Панчатантра

Услышав звук раковины, слоны, кони, возницы и пешие в страхе бросились бежать. Одни из них неоднократно обмочились, другие издавали ужасные крики, третьи, чье тело разбила немощь, катались по земле, а некоторые в испуге остановились на месте, неподвижно устремив взор к небу.

Тогда все боги собрались из любопытства посмотреть на битву, и Девараджа [139] сказал Брахме: «Брахма! Неужели здесь должен быть убит какой-нибудь полубог или демон, раз сам блаженный Нараяна, сев на Нагари [140] , вступил в битву?» Вслед за этими словами Брахма подумал:

139

140

«Не обратит Хари [141] на смертных жителей Свой грозный диск, кровью омытый вражеской. | Не станет лев бить комара ничтожного, Когда слонов он убивает лапою. (217) vamca

Что же это за чудо?» Так даже Брахма пришел в изумление. Поэтому я и говорю:

Сам Брахма разобрать не смог обмана, ловко скрытого. | Принявший облик Вишну ткач царевной наслаждается. (218)

141

В то время, как боги с любопытством думали об этом, ткач метнул диск в Викрамасену. И тот, разрубив этого царя надвое, снова вернулся в его руки. Увидя это, все цари спустились со своих колесниц, склонились в почтительном приветствии и обратились к принявшему облик Вишну: «Божественный! Погибло войско без вождя. Подумай об этом и пощади наши жизни. Укажи, что нам следует делать». Когда вся толпа царей сказала так, принявший облик Вишну ответил: «Отныне вы в безопасности. Исполняйте все без промедления, что прикажет вам Супративарман [142] ». Все цари ответили: «Как велит господин», и подчинились этому приказанию. Вслед за тем ткач сам отдал во власть Супративармана людей, слонов, колесницы, коней, драгоценности и всю другую, вражескую добычу и, прославленный победой, зажил, наслаждаясь полным счастьем с царевной.

142

* * *

Поэтому я и говорю: «К исполненным решимости...». Услышав это, Каратака сказал: «Если и ты твердо решил, то иди к желанной цели. Счастливый путь!» И после этих слов тот пошел ко льву. Когда он поклонился и сел, лев спросил: «Почему тебя давно не было видно?» Он ответил: «Божественный! Сегодня у меня есть к господину важное дело. Несмотря на то, что оно неприятно, я пришел рассказать о нем ради твоего блага. Хотя подданные и не желают того, все же о подобных вещах рассказывают из боязни потерять время в неотложном деле. Сказано ведь:

Когда уволенный слуга, добра желая, держит речь, | То это — верность высшая, любовью порожденная. (219)

А также:

Всегда легко найти, о царь, сладкоречивых подданных, | И трудно тех найти, чья речь горька, но исцелительна». (220) .

Вслед за этой речью, внушающей доверие, Пингалака почтительно спросил его: «Что ты хочешь сказать?» Тот ответил: «Божественный! Сандживака, замышляющий зло против тебя и вошедший к тебе в доверие, будучи наедине со мной, доверчиво сказал мне, когда представился удобный случай: «Хоть твой господин и трижды силен, я выведал его сильные и слабые стороны. Поэтому я убью его и сам легко захвачу царскую власть». Сегодня этот Сандживака хочет исполнить свое намерение. Вот я и пришел сообщить об этом тебе, господину моего отца».

И услышав эту невыносимую речь, подобную удару грома, ошеломленный Пингалака чрезвычайно встревожился сердцем и ничего не ответил. А Даманака, видя его состояние, сказал: «Ведь министры в особенности отличаются этим большим пороком. Хорошо ведь говорится:

Коль слишком вознесутся царь с министром, Богиня счастья [143] шаг свой остановит | И, не привыкши к тяжести чрезмерной, Кого-нибудь покинет непременно. (221) upa

143

И поэтому:

Занозу, зуб расшатанный и скверного советника, | Для безопасности всегда полезно с корнем вырывать. (222)

А также:

Ведь если господин министра одного || возвысит над другими, То в глупости своей тот, славой опьянен, || пренебрегает службой, | Когда забудет долг, то в сердце у него || растет стремленье к власти, А к власти устремясь, владыку своего || он погубить стремится. (223) cardu

Этот Сандживака беспрепятственно участвует теперь по своему желанию во всех делах. Поэтому подходят сюда следующие слова:

Пусть верно служит подданный, но коль деньгами он сорит, | Терпеть его не должен царь, благополучья жаждущий. (224)

И такова природа владык. Как говорят:

Даже добро || от преданных сердец || подчас к вражде приводит, И даже зло, || творимое другим, || способно вызвать радость. | Немалый труд — || постичь сердца царей, || подвластных многим чувствам, И сам аскет || не сможет исполнять || обязанностей службы». (225) manda

Услышав это, Пингалака сказал: «Но он ведь мой слуга. Как мог он перемениться ко мне?» Даманака ответил: «Слуга он или не слуга, — здесь нет ничего исключительного. Сказано ведь:

Желает всякий подданный достичь благополучия. | До тех лишь пор на службе он, пока могущества лишен». (226)

Лев ответил: «Дорогой! Несмотря на это, сердце мое не враждебно к нему. Ведь:

Пускай пороками полно, все ж тело дорого свое. | Пусть боль любимый причинит, все ж будем мы его любить. (227)

А также:

Пусть злой поступок совершит, пусть речи дерзкие ведет, | И все ж любимый человек всегда нам сердце радует». (228)

Даманака сказал: «Это и есть дурная сторона возвышения, что тот, на кого господин, оставив всех других зверей, обратил свое внимание, сам теперь устремился к господству. Сказано ведь:

Кто больше всех других почтен вниманьем повелителя, | Будь знатен иль незнатен он, тот сердцем Лакшми завладел. (229)

И даже если он любим тобой, надо покинуть его потому, что он приносит вред своей порочностью. Право же, хорошо говорится:

Родного своего, любимое дитя, || товарища иль брата Покинуть надлежит, коль безрассудно он || пороку предается. | Известна на земле пословица одна, || что жены повторяют: «Что делать с золотой иглой, которой мы || прокалываем ухо?» (230) cardu

А если ты думаешь, что он принесет пользу, обладая огромным телом, то и это неверно. Ведь: