Отважная лягушка

Та воспрянула духом, решив, что нет никакой разницы, кому из них платить деньги. Вторая официантка тоже посмотрела в её сторону и... ушла.

"Вот батман!
– едва не взвыла Ника, показательно игнорируя слова приставучих кавалеров.
– Тут бежать надо, а эти курицы копаются! Вот возьму и нажалуюсь на них завтра Серении".

Один из настойчивых ухажёров пододвинулся так близко, что Ника невольно попятилась.

– Куда же ты, красавица?
– глумливо усмехнулся молодой человек.
– Господин первый сотник не любит, когда не платят за его еду.

– Я ещё никому не задолжала!
– не выдержав, огрызнулась девушка, уже отыскивая взглядом путь к бегству.

– А госпоже Серении не нравится, когда беспокоят постояльцев!
– громко заявила запыхавшаяся подавальщица.

– Никто и не думал беспокоить!
– покачал головой Пирм, а его приятель дурашливо развёл руками.
– Мы её просто развлекали, пока ты где-то шлялась, лентяйка!

– Простите, госпожа, - поклонилась рабыня путешественнице.
– С вас риал и пять оболов. Прошу не гневайтесь. Клянусь богами, такого больше не случится.

Покопавшись в кошельке, Ника отыскала нужные монеты.

– Вы, добрая госпожа, в следующий раз пораньше приходите, - посоветовала невольница, убирая деньги.
– Тогда вам никто не помешает.

Судя по сбивчивой речи и устало-испуганным глазам, собеседница сильно переживала из-за того, что заставила клиентку ждать. Зная, как здесь поступают с проштрафившимися рабами, девушка даже пожалела её:

– Всякое бывает, - улыбнулась она, перекидывая край накидки через плечо.
– Не беспокойся, я ничего не скажу твоей хозяйке.

– Мы расскажем!
– смеясь, пригрозил Пирм.
– Если не принесёшь нам по стакану браги!

– Ух Серения тебя и накажет!
– пригрозил его спутник.

– Кто же вам поверит, болтуны!
– фыркнула подавальщица, и вытерев глаза краем передника, ещё раз поклонилась путешественнице.
– Спасибо вам, добрая госпожа.

Снаружи большого зала оказалось уже темнее, чем внутри. Набежавшие облака прикрыли небо тонким покрывалом, лишь в редких разрывах игриво переливались звёзды. Но рачительная хозяйка гостиницы позаботилась об удобстве постояльцев. Вдоль всего тротуара от обеденного зала до барака с комнатами кое-где тускло горели факелы в закреплённых на стенах держателях. Потянуло прохладой. Зябко поёживаясь, сытая и довольная девушка торопливо прошла мимо кухни и почти миновала кладовую, когда заметила впереди приближавшегося человека, в котором без труда узнала знакомого конопатого раба.

– Госпожа Юлиса!
– окликнул её невольник, резко ускоряя шаг.
– Постойте, госпожа Юлиса! Да стойте же!!!

Вздрогнув от неожиданной наглости, постоялица захлопала глазами, замерев как раз напротив узкого прохода между складом и номерами. В тот же миг оттуда из кромешной тьмы стремительно и и бесшумно к ней устремилось нечто огромное, бесформенное и ужасное.

В подобной ситуации Виктория Седова завизжала бы, умирая от страха и прикрывая лицо руками. Ника тоже сильно перепугалась, закричала, но от летящей навстречу неведомой опасности защищалась только левой рукой. Правая нырнула за спину и успела извлечь из ножен кинжал, прежде чем на Нику обрушилась плотная тяжёлая ткань, а плечи выше локтя обхватили чьи-то сильные, каменной твёрдости руки.

Задыхаясь от страха и пропитавшей материю пыли, путешественница с силой согнула руку, нанося удар снизу-вверх. Узкий, остро отточенный клинок легко пробил ткань, почти по рукоятку погружаясь в тело неизвестного, решившего поухаживать за ней столь оригинальным способом. Несмотря на толщину материи, раздавшийся над ухом крик ярости и боли едва не оглушил девушку.

Воспользовавшись тем, что железные объятия ослабли, Ника, визжа на пределе слышимости, нанесла второй удар, потом третий. Почувствовав, как противник покачнулся, она рванулась в сторону, стараясь сбросить тяжёлое покрывало. Могучий удар в плечо, развернув, сбил её с ног. Метили скорее всего в голову, но после тройного ранения в живот трудно бить метко. Хотя, если бы враг не промахнулся, меньше чем сотрясением мозга путешественница бы не отделалась.

Не переставая визжать и брыкаться, она откатилась в сторону, и оказавшись на спине, наугад махнула выпростанной наружу рукой с зажатым кинжалом. Тут к визгу хозяйки присоединился пронзительный крик Риаты, сохранявший до этого момента подозрительное молчание.

Поднявшись на колени, путешественница наконец сбросила с головы закрывающую мир тряпку и огляделась, держа наготове оружие. Рядом в грязи валялось большое, скомканное полотнище, похожее на парус или кусок брезента. На тротуаре, чуть присев и потрясая кулаками, самозабвенно орала рабыня, даже глаза прикрыв от усердия.

Встав на ноги, Ника сипло рявкнула, морщась от боли в плече:

– Где они?

– Там, там госпожа!
– перейдя на членораздельную речь, затараторила невольница, тыкая пальцем в проход между кладовой и бараком.
– Тот здоровый, что бочку приносил, и этот... губастый. Он мне ножом грозил, велел молчать.

Девушке почудилось во мраке какое-то движение. Окрысившись, она опустила руку, готовясь нанести один из тех ударов, которые накрепко вколотил ей в мышечную память Наставник.

Несмотря на шум, кто-то в обеденном зале все же услышал раздававшиеся снаружи крики, и теперь толпа любопытных уже грохотала подошвами сандалий по струганным плахам тротуара.

– Что? Где? Кто тут орал? Ты кто такая?

Прежде, чем путешественница сообразила, кому и что отвечать, всеобщее внимание привлёк прилично одетый мужчина с густой, удивительно курчавой бородой.

– Смотрите, здесь кровь!

Тут же один из знакомых легионеров, присев на корточки, уверенно заявил:

– Свежая, много. Кого-то здорово порезали.

– Вон туда побежал!
– с пьяным ликованием заорал его приятель Пирм, указав на темнеющий проход.
– Догоним?

– Стойте!
– перекрыл гомон толпы властный и решительный голос Серении.

Энергично расталкивая зевак, вперёд протиснулась хозяйка постоялого двора в сопровождении уже знакомого "гнома".

– Что с вами, госпожа Юлиса?
– вскричала женщина, разглядывая постоялицу огромными, как в японских мультяшках, глазами.
– Как вы здесь оказались?

– Шла к себе в комнату!
– огрызнулась Ника.
– А на меня напали! Набросили на голову эту дрянь...

Она зло пнула ногой скомканную парусину.

– Украсть хотели!
– безапелляционно заявил кто-то из зевак.
– Кошму на голову, потом в телегу и...

Мужчина в меховом жилете поверх светло-коричневой туники махнул рукой.

– ... куда-нибудь подальше. В горы к варварам или в гедорский бордель.

Ника жадно ловила каждое слово, но всё ещё бушевавший в крови адреналин мешал сосредоточиться и осознать, какой опасности ей только что удалось избежать.

– Совсем людокрады распоясались!
– не очень искренне возмутился молодой человек в зелёном, богато расшитом по подолу хитоне.
– Только четыре дня, как дочь кузнеца Урса Драка пропала, и вот опять.