Ожесточение

Правда, у тех лохматых, одетых в рваные джинсы молодых людей из прошлого были другие глаза.

Листки группировались на двух концах стола. С одной стороны стопка поменьше. На них были заголовки "управляющая компания", "совет директоров", "Урал", "Сибирь", "строительство". На другом конце почти на полстола разложены листки: "машины", "протектор", "блок", "отход", "связь", "мобильные", несколько листочков с надписью "маршрут и одежда".

Все осложнялось тем, что было ясно, что здешние люди засвечены. Магомед решил поднять ветеранов:

– Я надеюсь, это моя последняя операция. Я сделаю ее с людьми, с которыми я был тогда, в августе 96-го года.

Были отобраны уже все, кто будет задействован. Опытней и надежней этих людей просто нет. Таких людей не бывает даже в спецподразделениях. Это не качки с лицами людей удивительной судьбы. Это веселый толстячок с добрыми глазами, хозяин шашлычной на пляже в Сочи. Подтянутый, спокойный мужчина средних лет, тренер спортивной школы в Ростове-на-Дону. Внушающий доверие пациентам доктор, директор стоматологической клиники в Москве. Таких людей рождает только подполье, партизанская борьба. А вы попробуйте днем вяло переругиваться и шутить с солдатами на бронетранспортере, разгружая мешки с гуманитарной помощью, которую они привезли. Ночью вы уже достаете из тайника гранатомет, чтобы взорвать этот бронетранспортер. С утра вас уже пытают на базе сибирского ОМОНа, и нет особой перспективы дожить до вечера, если Муса и Абу не узнают, где вы находитесь, и не приедут к командиру части с предложениями. Вот такая интересная, наполненная событиями жизнь создает людей с особым взглядом на вещи.

Это братья по крови. Они не будут удивлены, получив такие простые инструкции. Из этого они сделают вывод, что дело очень крупное. По тому, как тщательно продуманы детали, они поймут, что все пройдет как надо. Да и, шайтан побери, как здорово на пару дней забросить повседневную рутину и снова следовать плану, чувствуя плечи братьев. Они будут действовать, ничего не зная друг о друге и не имея возможности уточнить указания, имея только аварийный канал для связи. Они должны будут точно выполнить действия, которые кажутся очень простыми. Например, заслуженный врач Российской Федерации получил инструкцию "следовать на автомобиле по шоссе ... до... В ... часов на ... километре остановиться у поворота на вспомогательную дорогу. Включить огни аварийной остановки. Ждать до момента, когда подойдет знакомый человек с дальнейшими инструкциями". Несвоевременность выполнения означала бы большой риск для общего замысла. Люди должны быть одеты и выглядеть в соответствии с ролью. Кто, где, когда передаст и получит обратно какие сотовые телефоны. Машины ломаются, поезда опаздывают. Стрелочки показывали, кто, кого и что страхует, как получится так, что все будет исполнено так, как задумано.

– Ладно, все вроде понятно. Салман, остаешься, выходишь отсюда, когда оформишь инструкции. Поехали?
– спросил Магомед Ахмеда.

– Я еще часок посижу, подумаю. Мне нужно привыкнуть ко всему этому, - Ахмед кивнул на край стола с меньшей стопкой, - я здесь наверху переночую.

Магомед поднялся в диванную. Аслан спал на диване, скинув туфли.

– Поехали, парень, - разбудил его Магомед.

Три фигуры в струящемся воздухе. Начало 2000-х годов

Евгению Вдовину не нравилось все. Не то чтобы в первый раз его не поставили в известность о цели операции. Просто приказ выдвинуться на точку и ждать дальнейших распоряжений. Особенно ему не нравилось, что цель явно была. Не патрулирование - задача проверять проезжающий транспорт не ставилась.

Почти обрывистый склон горы, до склонов напротив далеко - слишком далеко для снайперского огня, и это радует. В этом месте серпантин дороги делал поворот. Такой резкий, что грузовики занимали весь поворот, а легковой машине приходилось сбрасывать скорость почти до нуля. За поворотом узкая площадка, заросшая мелким кустарником. На ней Евгений поставил бронетранспортер.

