Пацаны. Ковенант

— Босс, у нас есть еще пара неприятных вопросов.

— Задавай.

— Вы ведь вместе с президентом знали, что нас может ждать ловушка?

— Предполагали.

— Но все же отправили, не сообщая об этом риске.

— Во-первых, должностные лица подобные подозрения в адрес правителя другой страны без веских на то оснований прямым текстом не озвучивают. Потом спросишь у Василисы почему, она в этом лучше тебя разбирается. Во-вторых, об этом тебе пусть не прямо, но говорили. Лично я, раз за разом упоминая возможные непредвиденные ситуации и неопределенность из-за того, что объект поиска не находился в списке отслеживаемых Ковенантом Ливий.

Ну да, говорил, но я это как-то в одну картину не связал. Вот просто мысли у меня не мелькнуло, что внучка диктатора может быть сознательно отправлена в сумрак, чтобы соорудить ловушку для спешно идущих ее спасать группы ковенантов.

— В-третьих. Максим, когда мы недавно летели в Мюррен, и ты сидел вон на том диванчике, инструктаж по статусу происходящего «опасность скорее есть» заключался для тебя в выполнении исключительно каких действий?

— Наблюдать, отступать при малейшем признаке опасности. На рожон не лезть, в любой непонятной ситуации отходить за границу купола за консультациями и новыми инструкциями.

Сказал, и понял, что ведь действительно — пусть Атаманов прямо о возможной ловушке не говорил, но добился от меня неоднократного подтверждения, что героем я становиться не собираюсь и в любой непонятной ситуации делаю все, чтобы свалить за границу сумрака. Я же, несмотря на то, что неоднократно подтвердил ему подобный настрой, мало того, что сам на рожон полез, так еще Василису с Герой за собой потянул. Почему — загадка. Как будто я здесь, и я в сумраке — два разных человека.

— Макс, больше десяти раз я…

— Пятнадцать раз вы ему об этом говорили, это только что я слышала, — произнесла вдруг Василиса слабым голосом. — Но есть нюанс. Сейчас наше поведение, как общее, так и некоторых по отдельности, кажется мне не очень умным, даже дурным. Но тогда, в сумраке, у меня словно воодушевление было что ли. Я себя на кураже реально бессмертной ощущала.

Неожиданно, но в точку. Я ведь тоже хорошо помню охватившее меня чувство куража после того, как мы случайно фразу Атаманова услышали. Тогда мне показалось, что это реакция на его слова, но похоже на деле причина явно глубже. Сам бы тоже к такому выводу пришел, но Василиса молодец, догадалась раньше.

— Согласен, было такое, — кивнул я.

Атаманов посмотрел на Ушана.

— У тебя как?

— Когда Макс отправил меня обратно, я сдержался и промолчал, хотя пришлось приложить усилие, — засопел Виталик. — Но обратно когда шел, собирался на выходе сразу же сесть в трамвай, заехать обратно и вызвать гарпий на себя. Когда границу перешли, как-то отпустило.

Кивнув, Атаманов посмотрел на Барби. Тот нахмурился, явно не понимая чего от него ждут.

— А что вы на меня все так смотрите?

Так, вот с этим прекрасным человеком вообще все в порядке — полет нормальный вне зависимости от.

— То есть вы подразумеваете, что сумрак среди прочего не только делает вас сильнее, но и искажает сознание с восприятием? — повернулся к нам с Василисой Атаманов.

— Именно так. Я еще Максу всякой херни наговорила, — болезненно сморщившейся Василисе, похоже, было стыдно. И надо же, свою отповедь про «…или бери меня с собой, перестав оберегать, или расстаемся», она довольно точно охарактеризовала. Вот прямо мое уважение, хотя и я в тот момент как дурак себя повел.

— Вы нам лучше другое скажите. Если вы знали, что там может быть ловушка… — Василиса озвучила то, что только что хотел спросить я. — Тогда кто, по вашему мнению, эту ловушку организовал?

