Параллельные

— Ты серьёзно?

— Ну да. Знаешь, я всё же решила, что… не хочу тебя ненавидеть. Не хочу думать, что все эти годы состояли исключительно из лжи и обмана. Было же в них что-то хорошее и ценное. И я хочу понять, где эта грань между одним и другим.

— Чтобы?

— Чтобы мы с тобой мирно могли разойтись. Чтобы уже отпустить себя, отпустить тебя.

Кажется, этот разговор уже когда-то был.

— Ты ведь здесь не потому, что любишь меня, а потому, что тебя снедает чувство вины…

Илья закашлялся.

— Ты уже всё за всех решила?

— Нет. Но я пытаюсь идти дальше. Я хочу уже начать жить СВОЮ «прозрачную» жизнь.

— И каков же план? — с лёгким налётом сарказма уточнил мой собеседник.

— Развестись с тобой, — начала загибать я пальцы, — отжать у тебя весь бизнес, — его бровь таки взметнулась вверх. А вот и нефиг было разбрасываться громкими заявлениями. — Найму тебя управляющим, — вторая бровь присоединилась к первой. — Ну а что? Ты знаешь положение дел, как никто другой, а во-вторых, это твоё детище, выстраданное потом и кровью, поэтому ты, скорее всего, и дальше будешь на износ. В результате — и ты при деле, и я богатею. И пока ты там множишь моё благосостояние, — приложила ладонь к груди, — я возьму ребёнка из детского дома. И подарю ему весь этот мир.

Признаваться в последнем было непросто, до сих пор идея с усыновлением оставалась для меня чем-то тайным и сокровенным, как если бы я боялась спугнуть его. Но сейчас я будто только упрочилась в своём решении. Независимо от нечаевских миллионов, я планировала стать матерью. Лето на Байкале помогло мне понять одно: я могу справиться со всем, даже если буду ошибаться и городить глупость за глупостью. И словно в подтверждение моих мыслей Нечаев почти невесомо, но ободряюще коснулся моего колена:

— У тебя всё получится. Я знаю.

— Конечно получится, — улыбнулась по-деловому, стараясь скрыть своё смущение, — я же теперь богатая женщина. Мне решать судьбу твоих заводов и пароходов.

Но Илья не клюнул, качнув головой:

— Из тебя получится замечательная мать.

Мы вышли на столь зыбкую почву, что я поняла: нужно срочно заканчивать со всем этим душевным стриптизом. Да и сам Нечаев как нельзя вовремя начал чихать.

— Ладно, пошли уже обратно в посёлок, пока ты тут окончательно не заработал себе переохлаждение.

Он резко подскочил на ноги и протянул мне руку, я чуть помедлила, но помощь приняла.

С «пляжа» поднимались в молчании, лишь иногда Илья помогал мне преодолеть наиболее крутые участки.

Где-то на полпути к дому я не утерпела и едко поинтересовалась:

— А не боишься, что Карина не поймёт потери благосостояния?

Бывший муж настолько резко затормозил, что я чуть не врезалась в него.

— Её это не касается никоим боком, — сквозь зубы прошелестел он.

— Да? Ты и с ней собираешься играть в прятки?

— Да нет. С ней-то как раз всё предельно понятно. Карину волнует только одно — чтобы я мог вовремя оплачивать счета за лечение Егора.

На душе опять творилась какая хрень, не оставляя и следа от былого спокойствия.

— Ну ничего, — как можно более оптимистично сообщила ему. — Уверена, что если очень постараешься, то сможешь её очаровать…

— Зачем мне это?

— Ну как же… У вас же теперь семья. Ты, она, Егор…

— Нина, — как-то совсем устало вздохнул Илья. — Между мной и Кариной нет, не было и никогда не будет никакой семьи. По крайней мере, в том смысле, который ты вкладываешь в это слово. У нас есть общий сын, и он нуждается в нас обоих. Но сами мы умеем лишь только ломать…

Значение последней фразы я не поняла, но уточнить так и не успела — спокойствие ночи вдруг нарушили вопли сигнализации, разлетевшиеся на десятки метров по округе.