Группа заняла позицию. Водитель - молодой, недавно из учебки боец, остался в машине. Его самый надежный человек и лучший стрелок, прапорщик Сафин, занял позицию с СВД выше, откуда он далеко простреливал дорогу. Двое бойцов заняли позиции поближе, один стоял рядом с дорогой, так, чтобы его не было видно из-за поворотов. Кроме водителя, заменившего погибшего месяц назад отличного парня, все остальные бойцы были проверенные, надежные люди.

Логика подсказывала, что кто-то из чучмеков кого-то слил, поэтому будет блокировка-задержание, ожидается, что бандформирование поедет на операцию по этому маршруту. "Задержание" - это безжалостный бой на уничтожение тех, от кого отвернется удача. Оставалось надеяться, что бандитов будет немного, много таким составом не навоюешь.

Утро было бодрящее, свежее. Бойцы подмерзли, видно было напряжение. Внятных приказов не поступало, вообще ничего не поступало, кроме шуршания радиостанции. Евгений дал команду бойцу на дороге останавливать проезжающий транспорт и слегка досматривать. Чтобы группа была похожа на мобильный блокпост, в котором нет ничего необычного.

Прошло полтора часа. Был период попыток примирения, соответственно провокаций, горцы без крайней необходимости не ездили в райцентр и город, почти никакого транспорта не было.

Солнце быстро поднималось, воздух разогревался и наполнялся жужжанием насекомых. Настроение бойцов поднялось. Скорей всего, если бы информация о банде была точной, группу усилили хотя бы отделением мотострелков. Глупо рисковать группой спецназа ради обычной банды. Хотя на этой войне делали много глупостей. Водитель явно дремал, его утренний страх прошел, он засыпал всегда, стоило ему прислониться к чему-нибудь. Девятнадцать лет. Если подумать, остальные были не намного старше, но казались зрелыми мужиками.

"Похоже, будет жарко", - подумал Евгений. В этот момент проснулась радиостанция:

– К вам приближается разведгруппа террористов. Со стороны гор в направлении райцентра. Время подхода 15-20 минут. Три человека на автомобиле УАЗ. Повторяю, три человека на автомобиле УАЗ. Приказ: полностью уничтожить группу. Потом снимаетесь и на базу. Повторяю, уничтожить, вернуться на базу!

Евгений замахал рукой, подозвал Сафина, попросил повторить приказ. Связь была хорошей, учитывая условия гор. С некоторым раздражением оперативный дежурный повторил все.

Евгений успел подтвердить получение приказа, хотел запросить дополнительную информацию, но командование уже вышло из эфира.

– Приготовиться, - скомандовал он, - сверху подходит разведгруппа. Три человека на УАЗе. Приказ уничтожить. Стараемся, чтобы они нас увидели как можно позже. Подпускаем поближе. Уничтожаем по моей команде. Огонь только по моей команде.

И действительно, через десять минут сверху раздался шум автомобиля, прошедшего по горе над ними. Шум затих - серпантин дороги уходил далеко вперед, еще через пару минут из-за поворота метрах в ста от них показался УАЗ. Евгений смотрел в бинокль, было уже близко, он увидел мужчину за рулем, рядом молодого парня или подростка. В машине на заднем сиденье был еще кто-то.

– Не стрелять! Останови их для досмотра, - крикнул он, - Нужно убедиться, что это не накладка.

Настоящая разведгруппа могла ехать сзади в пяти минутах.

Боец на дороге взмахнул жезлом автоинспектора, приказывая водителю принять к обочине. Этот жест из мирного прошлого всегда царапал душу Евгения, казался ему чем-то неуместным на войне.

– Заглушите, пожалуйста, двигатель, покажите документы на транспортное средство, - попросил боец. Второй боец с автоматом наизготовку подкрался к машине сзади из кустов, стараясь не попасть в зеркало заднего вида. На заднем сиденье была женщина.