— Я могу ответить только в границе своего уровня допуска.

— То есть никак? — с заметной злостью усмехнулась Василиса.

— Нет, не никак, — покачал головой Атаманов. — Непосредственно заманивший вас в ловушку демон — Хьюго Худал, его уже идентифицировали. Гражданин Аргентины с немецкими корнями, ни в какой связи с семьей и окружением американского диктатора до этого момента незамеченный…

Пока мы составляли отчет, линзы омнифона у Атаманова периодически поблескивали — новую и связанную с событиями информацию в дополненной реальности он получал в реальном времени, сразу же после ее появления.

— Лично у меня пока есть три рабочие версии. Это держа в уме что ловушку готовили не лично для вас, а для группы ковенантов, отправившихся на выручку важной персоны. Первая версия — действовала организованная группа во главе с самим североамериканским диктатором, где он сознательно использовал свою внучку как наживку. Вторая версия — это дело рук организованной группы, частично состоящей из окружения или даже семьи диктатора. Третья — ловушку, к которой можно приплести диктатора как виновника вашей планировавшейся гибели или пленения, готовила организованная группа близкая к высшему руководству Ковенанта. Какая-то из этих версий обязательно верная или близка к истине, потому что на любых других уровнях подобное просто невозможно организовать, компетенций и возможностей не хватит. Кроме того, ни одна из версий не исключает прямого участия североамериканского диктатора, потому что даже в третьем случае ему могли быть даны гарантии сохранения жизни Ливии — вы ведь ее поодаль от места жертвоприношения нашли, а якобы компрометация диктатора может быть использована как часть оправдательной стратегии по замыливанию истинного интереса. Вот вам ответ в границе моего уровня допуска. Подробнее можете спросить у господина президента при следующей встрече. Либо же вы, Василиса, можете обратиться за консультацией к отцу, — посмотрел Атаманов на девушку.

— Простите мою резкость, я просто несколько на взводе.

Ничего себе, она и прощения просить умеет.

— Без претензий, — кивнул Атаманов.

После этого летели в молчании, обдумывая услышанное. Гера в медикаментозном сне, Василису наблюдали медики, меня накрыло отходняком, Ушан с Алисой после озвученных Атамановым версий тихи и задумчивы. Да вообще все в самолете были тихи и задумчивы, кроме Барби — он ходил по салону, белозубо улыбался и не отказывался от предложенных стюардессой напитков и закусок. Она, кстати, похоже не поняла, что мы несовершеннолетние — совсем скоро Барби неплохо так наколдырился халявным алкоголем и принялся распевать песни, аж успокаивать пришлось.

После посадки в Гостилицах с веселым Барби попрощались — расчувствовавшись, он лез к нам обниматься с требованиями пообещать как-нибудь повторить. Раздухарившегося избранника Апполона увез темный микроавтобус — у второй римской группы база неподалеку от нашей. Александру Л. Джейн сразу от самолета забрали на санитарном вертолете — девушка не проснулась, когда ее выносили. На этом же вертолете улетели Василиса с Герой. Его тоже на носилках вынесли, а вот Василиса шла сама. Хотя если вспоминать встречу с демоном, приложило ее более серьезно.

Обычному человеку в подобной ситуации такого полета бы за глаза откланяться из этого мира хватило. Вот только билась в стену Василиса еще в тот момент, когда мы были в сумраке. Гера же упал в пол с высоты потолка уже после смерти демона, потому и пострадал на лицо гораздо сильнее — вокруг глаз уже припухлости, сломанный нос заметно распух. Василиса же просто непривычно бледная и как будто сильно утомленная на вид.

Когда вертолет с красным крестом поднялся в воздух, в сопровождении Атаманова мы вместе с Ушаном и Алисой поехали в Бельведер. Здесь нас встречала Анна — крепкими объятиями и дружественными, а кому и горяче-дружественными поцелуями. Ваня с Яриком тоже радости не скрывали, обнимали и хлопали по спине.