Para bellum

— В каком смысле?

— Смотрите. Ему вроде как выдали чек, сразу за вычетом взяток. 144 тысячи, если мне не изменяет память. Деньги по этому чеку были переведены в Лондон банковским переводом, где по совершенно грабительскому курсу конвертированы сначала в фунты стерлинги, а потом в золото. На чем было потеряно 1,5 миллиона долларов. После чего золото было погружено на барк "Orkney", который благополучно затонул по пути к Санкт-Петербургу. А страховая компания, застраховавшая судно и груз, объявила себя банкротом и ущерб был возмещен лишь частично. Именно эти деньги и поступили в казну Российской Империи.

— Трагедии случаются.

— Да, но технически плата не была осуществлена. Деньги не поступили в казну. Это можно бы и оспорить, но наши водолазы нашли барк. Обследовали его. И ничего там не обнаружили. А там, на минуточку, должно находиться около девяти тонн золота. Понятно — течение. Понятно — ил. Поэтому мы использовали магнитное исследование дна в районе крушения. Пусто[2]. То есть, золота изначально на барке не было. А учитывая массу странностей в этой сделки от начала до конца есть основания предположить, что это было аферой с самого начала. И США не производили платеж по сделке. Поэтому мы хотим взыскать и задолженность, и плату за пользование нашей землей, и штраф за обман по сделке.

— Вы серьезно?

— Более чем. Юристы именно это мне и утверждают. Денежных поступлений от США на баланс Российской Империи для оплаты этой сделки не было произведено. Кое-какие незначительные деньги поступили от разорившейся страховой компании. То есть, обязательство правительства США не было выполнено.

— Они выдали чек. И посол уже сам им распоряжался.

— Сделка может считаться закрытой только после того, как по ней совершен платеж. То есть, на баланс контрагента поступили средства.

— Но так они не поступили по вине российской стороны.

— Наши юристы считают, что имеет место афера по предварительному сговору с руководством США. Учитывая тот факт, что правительство США сфабриковало повод для начала Испано-американской войны и произвели комбинацию по втягиванию Европы в Мировую войну, мы не можем игнорировать эти предположения.

— Жаль, что нам не удастся разойтись миром. — хмыкнув, произнес Маннергейм.

— Жаль. Хотя я буду до конца надеяться, что вам удастся образумить этих дурачков. Их ведь используют. Как тупых баранов.

— Используют. Но они этого не понимают и понимать не хотят… Грезы о Великой Финляндии им застят глаза.

— Я в курсе. Они жаждут присоединить Карелию и Кольский полуостров.

— Не только, но да, эти земли прежде всего.

— Слышал, что и Ленинград.

— Ходят и такие слухи. Но их распространяют лишь самые отчаянные националисты, которых за наивных мечтателей держат все остальные…

Заседание Верховного совета тем временем подошло к концу. Киров зачитал результаты референдума. Молотов рассказал о том, какие изменения теперь ждут страну. И так далее.

Потом прошли заседания комиссий. Консультации. Совещания. И прочие формальные мероприятия, необходимые для начала бумажных процедур. С которых Фрунзе сбежал с огромным облегчением сразу, как получилось — то есть, выполним все свои обязанности.

Дома бы его все равно достали, пустыми делами. Поэтому он сбежал инспектировать Всесоюзный вычислительный центр, а точнее НИП при нем. ВВЦ развивался из маленького центра, созданного в 1926 году под нужды КБ Поликарпова. Для чего было закуплено 27 арифмометров Marchant EB9 и найден «в загашнике» табулятор Холлерита. Позже, в том же году, к нему докупили еще пять более совершенных с кучей дополнительного оборудования. И вообще продолжали развивать ВВЦ как в плане технического обеспечения, так и организационно. Чтобы обеспечивать все возрастающие запросы на технические и статистические расчеты, которые имели едва ли не годовую очередь к 1929 году.

И это — несмотря на все усилия.

Слишком уж великую пользу они играли, кардинально ускоряя очень многие задачи.

В конце 1929 года работы по развитию ВЦ стали ускоряться из-за того, что американские компании Marchant Calculating Machine Co. и IBM, в которую в 1924 году переименовалась компания Холлерита, перебрались в Союз. Получив большой и устойчивый заказ от центрального правительства.

Параллельно Михаил Васильевич не унимался, продолжая продавливать разработку хотя бы простенького варианта электромеханического компьютера вроде «поделки» Конрада Цузе. Ну, почти, без использования телефонных реле.

Работа этого компьютера начиналась с того, что через устройство ввода последовательно загружались двоичные данные в блок оперативной памяти. Им был шкаф со 128 рядами конденсаторов — по 65 в ряду. Первый использовался как признак типа данных: управляющие или вычисляемые. При этом конструкция допускала процедуру перехода, позволяя строить циклы и модели ветвления, так как каждый ряд имел свой порядковый номер — то есть, номер строки.

Управляющее устройство начинало последовательно считывать данные из блока памяти и направлять их на тот или иной обрабатывающий модуль. А после того, как программа завершалась, активировать устройство вывода и распечатывать на перфокарте последовательно значения всех объявленных переменных в порядке объявления. Из-за чего их старались разместить в начале адресного пространства.

Очень примитивно получалось.

Да.

Но по меркам 1929 года — даже это выглядело очень круто.

Одна беда — работало это все пока нестабильно. Но над этим трудились. С энтузиазмом. С огоньком. И Михаил Васильевич любил сюда заглядывать. В этот маленький НИП. Где он мог на время погрузиться в мир, далекий от реалий 1920-х годов. Как будто бы почти дома. Да, там, в прошлой жизни, он никогда не занимался такими вещами. И имел о компьютерах достаточно поверхностное представление, которого, впрочем, хватило для постановки задачи. Но именно эта научно-исследовательская деятельность заставляла его почувствовать ностальгию. Да и коллектив тут подобрался на удивление увлеченный, любящие поговорить на футуристические темы. И ему было интересно послушать их фантазии на тему того, каким он будет — компьютер будущего, да и вообще — будущее в их представлении. Обычно то это мало кого интересовало…

[1] В 1929 году в СССР входили Российская СФСР, Украинская ССР, Белорусская ССР, Закавказская СФСР, Туркменская ССР и Узбекская ССР. Таджикская ССР, выделенная в 1929 году в оригинальной истории, тут не успела появиться.

[2] В 1975 году барк «Orkney» нашли и никакого золота не обнаружили. Фрунзе помнил об этом. Читал где-то в прошлой жизни.

Глава 9

1930, январь, 15. Москва

— Не понимаю я, Михаил Васильевич, зачем вы развели эти игры с Афганистаном, Маньчжурией и прочими. — произнес Гучков, отпив чая. — Эти дикие, нищие земли. Какой с них толк? Дыра. Как и Аляска в свое время.

— Они необходимы для научно-технического развития.

— Вы шутите?

— Отнюдь, нет.

— Не понимаю. Как? Зачем?

— Что нужно для развития науки? — спросил Фрунзе.

— Чтобы ей занимались ученые, получая должное финансирование.

— Верно. А что нужно для того, чтобы всегда удавалось найти эти деньги?