Панчатантра

К тому же сами боги сопутствуют тому, кто всегда предприимчив. Сказано ведь:

К исполненным решимости сам бог идет в союзники. | Так Вишну, диск [111] и Гарутман [112] ткачу в сраженьи помогли. (196)

И кроме того:

Сам Брахма разобрать не смог обмана, ловко скрытого. | Принявший облик Вишну ткач царевной наслаждается». (197)

111

112

Каратака спросил: «Как же это благодаря уверенно и ловко проведенному обману был достигнут успех в предприятии?» Тот рассказал:

Рассказ восьмой

«Есть в стране гаудов [113] город под названием Пундхравардхана. Жили там два друга, ткач и тележник, каждый из которых достиг совершенства в своем ремесле. Они без конца тратили заработанные ими деньги, носили мягкие, пестрые и чрезвычайно ценные одежды, украшались цветами и бетелем [114] и благоухали ароматом камфары, алоэ и мускуса. Проработав три четверти дня, они в последнюю четверть обычно украшали тело и гуляли вдвоем по площадям, храмам и другим местам. Обойдя различные зрелища, собрания, посетив праздники по случаю рождений и другие людские сборища, они возвращались в сумерки к себе домой. Так проходило у них время. И как-то в один большой праздник все городские жители, нарядившись кто как мог, стали бродить вокруг храмов и других мест. И вот наряженные ткач и тележник, глядя на разукрашенные лица собравшихся повсюду людей, увидели дочь царя, сидевшую на большом балконе верхнего этажа дворца и окруженную подругами. Область сердца ее была украшена парой упругих и выдающихся вперед грудей, цветущих первой молодостью. Ее округлые ягодицы отличались пышностью, и талия ее была стройна. Волосы ее, темные, как грозовая туча, были мягкие, умащенные и волнистые. Золотые украшения, покачивающиеся в ее ушах, соперничали со сладостными качелями бога любви. Лицо ее было прекрасно, как недавно распустившийся нежный цветок лотоса, и, подобно сну, она овладевала глазами, всех людей.

113

114

И видя эту несравненную красоту, ткач, со всех сторон пораженный в сердце пятью стрелами Манасиджи [115] , скрыл, сохранив присутствие духа, свое состояние и кое-как добрался до дому, всюду видя перед собой царскую дочь. Испуская длительные и горячие вздохи, он упал на непокрытую постель и остался на ней. Представляя царевну такой, какой она явилась, ему, и думая о ней, он, находясь в таком состоянии, прочел стихи:

«Где красота живет, там — добродетель». Увы! Нет правды в этом изреченье. | Ведь красота ее вошла мне в сердце, А тело все горит в разлуке с нею. (198) upa

115

И также:

Одно любовью сожженно, другое унесла она, | В сознанье третье держится. Так сколько ж у меня сердец? (199)

И также:

Всегда достоинства должны всем людям счастье приносить. | За что ж газелеокая меня сжигает красотой? (200) Ведь каждый — нет сомненья в этом — Всегда стремится охранять свое жилище. | А ты в мое вселилась сердце И безрассудно сжечь его желаешь. (201) ar Уста, как пурпур бимбы [116] , || младых грудей сосуды, || что гордо выступают, А также пуп глубокий, || и вьющиеся кудри, || и стан изящный, тонкий | Приносят без сомненья || немалые страданья || мечтателям влюбленным. Но как несправедливо, || что щек ее блистанье || всего меня сжигает! (202) srag Прижавшись к влажным от шафрана грудям любимой, Буграм подобным, что на лбу у слона вспухают [117] , | В ее объятья заключен, утомленный страстью, Я на мгновенье бы уснул, сладким сном объятый. (203) vasa

116

117

Ведь если мне самой судьбой погибнуть предназначено, | Пускай хоть смерть нашел бы я не от газелеокой той. (204) Хоть милая вдали, но видишь ты ее || перед собой, о сердце, Так научи глаза такому волшебству, || коль утомилось видом. | Ведь одиноко ты, и даже встречи час || тебе печаль приносит. Кто любит лишь себя, тот радостей лишен, — || лишь благодетель счастлив. (205) cardu Воистину с небес похитила красу || ты у луны холодной, А лотос голубой всей прелестью своей || глаза твои украсил. | От страсти пьяный слон не знает, что взяла || ты у него походку, Но как сумела ты, чьи члены так стройны, || мое похитить сердце? (206) cardu На небе, в воздухе, средь нас — везде присутствует она. | Зовут ее в опасностях, как Нараяну [118] самого. (207) «Мгновенны состоянья все» — неверно Буддой [119] сказано: | Когда я думаю о ней, все время предо мной она». (208)

Так с возбужденным умом он причитал на все лады, пока, наконец, не настала ночь. На следующий день опять в условленное время тележник нарядился и пришел в дом ткача. Он увидел ткача лежащим на нспостланной постели с вытянутыми руками и ногами, испускающим длительные и горячие вздохи, с бледными щеками и проливающим слезы. Видя его в таком положении, он сказал: «Эй, друг! Отчего сегодня твое тело в таком состоянии?» И когда тот, снова спрашиваемый им, ничего не ответил от стыда, то тележник, охваченный печалью, прочел стихотворение:

118

119

«Разве можно || гнева друзей бояться? Помогать им, || чувствуя недоверье? | Тот, кому ты, || матери словно, веришь, Вот кто — друг твой. || Всякий другой — лишь встречный». (209) cali

И затем, умея разбираться во внешних признаках, он приложил руку к его сердцу и другим частям тела и сказал: «Приятель, как мне кажется, это состояние вызвано у тебя не лихорадкой, а любовью». Когда же таким образом он сам дал ему возможность говорить, тот, усевшись, прочел стихотворение:

«Коль хочешь снова стать счастливым, Достойному слуге, жене благочестивой, | Властителю могучему И другу о печали расскажи» [120] . (210) ar

Сказав так, он поведал ему все о своем состоянии, начав с того, как увидел царскую дочь. Тогда тележник, подумав, сказал: «Ведь царь этот — кшатрий. Не боишься ли ты совершить нечестивый поступок? Ты ведь вайшья [121] ». Тогда тот ответил: «По закону кшатрий может иметь жен от трех каст. Наверно, она — дочь вайшийки. Поэтому я и чувствую к ней склонность. Сказано ведь:

120

121

Уверен я — кшатрию подойдет она, И оттого сердце мое стремится к ней. | Ведь у людей, что благородством славятся, В таких делах голос решает внутренний». (211) vamca

Тогда, узнав его решение, тележник сказал: «Приятель, что же теперь делать?» Ткач ответил: «Почем я знаю? Я рассказал тебе как другу». Сказав это, он умолк. Тогда тележник обратился к нему: «Встань, умойся, поешь и перестань горевать. Я придумаю для тебя такое средство, благодаря которому ты сможешь непрерывно вкушать с ней радость любовного наслаждения».

Тогда ткач, возрожденный обещанием друга, поднялся и взялся за все обычные дела. И на следующий день тележник взял только что сделанное им из дерева сооружение в виде Гаруды, раскрашенное разными красками и поднимавшееся вверх с помощью клина, пришел к ткачу и сказал ему: «Приятель, если ты влезешь на него и вставишь клин, то сможешь отправиться, куда захочешь. Когда же ты вытащишь клин, сооружение опустится. Поэтому возьми его. Сегодня ночью, когда люди уснут, прими облик Нараяны, украсив свое тело, и, сев на Гаруду, созданного силой моего знания, опустись на крышу дворца в покои девушки и поступи с царской дочерью, как пожелаешь. Я убежден, что царевна спит одна на крыше дворца».