Памела или награжденная добродетель

Государь мой я теперь сама себя почти забываю, вопросъ вашъ такой, на которой я ни какъ больше какъ прежде сказала отвчать не могу. Изрядно говорилъ онъ нсколько осердясь, вы чрезъ упрямство ваше ввергаете меня въ несносное мученіе, поврте мн, чтобъ половина моихъ исканій лутчую двицу въ Англіи исходатайствовали въ жену мн.

О государь мой! я ему отвчала, добродтель моя мила и мн также какъ лутчей двиц, и вы признаетесь сами, что моя осторожность не здлаетъ мн ни какова пороку, да и какъ не имть оной, слышавъ какъ вы госпож Жевкесъ говорили, что не такъ начали со мною поступать какъ бы надлежало, лутче бы прежде меня воспламенить любовію, нежели остуднть страхомъ, и что вы хотли впередъ перемнить уже ваши поступки и ласкою попытатся меня уловить. Но и государь мой съ моей стороны и того не боюся, ежели Богъ меня не оставитъ, вся ваша милость и любовь недопуститъ меня до того чемъ я должна моей добродтели и чести, однакожъ больше для меня страшна ваша милость, нежели вс угрозы, ее больше боюсь чтобъ меня не погубила: ибо я съ природы сердце имю не злобивое и благодарное. И такъ ежели впаду въ поставленные вами сти, то съ какою радостію приду ко гробу, зная что тово не могла не навидть, которой погубилъ меня вчно, и буду на страшномъ суд представлена въ улику такому, которова съ радостію спасти отъ грха хотла. О пріятная Памела! говорилъ онъ, какъ умно ваше разсужденіе, истинно вы сами себя превосходите, вы мн дали нын о себ такое мнніе, которое во весь вкъ мой не исчезнетъ, но скажи же мн дражайшая, что вы предпріять намрены. И чего хотите.

По что сказывать государь мой, ежели вы не хотите видть меня въ смятеніи я отвчала, но когда вамъ то не обходимо надобно знать я скажу правду, что до сихъ поръ нтъ человка за ково бы я хотла замужъ, или бы тайную склонность къ кому имла, ибо сердце мое пріучено любить добродтель и почитать своихъ любезныхъ родителей, къ которымъ желаю возвратится, дабы при старости утшать ихъ непорочною моею жизнію. Вы сами знаете государь мой, какимъ образомъ лишили меня сей надежды, и привезя сюда принудили изчезнуть всмъ непорочнымъ восхищеніямъ, которые я въ той веселой жизни льстилася вкусить. Могуль я уврится говорилъ онъ, что не Вилліамсъ или не другой кто были притчиною отказа вашева на мои общаніи? Совершенно можете государь мой я отввчала поврить мн, и въ томъ клянуся, что сердце мое не знаетъ любви ни пристрастія ни къ кому на свт.

Признаюсь, говорилъ онъ, что я безъ мры ревнивъ, что совершенно и доказываетъ мою любовь къ вамъ, но скажите мн правду, не подалиль вы хотя малой надежды господину Вмлліамсу, чтобы итти за нево замужъ? Конечно нтъ, я отвчала и очень отъ тово далеко. Пошлиль бы вы говорилъ за нево хоть тогда, естли бы ему удалось отсюда увезти васъ? Всему тому намреніе мое было противно я отвчала, онъ зналъ, что онъ бдной и несчастной человкъ… Пожалуй не говори такъ, прескъ онъ рчь мою, вы во мн не сказанное волненіе учините, ежели ласково о немъ станете говорить. Мн не льзя объ немъ не говорить государь мой, я продолжала. Нтъ возразилъ онъ съ восхищеніемъ не надобно, скажите мн, любители вы ево или нтъ? Но скажите правду: ибо въ противномъ случа все обратится противъ обихъ васъ въ худое, ежели узнаю посл что вы скрыли хоть малое что въ своемъ сердц, а особливо въ такомъ нжномъ дл, которое весьма меня трогаетъ.

Государь мой, я ему съ нкоторымъ огорченіемъ отвчала, подалаль я вамъ хотя малую причину думать о себ, что я не справедлива. Онъ взявъ съ нетерпеливостію меня за руки говорилъ: скажите мн предъ Богомъ, что вы ни какой склонности къ господину Вилліамсу не имете и ни къ одному человку на свт.

