Парфюмер для герцога

Этой мелочи хватило, чтобы раскрыть порочную тайную связь.

Скандал был оглушительный, в основном потому, что невеста маркиза являлась близкой родственницей королевы. Помолвку расторгли, а спрос на чай и всё, что с ним было связано, сильно возрос.

На этот раз, заняв место Лари за прилавком, Вивьен с нетерпением ждала ее появления и надеялась, что девушка придет раньше герцога, который обещал помочь ей выправить все необходимые для опеки документы всего за один день. Он должен был заехать в первой половине дня, и времени становилось все меньше…

Наконец в торговый зал раскрасневшаяся, с блестящими глазами, ворвалась Лари и сразу же бросилась к прилавку, на ходу расстегивая пальто и стягивая шарф с растрепанных волос.

— Я такое узнала! — срывающимся от восторга голосом прошептала она. Раскрасневшаяся, с ледяными руками, она нырнула за прилавок.

Анита в этот момент как раз помогала посетительнице с выбором духов и проводила Лари печальным взглядом. Ей тоже было очень интересно, но бросить свою работу она не могла.

— Рассказывай, — так же шепотом велела Вивьен.

Она рассчитывала на что-то невероятное, неслыханное, немыслимое, что-то такое, что станет достойным завершением года и справедливой наградой за все невзгоды и волнения, которые Вивьен пришлось пережить.

— Вчера вечером… — начала Лари, хитро улыбаясь, и Вивьен против воли нетерпеливо подалась вперед, — в главном полицейском управлении видели невесту командира Милна!

— Ты уверена? — с сомнением спросила Вивьен, так как точно знала из первых рук, что у командира не было невесты. По крайней мере, настоящей.

— Точно вам говорю! Ее все видели! Леди затеяла ссору с мадам Дрэсерти, но командир быстро ее увел. Поговаривают, что леди была весьма красива, но слишком скромно одета. И что ее внешняя изящность нисколько не соответствует боевому нраву. Но мадам Дрэсерти утверждает, что девушка была невзрачной, даже страшненькой и совершенно невоспитанной. Но каждый, кто хоть раз имел несчастье общаться с мадам, ее словам не верит.

Разочарование, что ощутила Вивьен, было настолько всеобъемлющим, а обида на мгновение затмила весь белый свет. Она уже знала, кто была та «невеста командира» из слухов, и решительно не понимала, как ей удалось за столь короткий срок оказаться втянутой в слухи сразу с двумя мужчинами.

Лари, не заметившая, как поскучнела ее нанимательница, бодро поделилась своим планом:

— Я знаю несколько мальчишек, которые за пару медяков проследят для вас за полицейским управлением. Говорят, леди уже дважды сталкивалась с мадам Дрэсерти, значит, она часто навещает жениха. И как только в управление зайдет девушка, подходящая под описание, нам сразу же сообщат. И тогда вы сможете ее увидеть и узнать имя. Разве не чудесно?

— Лари, — мягко позвала Вивьен, — скажи мне вот что, мадам Дрэсерти — женщина в возрасте, с тягой к яркой одежде? Скажем, она носит красную шубку…

— Ну… да. Она овдовела пять лет назад и переняла заботу мужа о доходных домах. Один находится на набережной, а второй напротив Царского парка на севере города. И с начала осени до поздней весны она носит эту красную шубу. Ее арендаторы даже жаловались, что она является им в кошмарах.

Вивьен похлопала Лари по плечу. Взять на работу эту общительную девушку, до безумия обожавшую сплетни и жаждавшую знать обо всем, что творится в столице, было отличной идеей.

— На этот раз сплетня — это всего лишь сплетня, Лари. Нам она никак не поможет.

— Почему же?

— Потому что невзрачная и даже страшненькая девушка — это я, а я совершенно точно не являюсь невестой командира. И это я вчера затеяла ссору с мадам Дрэсерти.

Лари поникла и грустно произнесла:

— Простите, что не смогла быть полезной.

— Ты приносишь много пользы, Лари, не переживай. Вот, например, сейчас ты займешь место за прилавком и освободишь меня.

Глава 8. Совместные духи

Герцог прибыл в магазин за час до оговоренного времени и выглядел обнадеживающе невозмутимым. Он еще не знал, что «Флакон» пытались разгромить, и Вивьен надеялась, что не узнает никогда. Так ей было бы гораздо спокойнее.

Оставив Аниту присматривать за магазином, Вивьен последовала за герцогом на улицу. С самого утра погода была ясная и тихая, от солнечного света, сияющего в снежной белизне, резало глаза. Вивьен, большую часть утра проведшая в мягком полумраке за прилавком магазина, была не готова к такой ослепительности и замешкалась, прикрыв глаза ладонью.

Заметив ее неудобство, герцог сказал:

— Подождите внутри, я вызову карету.

Он, как и сама Вивьен, крайне ценил прогулки в тишине и не упускал ни одной возможности, но комфорт спутницы был для него важнее.

— Лишние хлопоты. — отмахнулась она. — Канцелярия совсем рядом. Дайте мне только минуту, я быстро привыкну… Погода сегодня просто чудесная.

Адриан улыбнулся.

— Вы действительно хотите завести светскую беседу? Я бы с большим интересом послушал, почему и сегодня у вас болезненный вид?

— Как невоспитанно с вашей стороны говорить леди, что она плохо выглядит.

— Вивьен…

— Ух, — она поёжилась. — Не делайте так. Когда вы называете мое имя таким тоном, мне кажется, что сейчас мне скажут, что я наказана, лишена сладкого на неделю и велят подниматься в свою комнату.

Чуть пообвыкнув, Вивьен медленно отняла ладонь от лица и жестом предложила герцогу продолжить путь.

— И часто вас наказывали?

— Сейчас мне кажется, что чаще, чем я того заслуживала. Видите ли, моя мама слишком сильно обо мне беспокоилась, я же в свою очередь была чрезвычайно любопытным и энергичным ребёнком… — Вивьен повела плечами, вспоминать о родителях было уже не так больно, но предательский ком всё равно застревал в горле. — В любом случае, пожалуйста, больше не произносите моё имя таким ворчливым тоном. А лучше и вовсе не произносите. Вдруг кто-то услышит?

Впереди что-то ослепительно вспыхнуло, и по улице, над головами у прохожих, разнёсся приглушённый, сухой щелчок, быстро утонувший в шуме разговоров. Фотограф в клетчатом пальто и коричневой кепи, надвинутой на затылок, фотографировал мёрзнущую на морозе даму в пышном платье. Стояла она перед дверью в только что открытое ателье.

Вивьен никогда раньше не видела эту женщину, но она при всём желании не могла бы за год узнать в лицо всех аристократок столицы, а эта дама, судя по тому, что про её ателье собирались напечатать статью в «Вестнике», была крайне важной особой. Но сейчас больше аристократки Вивьен волновал фотограф.