Откуда взялся этот Клемент?

А сегодня утром убеждает, что слиток нужно постоянно носить с собой.

— А если вы его потеряете?

— Не потеряю!

— Ну а вдруг?

— Пупсик, расслабься. Так вправду будет безопаснее.

В конце концов я соглашаюсь, и в половину девятого мы выходим из дома. Этим утром сильный ветер и дождь загнали большинство горожан в личные автомобили, и потому в магазин мы еле тащимся. Медленное путешествие отнюдь не скрашивается рассуждениями Клемента об уменьшившемся количестве коричневых машин.

Мы паркуемся за магазином буквально за пять минут до времени открытия. Загадка, почему нынче не покупают авто коричневого цвета, так и не решена.

Пускай понедельничное утро сегодня далеко не обычное, рутина нисколько не меняется: включаю свет, отопление, ставлю чайник и отпираю вход в торговый зал.

Затем мы сидим в комнате для персонала и просто пьем чай. Наплыва покупателей я отнюдь не ожидаю.

— Пупсик, так ты собираешься буглить?

— Гуглить. Да, конечно же.

Быстрый поиск выдает одиннадцать ломбардов в радиусе пятнадцати километров. Я исключаю из результатов обладателей броских сайтов и явных держателей франшизы — ни те, ни другие определенно не заинтересуются подозрительным слитком золота.

В итоге остается четыре кандидата.

— Ближайший километрах в десяти, другие чуть подальше.

— Ну так давай ими и займемся, пупсик.

— Что, прямо сейчас?

— Почему ж нет-то? Непохоже, что у тебя тут дел по горло.

Я собираюсь возразить, однако понимаю, что доводов у меня и нет. Ну закрою я магазин на несколько часов, ну потеряю, самое большее, фунтов шестьдесят выручки — но это же капля в море по сравнению с маячащим состояньицем, стоит нам найти покупателя слитка.

— Хорошо. Я только напечатаю объявление.

Пять минут спустя мы снова в автомобиле, с заданным навигатору нашим первым пунктом назначения — ломбардом «Пауэлл энд партнерс».

К счастью, по пути Клемент практически не донимает меня вопросами, и я могу сосредоточиться на дороге.

Следуя указаниям навигатора, мы в конце концов сворачиваем на улицу, где располагается заведение Пауэлла. Район, определенно, не самый полезный для здоровья. За окнами мелькают обшарпанные дома, безликие многоэтажки, сомнительные забегаловки и букмекерская контора с толпой подозрительных типов у входа. Наверное, дожидаются открытия, догадываюсь я.

— Ну и дыра, а? — комментирует Клемент.

Да уж, в одиночку гулять здесь я точно не решилась бы.

Навигатор сообщает, что до окончания маршрута осталось лишь несколько сот метров, и через минуту мы замедляемся у цепочки разнообразных заведений, перед фасадами которых весьма кстати располагается парковочный карман.

Я заворачиваю на стоянку и глушу двигатель.

«Пауэлл энд партнерс» занимает последнее строение в ряду, по соседству с прачечной самообслуживания, винным магазином, кебабной и тату-салоном.

— Что-то я не совсем уверена насчет этого места, Клемент. Финансовым благополучием здесь как будто не пахнет, как считаете?

— Но легального покупателя нам все равно не найти. На мой взгляд, для наших целей самое то.

Прежде чем я успеваю что-либо возразить, он выбирается из машины и вытаскивает рюкзак из ниши для ног.

Похоже, визит в здешний ломбард неотвратим, нравится мне это или нет.

Что ж, извлекаю навигатор из держателя и прячу в сумочку. Убедившись, что никаких других ценностей на виду не оставлено, присоединяюсь к Клементу на тротуаре.

— Готова? — интересуется он.

— Нет, но чего тянуть.

Мы двигаемся вдоль витрин в самый конец вереницы строений.

Наружностью «Пауэлл энд партнерс» вполне соответствует окружению. Дымчатые стекла затянуты рабицей, так что интерьера за ними не разглядеть. Вывеска над дверью изрядно побита непогодой, краска местами облупилась.

Если владелец и располагает какими-то средствами, желания тратиться на ремонт он явно не испытывает.

Клемент толкает дверь, и о нашем прибытии возвещает звон колокольчика.

Мне еще ни разу не доводилось наведываться в ломбард и почему-то казалось, будто заведение подобного рода должно напоминать ювелирный магазин. «Пауэлл энд партнерс», однако, с лавкой ювелира не имеет ничего общего.

Тускло-серые стены абсолютно голые, не считая листка с условиями обслуживания да больших круглых часов. Помещение разделяет перегородка. В задней части отдела для посетителей возвышается стойка, за шторой располагается прочная на вид дверь. Предполагаю, что владельцы не желают выставлять свои товары для тех, кто скорее украдет, нежели купит.

По истертому ковру мы подходим к стойке с рукописной запиской, уведомляющей, что для вызова оценщика следует нажать кнопку. Клемент так и поступает, и из-за внутренней двери доносится трезвон.

Мы ждем.

— Не мне судить, конечно же, — шепчу я Клементу, — но, по-моему, у них нет той суммы, на которую мы рассчитываем.

— Может, и так, но доверять первому впечатлению все же не стоит. Лично мне кажется, что в таком месте вкладываться в показуху смысла нет.

— Надеюсь, вы правы.

Мы снова поворачиваемся к стойке, и, когда Клемент уже собирается снова нажать на кнопку, дверь открывается.

Перед нами возникает тщедушный мужчина за шестьдесят.

— Чем могу быть полезен? — Тонкий голосок оценщика вполне отвечает его телосложению.

— Мы хотели бы кое-что продать, — сообщает Клемент. — Вот только, боюсь, не совсем законное. Интересует?

— И что же это?

— Золотой слиток в сто пятьдесят унций.

Мужчина прищуривается и слегка откидывает голову назад, роняя набок прядь седых волос.

— Краденый? — осведомляется он.

— He-а. Вот, подруга расскажет.

Я прочищаю горло и в меру своих актерских способностей напускаю на себя искренний вид. Рассказываю, как обнаружила золото под половицами во время устранения протечки водопровода.

Заканчиваю уже с улыбкой — от облегчения, что заготовленное объяснение прозвучало вполне правдоподобно.

— М-да, повезло вам, — отзывается оценщик, хотя в его интонации и улавливается некоторая подозрительность.

Я в растерянности, что же на это отвечать, но тут, к счастью, вмешивается Клемент: