Патрульные Апокалипсиса

– А почему вы не подали в отставку, полковник?

– Почему? – Витковски опустился на стул, не сводя глаз с двери в спальню. – Скажем так, как бы архаично это ни звучало: то, что я делаю, я делаю хорошо, чего нельзя сказать о моем характере, – коварство и подозрительность не самые лучшие черты, но если над ними поработать и заставить служить моему делу, они могут стать ценным приобретением. Американский предприниматель Уилл Роджерс как-то сказал: «В жизни не встречал человека, который был бы мне неприятен». А я утверждаю, что не встречал человека, который не вызывал бы у меня подозрения. Возможно, это объясняется тем, что я – европеец, моим европейским наследием. Я ведь по происхождению поляк.

– А Польшу, так много давшую искусству и науке, предавали чаще, чем других, – заметила Карин.

– Наверное, моя подозрительность этим отчасти и объясняется. Пожалуй, она врожденная.

– Фредди доверял вам.

– Хотелось бы и мне отвечать ему тем же. Но я никогда не доверял вашему мужу. Он был как запальный шнур, который я не мог контролировать и вовремя потушить. Его смерть от рук Штази была неизбежна.

– Он же оказался прав, – возразила Карин, повышая голос. – Сотрудники Штази и подобные им стали сейчас становым хребтом нацизма.

– Ваш муж действовал неверными методами, его ненависть была направлена не на тех. Его раскрыли, а затем убили. Он не хотел меня слушать.

– Знаю, знаю. Он и меня не слушал… А под конец и вообще перестал считаться с нашим мнением.

– Не понимаю.

– Фредди проявлял нетерпимость не только ко мне, а ко всем, кто ему возражал. Он был очень сильным – его тренировали ваши командос в Бельгии – и считал себя неуязвимым. Под конец он превратился в такого же фанатика, как и его враги.

– Значит, вы понимаете, почему я никогда не доверял вашему мужу.

– Конечно. Последние месяцы нашей жизни в Амстердаме я бы не хотела пережить снова.

Внезапно дверь в спальню Витковски распахнулась, и на пороге появился Лэтем.

– Наша взяла! – воскликнул он. – Ты был прав, Стэнли. Этот мерзавец внизу на улице – это Рейнольдс. Алан Рейнольдс из центра связи.

– Кто?

– Сколько раз ты бывал в центре связи, Стэнли?

– Не знаю. Раза три-четыре за последний год.

– Это «крот». Я видел его лицо.

– Значит, что-то затевается, и надо принять контрмеры.

– Что будем делать и с чего начнем?

– Миссис де Фрис… Карин… пройдите, пожалуйста, в мою спальню, к окну, и говорите нам, что происходит на улице.

– Бегу, – сказала Карин, вставая с дивана и направляясь в спальню полковника.

– А теперь что? – спросил Дру.

– Яснее ясного, – ответил Витковски. – Приготовить оружие.

– У меня есть пистолет-автомат с полной обоймой. – И Лэтем вытащил из-за пояса оружие.

– Я дам тебе еще один с дополнительной обоймой.

– Ты, значит, ожидаешь худшего?

– Я этого ожидаю уже почти пять лет, а твою квартиру потому и разгромили, что ты этого не ожидал.

– Ну, у меня есть такое приспособление, которое не даст открыть дверь.

– Прекрасно. Но если мерзавцы пошлют за тобой двоих-троих, хотелось бы отправить парочку в Вашингтон. В возмещение за того, которого они лишились.

Полковник подошел к большой литографии, висевшей на стене, и сдвинул ее – за ней оказался большой сейф. Открыв его, он вынул два пистолета и «узи», который пристегнул к поясу. Один из автоматов он бросил Дру – тот его поймал, но обойму поймать не сумел, и она грохнулась на пол.

– Почему ты не бросил мне все сразу? – раздраженно спросил Дру, нагибаясь за обоймой.

– Хотел проверить твою реакцию. Неплохая. Не слишком хорошая, но и не плохая.

– Ты и на бутылке поставил отметину?

– Зачем? Вместе с тем, что осталось в твоем стакане, ты выпил, может, унции две за последний час. Мужик ты крупный, как и я, так что такое количество на тебя не повлияет.

– Спасибо, мамочка. А теперь что мы, черт возьми, будем делать?

– Почти все уже сделано. Надо только включить наружные средства защиты. – Витковски прошел на кухню, открутил хромированный вентиль в центре мойки, сунул руку в трубку и вытянул оттуда две проволочки с пластиковым колпачком на конце каждой. Сломав колпачки, он соединил проволочки – раздалось пять громких гудков. – Ну вот и все, – сказал полковник, прикрутил вентиль и вернулся в гостиную.

– И что теперь, о Кудесник?

– Для начала мы обезопасили пожарные лестницы – в этих старых домах их две: одна у моей спальни, другая там, в алькове, который я именую библиотекой. Мы на третьем этаже, а всего в доме – семь. Включив внешние средства защиты, я поставил под ток лестницы между верхом второго этажа и низом четвертого – вольтаж достаточный, чтобы человек потерял сознание, но не умер.

– А что, если эти мерзавцы поднимутся по обычной лестнице или сядут в лифт?

– Конечно же, следует уважать покой и гражданские права соседей. На моем этаже еще три квартиры. Моя – слева по фронтону, дверь в двадцати футах от соседа слева. Ты, наверное, не заметил, но возле моей двери лежит толстый, довольно симпатичный восточный ковер.

– И как только включаются внешние средства защиты, – прервал его Лэтем, – что-то происходит, когда непрошеный гость ступает на этот ковер, так?

– Совершенно верно. Вспыхивают прожектора в четыреста ватт и раздается вой сирены, который слышен даже на площади Согласия.

– Таким путем ты никого не поймаешь. Они убегут – только пятки будут сверкать.

– Не по пожарной лестнице, а если побегут по обычной, то попадут прямо в наши объятия.

– Что? Как?

– Этажом ниже живет одна темная личность – венгр, который занимается, скажем так, незаконным приобретением драгоценностей. Он некрупный делец и особого ущерба не приносит, поэтому я его немного опекаю. Достаточно позвонить ему в дверь, и он пригласит нас к себе. Так что всякому, кто побежит вниз по лестнице, мы прострелим ноги. Как я понимаю, ты хороший стрелок: убитых мне не надо.

– Полковник! – раздался из спальни взволнованный голос Карин. – Перед машиной только что остановился фургон, оттуда вылезают люди… Четыре, пять, шесть – шесть человек в темных костюмах.

– Они, видно, и в самом деле очень хотят тебя прикончить, малыш, – сказал Витковски, и они с Дру кинулись в спальню, к окну, у которого стояла Карин.

– У двоих – рюкзаки, – заметил Лэтем.

– Один разговаривает с водителем автомобиля, – добавила Карин, – явно настаивает, чтобы тот уехал. Ну вот, машина отъехала.

– Остальные рассыпались, осматривают дом, – добавил полковник и, взяв Карин за локоть, заставил ее повернуться к нему. – Мы с Дру сейчас уйдем. – В глазах Карин появилась тревога. – Не волнуйтесь: мы будем под вами. Заприте дверь в спальню – она стальная, и взломать ее может только грузовик или таран, который несут десять человек.

– Ради всего святого, вызовите полицию или, по крайней мере, службу безопасности посольства! – Дру был спокоен, но тверд.

– Полагаю, полицию вызовут мои любезные соседи, но мы за это время успеем сцапать одного или двух мерзавцев.