Я васъ увряю государь мой, и въ томъ клянусь всмъ, что есть свято, что ни къ кому ни какой склонности не имю, и Боже отъ тово избави. Ну теперь врю, онъ отвчалъ, и со временемъ Вилліамсъ не такъ мн будетъ противенъ, ежели вы къ нему склонности не имете; мое самолюбіе льститъ мн, что я предъ другимъ въ сердц вашемъ найду мсто, только мн очень досадно, что вы такъ мало ево зная хотли ему себя поврить.

О государь мой я говорила, позвольте мн сказать не гнваясь на меня вамъ правду, хотя я бдна и низкой природы, но добродтель и честь моя мн столько же милы, какъ и самой знатной въ Англіи двиц, вы сами знаете, что я подвержена была крайней опасности, такъ что не имла уже ни какихъ средствъ отъ намреній вашихъ укрытся: ибо вы и сами сказали, что ни что васъ отъ того удержать не можетъ. И такъ что бы вы должны были подумать, когда я видла предстоящую мн опасность а не старалась всячески отъ оной укрытся. Господина Вилліамса по истинн государь мой я склонила подать мн помощь въ намреніи моемъ бжать отсюда, онъ по принужденію моему сказалъ мн кто здсь живетъ въ сосдств, не глядите на меня государь мой такъ прилжно и дайте сказать себ правду, я ево упросила говорить обо мн Милади Іонесъ и Милади Дарнфортъ, а при томъ онъ и отъ себя просилъ господина Петерса, только ему везд отказали; по чему и сказалъ, что единое только осталось средство мн уйти изъ вашева дома и вытти за нево замужъ, но я ему въ томъ очень учтиво отказала, и довела до тово, что онъ хотлъ ради одного Бога помогать мн.

Теперь вы, говорилъ господинъ мой… но я перескла рчь зажавъ ротъ ево своею рукою, и забывъ, что такъ много беру смлости. Прошу васъ государь мой не погневатся, я тотчасъ окончаю рчь мою. Я хотла лутче бросится на шею послднему нищему, естлибъ только знала, что онъ доброй и честной человкъ, нежели жить здсь ожидая себ гибели, и льщусь ежели вы здраво захотите разсуждать, вы меня въ томъ простите, и не станете почитать дерзскою и лукавою какъ изволили меня называть.

Позвольте мн сказалъ онъ, спросить васъ еще одинъ разъ, когда вы такъ много почитаете честь и добродтель, и вс противъ тово предпріятіи вамъ противны, которые я имлъ и старался исполнить. Можетель вы меня любить чистосердечно, непорочною любовію всмъ предпочитая?

А государь мой! я ему говорила, мои сомнніи опять возвращаются, боюсь что вы оказывая такъ много ко мн милости стараетесь только меня уловить въ свои сти и возпользоваться вроятмостію и слабостію моими.

Всегда не вроятна и сумнительна отвчалъ онъ, можно ли мн поврить по крайней мр въ ныншнемъ моемъ состояніи, и можетель вы себя обнадежить, что я справедливъ противъ васъ нын, заклинаясь страшными клятвами, что ни какова худова намренія не имю, каковые имлъ прежде. Увы государь мой! что я могу боле сказать вамъ? Я и такъ ужъ больше сказала нежели было надобно, въ тотъ часъ такъ застыдилась, что вс лице мое покрылося румянцомъ, а чтобъ скрыть оное, я облокотилась къ нему на плечо, наклоня въ низъ мою голову, а онъ прижавъ меня къ себ сказалъ, я вижу что вы застыдились, и для того сокройте прекрасное лице свое дражайшая Памела къ моему сердцу, ваши непорочные поступки меня прельщаютъ.

Ежели вы хотите я говорила милостивы быть къ вашей Памел и сохранить ее, я буду молить за васъ Бога, ежели же нтъ, то я пропала безъ поворотно.

