Панчатантра

Так проходило время, и однажды, придя в царское собрание, он услышал воющую неподалеку стаю шакалов. Волоски поднялись на его теле, глаза его от радости наполнились слезами, он поднялся и завыл пронзительным голосом. Тогда львы и другие звери, услышав это, подумали: «Это — шакал» и, на мгновенье склонив головы от стыда, сказали: «Ох! Ведь шакал этот властвовал над нами. Так надо его убить». А он, услышав это, захотел бежать, но был разорван тигром на куски и погиб.

* * *

Поэтому я и говорю: «Кто, бросив родичей своих...». Пингалака сказал: «Как же я узнаю, что он замышляет зло? И каким способом он сражается?» Тот ответил: «Обычно он приближается к стопам божественного с расслабленными членами. Если же сегодня он станет боязливо подкрадываться, намереваясь нанести удар остриями своих рогов, то пусть знает божественный, что он замыслил зло».

Сказав это, Даманака поднялся и пошел к Сандживаке. Медленно подойдя к нему, он сделал вид, что полон нерешительности. Тогда тот сказал: «Дорогой, хорошо ли тебе?» Он ответил: «Как может быть хорошо подчиненному? По какой причине?

У царских слуг нет радости, тревога в сердце вечная, | И даже в жизни собственной у них уверенности нет. (262)

Также:

Родиться — зло великое, затем — страдать от бедности | И жизнь трудом поддерживать. Увы! Все это — бедствий цепь. (263) «Больной, бедняк, глупец, слуга и на чужбине кто живет | Даже при жизни — мертвецы», — так Вьяса говорит о них. (264). Нет бодрости в нем после сна, и пища не приносит сил, | Не говорит, что хочет он, — так жизнь свою влачит слуга. (265). Поистине ошибся тот, кто службу с жизнью пса сравнил: | Где хочет, может пес бродить, слуга — лишь там, где царь велит. (266) Спит на земле всегда слуга, худ и воздержан, как аскет, | Но тот вкушает плод заслуг, а он — страдает за грехи. (267) Как может счастлив быть слуга, когда своих желаний нет, | Коль мыслям следует чужим и тело продает свое? (268) Когда слуга, || внимательно следя, || к властителю подходит, Чем больше он || приблизится к нему, || тем больше будет страха. | Огонь и царь || названием одним || отличны друг от друга: Ведь жар от них || лишь издали терпим, || вблизи же — нестерпимый. (269) manda Пусть ароматно лакомство, пусть сладкое и нежное, | Но нет ведь пользы от него, коль службой ты его добыл. (270)

И во всяком случае:

«Где место, время, где друзья, где прибыль, где лишения? | Кто я и много ль сил во мне?» — Все время думать надо так». (271)

Услышав речь Даманаки, скрывающего в сердце свои замыслы, Сандживака сказал: «Дорогой, поведай, что тебе хочется сказать». Тот ответил: «Ты ведь — мой друг, и мне необходимо сообщить нечто полезное для тебя. Ведь наш господин Пингалака разгневан на тебя. Сегодня он сказал: «Убив Сандживаку, я смогу насытить всех плотоядных». Услышав это, я глубоко опечалился. Поэтому делай теперь то, что следует делать». И услышав эту речь, подобную удару грома, Сандживака глубоко опечалился. Слова Даманаки всегда внушали ему доверие, и от этого сердце его сильно обеспокоилось. Сандживакой овладел величайший страх, и он сказал: «Хорошо ведь говорится:

Цари негодных любят, А женщины доступны для порочных, | Текут богатства к жадным людям, И льется дождь на горы и моря. (272) ar

Увы! Горе мне, горе! Что же со мной случилось?

Когда владыка, пользуясь почетом, Добра исполнен, — странного здесь нету. | Но вовсе недоступно пониманью, Когда к слуге он ненависти полон. (273) upa

И также:

Кто никогда в гнев не впадает без причин, Того легко снова на милость ты склонишь, | Но как бы смог ты угодить тому царю, Чье без причин сердце способно гневаться? (274) vamca Когда злодей полон вражды без повода, То у кого страха не сможет вызвать он? | Из уст его речи невыносимые Всегда текут, с ядом змеиным схожие. (275). vamca За лотосным цветком || стремится гусь, || во мраке не видящий, И отраженья звезд || хватает он, || их сходством обманутый. | А после даже днем || в цветах ему || всё звезды мерещатся. Пусть человек и добр — || внушит он страх || обмана боящимся. (276) hari

Увы! Что плохого сделал я своему господину Пингалаке?» Даманака сказал: «Приятель, цари любят вредить без причины и ищут в других недостатки». Тот ответил: «Это так. Хорошо ведь говорится:

В сандаловых деревьях — змеи, А в лотосном пруду — свирепый крокодил, | Достойных злые убивают, И не бывает счастья без помех. (277) ar Ведь на горе лотос не может вырасти, Не совершит злой человек достойных дел, | Характер свой не переменит праведник, Не вырастет рис из зерна ячменного. (278) vamca Благочестивый человек с достоинством ведет себя; | Не вспомнит о потерях он и о добре лишь думает. (279).

Но все же я сам виноват, что стал служить у плохого друга. Сказано ведь:

Старайтесь избегать ненужных действий, Дурных друзей, опасного соседства. | Средь лотосных цветов заснула птица, И лучника стрела ее убила». (280) upa

Даманака спросил: «Как это? Сандживака рассказал:

Рассказ двенадцатый

 «В окрестностях одного леса находился просторный пруд. Жил там гусь оо имени Мадаракта [163] . Много времени провел он во всевозможных забавах, и вот однажды пришла к нему приносящая конец смерть в образе совы. Увидя ее, гусь спросил: «Как ты оказалась в этом пустынном лесу?» Она ответила: «Я пришла, услышав о твоих достоинствах. Ведь:

163

Всю землю исходила я, чтобы найти достойного, | Но всех других ты превзошел, и вот явилась я к тебе. (281) Должна я здесь от всей души с тобою дружбу заключить. | Даже в нечистый Ганг войдя, мы чистыми становимся. (282).

А также:

Лишь Хари раковину взял, — кость грязная очистилась. | Кто духом не возвысится, общаясь с благородными?» (283)

Услышав эти слова, гусь согласился с ней и, ответив: «Да будет так!», сказал затем: «О верный друг! Живи, как тебе нравится, вместе со мной здесь у этого большого пруда, в лесу, приятном для посещения». Так стали они проводить время, наслаждаясь дружбой. И однажды сова сказала: «Я отправляюсь в свое жилище, которое называется «Заросли лотоса». Когда я смогу быть тебе полезной или ты почувствуешь любовь ко мне, обязательно приходи как гость». Сказав так, она отправилась в свое жилище.

И вот однажды гусь подумал: «Оставаясь здесь, в этом жилье, я состарился и не знаю даже никакого другого места. Пойду-ка я теперь к любимому другу — сове. Там у меня будет совсем новое место для развлечений и разнообразная пища». Подумав так, он отправился к сове. Он не нашел ее в «Зарослях лотоса» и когда стал усердно разыскивать, то увидел ее в каком-то дупле, ничего не видящую днем, и сказал: «Выходи, дорогая, выходи! Это я пришел, гусь, твой любимый друг!» Слыша это, она сказала: «Я не летаю днем. Мы встретимся, когда зайдет солнце». Услышав это, он долго ждал сову и ночью встретился с ней. Он рассказал ей о своем житье и o других вещах и заснул там, утомленный дорогой.