Парадокс Анны

— И куда же он делся?

— Понятия не имею. Но я слышал стук копыт.

— О чем они говорили?

— Я ничего не понял. Что-то о каком-то «Булыжечнике».

— Как вам не стыдно, Чет. И вы туда же! — хмуро посмотрел на него Орельев.

— В смысле?

От комментариев по поводу своей фразы, Орельев, впрочем, воздержался:

— Какого рода был разговор? Хоть что-то вы запомнили?

— Мне показалось, разговор был деловой. Но она назвала его милым. И это не был Влад.

Это совершенно точно не был голос Влада, поэтому Чет и удивился, когда Анна назвала мужчину «милым». Он даже ходил в научную столовую, слушать голоса тех, с кем Анна могла бы вести дела — и никого не узнал. Впрочем, голос, услышанный из-под земли, и голос в столовке — это две большие разницы, даже если принадлежат они одному человеку.

Все это он и поведал Орельеву. Ну, кроме того, что голос он слышал из-под земли.

— Вы слышали голоса всех, с кем Анна работала?

— Я не уверен. Троих.

— А голос Матвея?

— Ее начальника? Нет, это не голос Матвея. У него грубоватый, жесткий такой голос, не похож на голос интеллигентного человека. Нагловатый такой. У этого тоже был низкий, но не такой, спокойный скорее, приглушенный.

— Хоть слепое прослушивание вам устраивай, — вздохнул Орельев.

«Этого еще не хватало», — подумал Чет и окончательно собрался уезжать. С него хватит. Анны здесь больше не было, замеров он сделал столько, что хоть их бы обработать. И открытие, между прочим, само себя миру не откроет! Да, он покажет Антону, что там ему нужно, съездит с подругами в Забытый город, и домой.

В поисках Булыжечника

— А что ты знаешь про Булыжечника? — спросил у Леньки осененный внезапной догадкой Чет. У кого и спрашивать о чем-то типично местном, типа «Булыжечника», если не у местного самозваного гида?

— Булыжечник? А что Булыжечник. Гремит в горах, — и Лёнька рассказал ему легенду о Булыжечнике. Местный мифический персонаж. Ерунда какая-то, как и большинство легенд. Нет, вряд ли Анна вела с кем-то разговор о взятии под контроль мифического персонажа. Скорее, какое-то явление, которое они зовут между собой в честь легенды. Стук под землёй.

— А хочешь, завтра свожу вас послушать? — спросил Леонид. — Девчонкам только не рассказывай. Будет сюрприз, — и он подмигнул. Для них это будет «увлекательная поездка в заброшенные шахты позапрошлого века».

Последние сомнения, надо ли ему присоединяться к неожиданной туристической группе, у Чета исчезли. И в полдень следующего дня они уже были там, где можно "услышать булыжечника".

Лучшая энергетика местных гор? Энергетика или не энергетика, но нечто странное в этом месте было.

Леня начал экскурсию с шахт, где когда-то добывали руду. Не то, чтобы там было что-то особенное — сначала. Подумаешь, ходы в земле. Они вошли через вход, который иначе, чем дырой в земле, и не назовешь, и спускались все ниже и ниже. Неужели здесь когда-то были изумруды? Выглядело это, как прорубленные в почве проходы, не более того. Леонид шел впереди и освещал им дорогу большим фонарем.

Вдруг он остановился, как вкопанный.

— Это он. Булыжечник, — тихо прошептал он.

Чет и девушки заозирались, но никого и ничего не увидели.

Разве что — полуразвалившаяся древняя телега, набитая камнями, стояла у края прохода.

— Какое-то животное? — спросила Дина, — летуч… — но Леонид заткнул ей рот, причем в буквальном смысле этого слова, ладонью, да еще и предусмотрительно в рукаве, чтобы не укусила.

— Тихо, — одними губами показал он.

Они замерли. Откуда-то из-под земли, еще ниже их уровня, раздался грохот. Они переглянулись. Грохот стал громче. Он приближался и поднимался. Будто что-то катилось, громыхало по коридорам, и теперь оно уже шло не снизу, а оттуда, где они вошли. Через пару секунд он уже почти оглушал и становился все ближе и ближе.

— Бежим, — сказал Леня и выключил фонарь. Он потащил их куда-то вправо, в узкий лаз, еле-еле протиснувшись в который, они оказались в тупике. Здесь их проводник шепотом приказал им замереть. В полной темноте они сидели, стараясь даже дышать тихо, и слушали. Грохот приблизился. Замер. И загрохотал дальше, постепенно стихая. Он услышали, как Ленька тихонько выдохнул.

Когда шум окончательно затих вдали, Леня шепнул, что можно выбираться. Стараясь не производить ни малейшего шума, они вернулись туда, где были.

— Что ЭТО было? — шепнул Чет.

— Булыжечник, — почти неслышно «объяснил» Леонид. — Нам надо выбираться, — добавил он еще тише, если только это было возможно, и потребовал сохранять тишину.

Им и самим хотелось не шуметь и выбираться отсюда ко всем чертям. В смысле, наоборот, наружу.

В этот раз Леонид достал маленький фонарик и в его неярком свете повел их в направлении, противоположном тому, откуда они пришли. Если только у Чета в голове не спуталась навигация. Затем, все также в полнейшей тишине, он свернул в боковое ответвление. Они пока бесспорно следовали за ним.

Черт, а они ведь совсем не знают этого Леонида. Да что там, они не знают даже название места, куда он их привез. Когда они договаривались, Ленька сказал, что это рядом с Орловкой. И они, и впрямь, доехали до Орловки, и проехали через нее, а потом свернули на проселочную дорогу, а потом на другую, а потом проехали через лес, принадлежащий то ли заповеднику, то ли воинской части, через шлагбаум, примотанный цепью с огромным замком к дереву, от которого у Лени был ключ, а потом еще какой-то дорогой, и еще… Леонид травил байки о горах и местных хохмах, они трепались о московской жизни… и, словом, от Орловки они тряслись в его старенькой Ниве часов восемь. Пока не приехали сюда, где не было ни связи ни интернета. Что сначала ими всеми троими горячо приветствовалось.

И вот теперь они шли за этим Леонидом в непонятном подземелье, спасаясь от непонятного грохота. Пару раз пришлось переступать через отвесные обвалы и один раз карабкаться узким лазом. Словом, шахты осмотрели во всех подробностях, особенно их боковые ответвления.

— Ждал его не здесь, — только и сказал Леонид, когда они, в конце концов, все-таки выбрались наверх. В более безопасном месте.

— Кого? — спросили хором Настя и Дина.

И Леонид опять начал рассказывать о Булыжечнике. В этот раз Чет слушал намного внимательнее. Впрочем, история по-прежнему оставалась дурацкой — история о старателе, что когда-то добывал руду, но, встретив Хозяйку, не отнесся к ней с должным уважением, и та превратила его в Проклятого, обреченного вечно бродить по подземельям и перевозить руду из шахты в шахту. Когда же ему удается встретить живых людей, у Булыжечника праздник — он забирает их души и превращает в изумруды, которыми Аврора, хозяйка Города, украшает свое тело и дом. Булыжечнику же за новые камни Аврора дает выходные, и несколько ночей подряд он выходит петь под луной.