Я надюсь говорилъ онъ, что всегда я таковъ буду какъ нын, и могу вамъ признатся, что въ непорочномъ препровожденіи сихъ двухъ часовъ съ вами, я больше насладился, нежели чрезъ все то время, какъ мое нетерпеливое сердце терзалось въ намреніяхъ владть вами на моихъ прежнихъ договорахъ, вы должны благодарить Бога: дарагая Памела, и просить, чтобъ онъ меня укрпилъ въ моемъ мнніи, и надюсь что ваши молитвы помогутъ мн получить побду надъ моими слабостями. Слышать сіе общаніе такъ мн было пріятно, что вся моя осторожность кажется изчезла. Я упала на колни и обнявъ ноги ево говорила: бдную вашу служанку государь мой, столько милостивые ваши слова обрадовали, что я не могу довольно словъ найти благодарить Вышняго, ежели вы въ намреніи своемъ продолжитесь, всемогущій Творецъ да утвердитъ оныя, и и ниспослетъ благодать свою. О какъ я счастлива буду! любезные мои родители ежели такъ будетъ, однакожъ онъ оставляя меня сказалъ, я думаю, что женитса мн на васъ дарагая Памела ни какъ будетъ не возможно въ разсужденіи того, что вс меня возненавидятъ.

Съ нова тми словами ударилъ меня какъ громомъ, но опомнясь смло ему отвчала: поврте мн государь мой, что я никогда не простирала мысли своей къ такой великой чести, а довольна тмъ буду, ежели могу безопасно возвратится къ моимъ родителямъ, а вамъ желаю имть равнаго достоинства жену по вашей природ, меня и то много веселить будетъ, что возвратится покой и благополучіе сыну покойной госпожи моей.

Теперь дражайшая Памела говорилъ онъ, разговоры наши дале пошли нежели я думалъ, вотъ вы видите, что вамъ меня боятся нын уже нчево, но мн должно самому себ не врить когда я съ вами, и прежде надобно расмотрть еще въ гордости упорное мое сердце. Наконецъ позвольте мн сказать вамъ совершенную правду, ежели больше вы мн станете врить, то больше онымъ меня одолжите, и истребите вс мои противу васъ оскорбительныя предпріятіи. И по окончаніи словъ своихъ поцловалъ меня, но не съ такою наглостію какъ прежде, и взявъ за руку проводилъ въ палаты, но показался мн очень не веселъ и задумчивъ, такъ какъ бы сожеллъ о томъ, что ласково говорилъ со мною.

Что мн длать? И какъ поступать? Ежели все то съ притворнымъ лукавствомъ учреждено было: всечасно мои недоврки смущаютъ духъ мой, ежели онъ обмануть меня хочетъ. Я тужу, что я очень много ему сказала, да уже то невозвратимо, однакожъ надобно думать, что онъ справедливъ былъ, покрайней мр въ тотъ часъ, какъ говорилъ со мною, мн кажется что ни какъ не возможно такъ много ему притворится. А ежели онъ обманывалъ меня, то скажу, что сердце такова человка весьма зло и лукаво, и гд бы ему научится проклятаго сего искуства? Разв уже всмъ мущинамъ то сродно? Но почто такъ много сумнватся, успокойся волнующееся мое сердце, я отца имю, которой лукавства не знаетъ, и ни изъ какихъ сокровищь на свт не правости здлать и обмануть не захочетъ. То какъ мн и думать, что лукавство сродно всмъ мущинамъ, и можно ли мн сумнватся, что сынъ благотворительницы моей, лукаве всхъ юыть можетъ, ежели же лукавъ, то можно сказать, что доля покойной госпожи моей несчастна, но доля горестной Памелы, впавши въ злые руки больше жалости достойна. Между тмъ надюсь на Бога можетъ быть вс мои страхи и исчезнутъ. Устала писать теперь оставляю перо на время.

ЧЕТВЕРГЪ по утру .

Чуть, что разсвтало, застучали у дверей очень, кто тамъ спросила госпожа Жевкесъ? Отоприте говорилъ господинъ нашъ, я ее какъ ни просила, но она вставъ отпирать пошла. Покрайней мр дайте мн одтся, я ей говорила, а между тмъ господинъ мой стучалъ не переставая, она несмотря мамою прозьбу двери отперла, а я въ превеликомъ страх завртелась въ одяло. Чево такъ Памела испужалась онъ вошедъ говорилъ? А государь мой я отвчала! боюсь, что бы страхи мои не исполнились. Помилуй оставь страхи свои пустые онъ сказалъ мн и слъ на мою постелю, я имю нужду поговорить съ вами.