. Дядю Финна с семьёй, довольных неожиданно найденным золотом в ячейке ритуальной конторы, принадлежавшей его умирающему брату? Или их же, но полных злобы, потому что Финну удалось снять эти деньги?

И если так, где сейчас мой друг? В безопасности ли он — с огромным мешком золотых монет? Или как вообще выдают такие суммы?

Сердце бешено стучало, когда я, надавливая всем весом, плечом открыла тяжёлую дверь и вошла в большой, начищенный до блеска холл. С двух сторон этого холла стояли основательные длинные резные скамейки, а у противоположной стены — невысокая деревянная перегородка, за которой работали служащие банка.

— Мио… — тихий, хриплый голос. Настолько тихий, что я сперва подумала, будто мне показалось.

Финн сидел на одной из скамеек — похудевший, почти серый. Спутанные, грязные, чуть рыжеватые волосы жалко свисали по обе стороны лица, но хотя бы одежда была чистой. Иначе его и вовсе могли бы не пустить в банк.

Я бросилась к другу, желая обнять его, но он остановил меня рукой:

— Не сейчас...

Он выглядел так, будто готов был расплакаться, шмыгал носом, и, похоже, любое выражение поддержки могло сломать его ещё сильнее.

— Я не смог снять деньги. Слишком большая сумма. Мне сказали, что дополнительные монеты завезут завтра из соседних отделений, — взволнованно начал он.

Он не упрекал меня ни за то, что я пришла на два с половиной часа позже, ни за то, что не отвечала и не писала столько дней.

— А твой дядя?..

— Они, похоже, всё ещё в канцелярии. Там много бумаг по передаче лавки. Они уже четыре часа там.

Значит, его родственники ещё не появлялись здесь!

— Бежим, Финн, время ещё есть. Твой дядя может быть уже на пути сюда — нужно торопиться! — я схватила друга за запястье и потащила в сторону небольшой очереди, чувствуя, как вспотели ладони от волнения.

А если его родственники войдут прямо сейчас?

— Я же сказал, я не смог снять деньги, — Финн слабо сопротивлялся, но по крайней мере перестал шмыгать носом.

— Нам и не нужно их снимать. Мы просто перенесём их на другую ячейку, — сказала я, открывая коробочку, которую передал мне принц, и прикрепляя значок личного ритуалиста члена королевской семьи к своему фиолетовому плащу.

Финн посмотрел на этот значок так, будто у меня там выросла вторая голова.

— Ты же… не украла его, чтобы помочь с этими деньгами? — спросил он неуверенно.

— Радуйся, что мы в банке, иначе я бы точно тебе врезала за такие глупости, — зашипела я. — Нет. Всё по-настоящему.

Кроме того, что у меня не было с собой документов на открытие ячейки.

Но служащих банка это не смутило. Увидев мой значок, они только попросили занести документы в течение десятки и тут же занялись тем, чтобы перенести деньги с одной ячейки — записанной на лавку покойного отца Финна — на другую.

На мою. Первую банковскую ячейку в моей жизни.

Мы с Финном сидели на самом краешке стульев, почти подпрыгивая от нетерпения и волнения, не веря, что всё это происходит на самом деле. Что нам действительно удастся спасти деньги, заработанные за годы полулегального труда. То он, то я постоянно бросали взгляды на дверь, и в груди жило тошнотворное, сосущее чувство — то самое, когда подсознание ждёшь чего-то плохого.

Сумма была огромной — её хватило бы на целый год его обучения. Но даже самая дешёвая академия, которую мы присмотрели, требовала оплату за три года вперёд.