— Пашка! — сообразила я и бросилась по направлению к дому.

Илья обогнал меня почти сразу же.

***

Моя машина, припаркованная возле забора, истошно верещала сигналкой, вспыхивая габаритными огнями. Илья нашёлся рядом, подсвечивая экраном телефона лобовое стекло, больше напоминавшее паутину. Били по нему явно от души.

Замерла на мгновение, ощутив неожиданный прилив страха.

— Не подходи, — потребовал Илья, выставив руку передо мной.

Тут у меня опять панически щёлкнуло в голове.

— Паша! Паша один в доме! — и кинулась к калитке, но Нечаев меня перехватил.

— Стой тут, сказал! Сам проверю всё, это может быть опасно.

Если он планировал этими словами меня вразумить, то вышло достаточно херово. Потому что при слове «опасно» моё рвение оказаться в доме лишь усилилось.

В этот момент за нашими спинами послышались громкие шаги и запыхавшееся дыхание. Бывший муж молниеносно крутанулся в сторону, задвинув меня за спину и приняв боевую стойку. К счастью, в ночи послышался голос шамана:

— Что у вас случилось?

— А ты кто такой? — уже зарычал Илья, но я ухватилась за его руку.

— Это свои, — выпалила скороговоркой.

Нечаев впился в Боржона испытывающим взглядом, но отчего-то сходу поверил ему:

— Следи за ней. Я в дом.

Хотела последовать за ним, но ловкий бурят успел меня перехватить.

— Ты можешь только помешать. Лучше машину отключи, пока мы всех не перебудили. Сможешь?

Пальцы слушались плохо, но я таки смогла найти в карманах ветровки брелок от авто. Щёлкнув по кнопке, я погрузила мир в привычное для него состояние спокойствия. Отчего на душе сделалось только хуже.

Илья отсутствовал непростительно долго, хотя часы на руке показывали лишь пару минут. Но чего я только не успела надумать за это время.

Когда Илья появился на крыльце дома, я едва не застонала от облегчения.

— Его нет, — сдавленно сообщил Нечаев. И земля дрогнула под моими ногами.

Ломанулась к дому, полностью игнорируя все попытки мужчин удержать меня на месте. В доме слышалось лишь размеренное тиканье часов и моё испуганное дыхание. Огляделась по сторонам, вокруг царил беспорядок. Но такой… обычный. Разбросанные ботинки у порога, кофта, свалившаяся со стула, игрушки, оставленные то тут, то там. Я шла, осматривая комнаты, и пыталась вспомнить, а как всё было до того момента, как я выскочила во двор, чтобы закатить истерику Нечаеву. Дозакатывалась.

— Па-а-аш! — кричала я в пустоту, заглядывая в углы — под кровать, в шкаф, за стол.

Мужчины, стоя в сенях, решали важные вопросы, усиленно споря о чём-то:

— Как у вас тут нет участкового?! — возмущался Илья.

— Есть, но он один на несколько поселений, если сейчас вызвонить, приедет где-то часа через полтора, — не то что бы оправдывался шаман.

Нечаев выругался и с надеждой спросил уже у меня:

— А просто уйти Паша не мог?

Я бросила на него злой предупреждающий взгляд, чтобы не развивал свою мысль дальше. Думала ли я о том, что мальчик сам разбил мою машину, обиженный на то, что взрослые бросили его одного в ночи, и решил скрыться от греха подальше? Думала. Особенно памятуя о первых днях совместной жизни. Но отчего-то не верила. Я чувствовала, что проведённого вместе времени хватило на то, чтобы мы с ним… прониклись друг другом. Да и интуиция шептала, что здесь что-то другое.