Память льда

В отличие от Корлат, Скворец был убежден, что Аномандер Рейк жив и с ним вообще не случилось ничего плохого. За те несколько ночей, что он провел в беседах с владыкой Семени Луны, малазанский командор сумел неплохо узнать натуру этого тисте анди. Невзирая на все союзы, вопреки многовековому сотрудничеству с Каладаном Брудом, Аномандер Рейк оставался одиночкой и отличался почти болезненной тягой к независимости. Скворец прекрасно понимал, что Рыцаря Тьмы абсолютно не трогали переживания других, он не собирался никого утешать или подбадривать.

«Рейк сказал, что будет участвовать во взятии Коралла, и он непременно сдержит свое слово. Так чего же беспокоиться раньше времени? Ведь штурм города еще не начался».

Сквозь серую пелену проступали знакомые силуэты: Хумбрал Таур, Хетана, Кафал, Крупп и Корлат. Небо впереди было заметно светлее. Если повезет, они еще успеют захватить пару солнечных часов. А там привал, горячая пища, отдых. До середины ночи. И снова в путь.

Пожалуй, он слишком многого требовал от четырех тысяч своих бойцов. Да, они были лучшими из солдат, которыми ему когда-либо доводилось командовать; однако нельзя ведь ожидать от людей невозможного. Внезапно пошатнувшееся доверие Воеводы к малазанским союзникам потрясло его, хотя Скворец и прекрасно понимал подоплеку. Однако говорить об этом ему не хотелось ни с кем, даже с Корлат. Если бы части Бруда и дальше двигались с неизменной скоростью, появление объединенных сил под стенами Коралла заставило бы Провидца прервать сражение с Дуджеком. Пусть даже у бойцов был бы изможденный вид; случается, что количество солдат действует на противника устрашающе. К тому же силы паннионцев ограниченны. Подкрепления им ждать неоткуда. При таком раскладе ни один мало-мальски здравомыслящий полководец не станет удерживать подступы к Кораллу и отойдет под защиту городских стен.

Однако появление четырех тысяч едва бредущих от усталости, чумазых и заляпанных грязью малазанцев, скорее всего, лишь позабавит Паннионского Провидца. Скворцу придется разумно распорядиться имеющимися в его распоряжении силами — двенадцать тисте анди, клан Ильгресов и лучшие племена Белолицых баргастов Хумбрала Таура, скорее всего, сыграют решающую роль, хотя баргастов у него меньше двух тысяч.

«Мы слишком рано начали эту гонку. Спеша вперед, мы оставили позади пятьдесят тысяч Белолицых. Но ждать, пока они подойдут, мы не можем…»

Командор вдруг почувствовал себя гораздо старше своих лет. Он устал, просто зверски устал. Отсюда и решения, полные недочетов. А гонку уже не остановить.

Дождь вовсю хлестал по его кольчуге. Длинные седые волосы прилипли к спине и широким, но костлявым плечам. Мокрый шлем тускло отражал свинцовое небо. Опустив голову, Каллор застыл на краю неглубокого оврага.

Выцветшие, безжизненные глаза разглядывали дно этого оврага. Они следили за мутными ручейками и речушками, которые ненадолго породил ливень. Вода безостановочно неслась мимо пучков травы, узловатых корней, камешков, увлекая за собой все, что могло плыть.

Вода мчалась на юг.

И здесь, в этом овраге, быстрые ручьи несли странно окрашенный ил не вниз, а вверх по склону.

«Из праха в… грязь. Стало быть, вы все-таки идете с нами. Я рад. Честное слово, рад».

Каллор вернулся туда, где оставил лошадь, уселся в седло и поехал к лагерю. Ему хотелось вернуться еще до наступления сумерек. Из-за дождя костров не разводили. Сквозь промокшие стенки шатров различались тусклые пятна зажженных ламп. Между шатрами, нахохлившись, сидели великие вoроны, безучастные к ливню и потокам грязи.

У штабного шатра Бруда Каллор спешился. Под навесом, прикрывающим вход, спал на посту вестовой Хурлокель. Чувствовалось, что он здорово измотан дорогой. Усмехнувшись, Каллор поднял забрало и вошел внутрь.

Воевода развалился на стуле. Молот покоился у него на коленях. Бруд даже не посчитал нужным счистить грязь с доспехов и сапог. Его острые, как у зверя, глаза скользнули по Каллору и вновь опустились.

— Я сделал ошибку, — сказал Бруд.

— Согласен, Воевода.

Тот вскинул голову:

— Ты, должно быть, не понял меня…

— Да нет, понял. Напрасно мы не отправились вместе со Скворцом. Уничтожение армии Дуджека невыгодно нам с точки зрения стратегии, хотя меня очень обрадовала бы гибель Однорукого и его солдат. Однако это может обернуться катастрофой.

— Теперь уже в любом случае поздно, Каллор. Упущенного времени не наверстаешь.

— Воевода, буря скоро утихнет. Утром мы можем двинуться ускоренным маршем и покрыть большее расстояние, чем намечали. Однако я пришел по другому поводу, который непосредственно связан с нашим недоверием к малазанцам.

— Давай без околичностей, Каллор! Говори просто и ясно или вообще молчи.

— Я хотел бы отправиться к Скворцу.

— Зачем? С запоздалыми извинениями?

— Извинения тут не помогут, — пожал плечами Каллор. — У меня на уме нечто иное… Похоже, и ты, и другие забыли про мой опыт. Знаю, многих это раздражает и злит, но… Я ходил по земле, когда т’лан имассы еще были детьми. Я командовал армиями в сотни тысяч воинов. Я опалил пламенем своего гнева целые континенты и в одиночку восседал на высоких тронах. Понимаешь ли ты, что это значит?

— О да, понимаю, — ответил ему Каладан Бруд, — сие означает, что ты, увы, так ничему и не учишься.

— Иного ответа я и не ждал, — огрызнулся Каллор. — Очевидно, смысл ускользнул от тебя, Воевода. Я знаю тонкости сражений лучше, чем кто-либо из ныне живущих, включая и тебя самого.

— По-моему, малазанцы неплохо управлялись на Генабакисе без твоих подсказок. И потом, с чего ты взял, что Скворец или Дуджек прислушается к твоим предложениям?

— Потому что они — разумные люди. Похоже, Воевода, ты забыл еще об одном моем преимуществе. Сражаясь с мечом в руках, я за тысячу лет ни разу не был побежден.

— Просто ты умеешь выбирать врагов, Каллор. А ты когда-нибудь сходился в поединке с Аномандером Рейком? С Дассемом Ультором? С Сивогривом? С Первым сегулехом?

Каладан Бруд не стал добавлять к этим именам свое собственное.

— Но в Коралле у меня не будет таких противников, — раздраженно возразил Каллор. — Там лишь стражи Домина, септархи, урды.

— А если ты натолкнешься на к’чейн че’маллей?

— Ну, вряд ли я их там встречу.

— Трудно сказать наперед. Тем не менее, Каллор, я удивлен твоим внезапным… рвением. Не пожалеешь потом?

Древний воин смиренно пожал плечами:

— Если я ошибся, сам же за это и поплачусь. Больше никто не пострадает. Так ты позволяешь мне отправиться к Скворцу и Корлат?

Каладан Бруд смерил его взглядом, затем махнул перепачканной в глине кольчужной перчаткой:

— Поезжай.

Каллор вышел из шатра и проворно вскочил в седло.

Свидетелями его отъезда были лишь несколько великих воронов, спрятавшихся от дождя под повозкой. И только они увидели торжествующую улыбку бывшего Верховного Короля.