P.S. Я буду жить. Проснуться утром – это счастье

– Что ты имеешь в виду, дорогая?

Грэм – это её отец. Он работает на первом этаже в своем домашнем офисе.

– Кто твой грэм? – повторила она и села, повернувшись ко мне лицом.

– Ты имеешь в виду, кто мой папа ? – уточнила я. – Мой папа – это твой дедушка, милая. – Я вспомнила, как мои собственные сыновья путались в родственных связях и названиях, когда они были маленькими. Кто кем кому приходится – очень сложный вопрос, когда вам пять лет.

– Нет… твой грэм , – настаивала она. – У тебя есть? – Сара пристально смотрела на меня темными глазами и ждала.

– Ты имеешь в виду мужа, дорогая? Как твой папа для твоей мамы?

– Да… твой грэм! – Ее лицо загорелась. – Кто он? – В нетерпении она жевала нижнюю губу.

– У меня нет грэма, милая. Тетя Марджи теперь живет одна.

Сара снова прижалась ко мне и пристроила голову под моим подбородком. Она глубоко вздохнула полной грудью.

– Мне грустно, что ты живешь одна. – Она играла верхней пуговицей на моей блузке.

– Я знаю, – сказал я. – Иногда мне тоже грустно, милая. – Я обнимала ее и нежно гладила по шелковистым волосам…

...

Я не одинок, пока со мной мой отец.

– И. 16:32

Пять гладких камней

Дорогая Дэб,

Мой папа был прав, называя меня фантазеркой. У меня до сих пор бывают очень странные сны, а иногда, просыпаясь, я вижу их так же ясно, как приключенческий фильм на большом экране. Сегодня ночью я видела сон о Давиде и Голиафе. Мне трудно сказать, была ли я Давидом или уродливым великаном, и почему вообще они мне приснились. « Господи, мне нужно больше гулять! » – подумала я и попыталась сосредоточиться на гостях, которых ждала к завтраку. Но, убираясь на кухне, я никак не могла избавиться от мысли об этом сне. Я присела с чашкой горячего кофе и попытались понять, что меня беспокоит. Почему я не могла перестать думать о Давиде и Голиафе? Мне пришло в голову просмотреть рассказ о них в моей Библии.

[Давид] выбрал пять гладких камней из ручья, положил их в карман своей пастушьей сумки и с рогаткой в руке подошел к [гиганту] (1 Цар. 17:40).

Вот оно.

Пять гладких камней .

Почему пять? Почему не десять? Как насчет нескольких ведер камней? Давид был подростком, и другой парень был ВЕЛИКАНОМ, кроме всего прочего. И почему гладкие камни, а не зазубренные булыжники? Разве они не ранят сильнее?

Меня охватывает разочарование, когда я читаю подобные детали в какой-нибудь истории, и автор не объясняет их значение. Чаще всего я игнорирую это и наслаждаюсь сюжетом истории, но, когда речь заходит о Библии, я убеждена, что должна существовать причина для каждой детали, иначе бы она не упоминалась.

Благодарю Бога за Google, который знает всё. Вот пять объяснений, которые я нашла.

● Пять гладких камней олицетворяют веру Давида. Камни были надежными и гладкими. Он был уверен в них. Используя их раньше для защиты своего стада, он знал, каков будет результат. Он также подготовил еще четыре на всякий случай. Что, если Дэвид, бросив первый камень, не попадет в великана?

● У Голиафа были четыре брата, которые были еще больше.

● Камни олицетворяют Послание ефесянам 4:11: «Некоторые должны быть апостолами, некоторые – пророками, некоторые – евангелистами, а некоторые – пасторами и учителями».

● Пять гладких камней символизируют вещи, которые помогают нам в нашей жизни: молитву, надежду, любовь, веру, доверие.

● Пять камней олицетворяют пять сторон здания Пентагона в Вашингтоне, военная машина по пророчеству в Священном Писании. (Ха-ха… Вы можете поверить в это, Дэб?)

Прочитав более 20 статей о значении пяти гладких камней, мне показалось, что никто не знает этого наверняка. Может быть, камни лишь одна из тех деталей, которыми Бог помог автору привлечь внимание к тому, что он считал важным. Может быть смысл в том, чтобы этот вопрос даже спустя несколько тысяч лет заставлял нас говорить об этом. Я не знаю. Но эти камни, безусловно, заставили меня задуматься…

Мать Тереза говорила:

– Я знаю, что Бог не пошлет мне испытания, с которыми я не смогу справиться. Но мне бы хотелось, чтобы он верил в меня не так сильно.

Неважно, использовал Давид пять камней или двадцать, я думаю, что эта история показывает веру Бога в то, что подросток-пастух может выполнить самую невероятную задачу. И она доказывает бесконечное доверие этого подростка Богу.

...

Если у вас будет вера размером с горчичное семя… ничто не будет невозможно для вас.

– Мф. 17:20

Парень в красной куртке

Дорогая Дэб,

в понедельник я заметила его ярко-красную куртку, дерзкую, как знак остановки на его выпуклом животе. Глядя на его бодрую походку, парня можно было принять за студента средней школы. Он вышагивал, размахивая руками вверх и вниз, как будто был музыкантом из марширующего духового оркестра. Но из-под его бейсболки, натянутой низко на лоб, выбивались седые, как снег, волосы, выдававшие его возраст.

– Посмотри на этого пожилого парня, Патрик! – сказал я. – Шагает, как марафонец… Взгляни на его лицо, «мистер Счастье»… ха, ха!

Патрик сидел, откинув голову на подголовник автомобиля с закрытыми глазами и наполовину съеденным бубликом в руке, в его обычной утренней позе, когда я подвозила его к средней школе Нельсона.

– Тише… пожаааалуйста. – Он протянул руку назад и накинул капюшон своей куртки, натянув его низко на глаза, как покрывало.

Когда я приблизилась к «мистеру Счастье», я слегка посигналила и помахала рукой. Он остановился на середине шага и искоса наблюдал, пока мы проезжали мимо. Было видно облако пара от его дыхания.

– Кто это? – Патрик пошевелился и откусил кусок бублика.

– Я не знаю… Какой-то пожилой человек шагает по улице. Никогда не видела его раньше.

– Почему ты помахала ему?

– Он выглядел так, что мне захотелось помахать ему. – Засмеялась я и поняла, что поступаю так же, как мой отец, когда я была подростком. Чем смущал меня до смерти. Он приветствовал незнакомых людей, опуская вниз окно, и, высунув голову на улицу, говорил:

– Хэй, приятель… как дела?

– Ты странная, мама. – Патрик закатил глаза.

На следующее утро «мистер Счастье» снова встретился нам. Я посигналила и помахала ему рукой. Он остановился и искоса посмотрел на нас. Патрик закатил глаза.

В четверг «мистер Счастье» помахал в ответ.

Патрик сказал:

– Не может быть. – И, приподнявшись, посмотрел на него через плечо. – Боже, его куртка – такая яркая, мама.

Он переименовал его в «Парень в красной куртке».

Каждое буднее утро той осенью мы встречали парня в красной куртке. Я сигналила и приветствовала его взмахом руки, а он отвечал мне. Патрик перестал натягивать свой капюшон на глаза и начал наблюдать за ним.