Паутина миров

"М-да. Сто лет меня будила, а добудившись, состарилась и умерла. Судьба-а!" - не к месту сыронизировал Алекс.

И тут, чтобы поговорить с древним вороном, курица отвернулась от Ранецкого, став к нему боком.

– Ко-ко-ко!

– Каррр!

Однако Саня не слушал, о чём говорят древние птицы, ибо запахло подвигом. Рядом с Сашкиной правой ногой расположился огромный куриный мизинец.

"Это твой шанс!" - шепнул внутренний голос.
– "И, либо ты последний удалец, которого сейчас сожрут, и не поперхнуться, либо ты главный герой, и проживёшь ещё долго. А если повезёт, то, помимо долгой жизни, всё для тебя закончится очень хорошо. "Happy and" - знаешь такую американскую штучку?"

– Знаю!
– шепнул Алекс.

А далее, не рассуждая, чтобы вдруг не передумать, Саня схватил обеими руками свой охотничий нож, и резанул по сухожилию куриной лапы. Нож легко перерезал связку, дойдя до кости.

– Ку-ка-ре-ку!
– взвизгнула курица, и стала заваливаться на Сашку-промокашку, при этом отчаянно вертя головой, махая крыльями, и шелестя хвостом.

Едва увернувшись от падающего тела, Саня ещё раз пырнул курицу куда-то в район её жопы, и с нелепым в данной ситуации возгласом: Хай-я! Бросился бежать. Он так побежал, что вся энергия его тела ушла в ноги, не оставив для головы и мозга ни единого джоуля, а потому в памяти Ранецкого этот эпизод его жизни совсем не сохранился, а как Алекс попал в дом деда он ничегошеньки не помнил.

Память его включилась с того момента, когда он влетел в хату, схватил крынку молока, и, жадно глотая, выпил до дна.

Глуховка. 80-е годы.

Семья оказалась в сборе, и, сидя в рядок на лавке, со страхом смотрели на внучка и племянника. Их лица были напряжены, а глаза опасливо смотрели на родственника.

– Ты где был?
– неожиданно строго поинтересовался дед. Такой строгости Сашка не припомнил уже лет пять.

– А чёрт его знает!
– честно признался он, ибо рассказ о яйце до сих пор всерьёз не воспринимал.

– Точнее, племяш!
– очень серьёзно проговорил Сергей, и тогда Ранецкий понял, что и здесь что-то произошло.

– В яйце!
– решил он говорить правду, ибо к любой полу лжи надо было готовиться, а у него этого времени не было.

– Где?
– воскликнули все трое.

– Внутри яйца, - пояснил Алекс.- Еле ноги унёс.

Семья переглянулась между собой. Высказался Сергей:

– Теперь придётся дальше уносить.

– Почему?
– искренне удивился Саша.

– А ты разве ничего не знаешь?
– спросила бабушка, затравленно глядя на внука.

– Смотря, что ты имеешь в виду.

– Настя...
– начала бабушка, и осеклась.

– Что с ней?
– напрягся Алекс.

– Её нашли...
– начал было Сергей, но тоже замолчал, и отвернулся.

– Да что с ней?!
– уже предчувствуя недоброе, заорал Сашка.

– Её изнасиловали и убили, - тихо проговорил дедушка.
– Вот так.
– И молча закурил свой "Беломор".

– О, Боже! Кто?
– Саня сел на табуретку.
– Мы с ней... вчера...

– Васька Изольдов утверждает, что это сделал ты.
– Серёга положил руку на Сашкино плечо.
– Так что сам понимаешь.

– И ему поверили?
– возмутился Сашка, чуть не плача.

– Это деревня, Саня. Тут твоими алибями можно только задницу подтирать, - справедливо отметил дед.

– Ну, а вы?

– Ранецкий посмотрел на родичей.
– Надеюсь вы...

– Мы-то нет, племяш, успокойся и бог с тобой. Но вот остальные глуховчане настроены весьма серьёзно.

– Что они собираются делать?
– голос Ранецкого задрожал.

– Они собираются устроить самосуд, - ответил дедушка.

– Забьют палками, и выбросят в лесу, на съедение зверью.
– Уточнил Сергей.

– Ну и порядочки у вас!
– возмутился Алекс.
– А где же закон?

– Ты что не понял?
– тихо спросила бабушка.

– Чего?

– Настеньку, девочку красавицу, которую все мы с детства знаем, кто-то изнасиловал, надругался и убил. Ей семнадцать вот только исполнилось. Какие законы, Сашенька?

– Значит, разбираться не будут?

– Пальцем на тебя уже показали, так что на пощаду не рассчитывай, - кивнул Сергей.
– Эх, я бы этого Ваську...

– Тихо!
– осадил сына дед.
– Поздно кулаками махать.

– Что же делать?
– уже всерьёз оценив ситуацию, спросил Сашка. Ему становилось слегка не по себе.

– Мы твои вещички собрали, - шепотом заговорила бабушка.
– Не все, но самое основное. Остальное позже посылкой вышлем.

– И, что?

– Бежать тебе надо!
– строго констатировал дед.

– Но, почему? Я ни в чём не виноват!

– Сергей тебя проведёт, - словно не слыша внука, продолжил дедушка.

– Но почему я должен бежать? Закричал Саня.
– Тем более, если Настю...

– Вот именно, Настю. Красавицу Настю. Кто -то...
– дед не смог повторить, что сделали с девушкой.
– А потому, не спорь, если хочешь живым отсюда выбраться.

– Потом страсти улягутся, - успокоил Сергей.
– Может, и настоящего убийцу найдут.

– Да я же был с ней ещё вчера!

– Где?

– В яйце.

– Забудь об этом.

– Да Васька-то Изольдов знает об этом. Он видел, как мы туда заходили.

Дед с Сергеем переглянулись.

– Тогда тебе уже ничего не поможет, - дедушка подтолкнул Ранецкого к выходу.
– Беги!

– Серёжа, уводи его от греха подальше!
– взмолилась бабушка.

– Пойдём!
– Сергей взял Саню за рукав.

– Подождите!
– Сашка упёрся в дверной косяк.
– А как же вы? Ненависть ко мне падёт на ваши головы!

– С этим мы как-нибудь разберёмся, - успокоил дед.

– Я вас не брошу!
– волна стыда налетела на Ранецкого. Как же он может покинуть своих...

– Беги, Сашенька!
– запричитала бабушка.
– Мы знаем, что ты не трус. Но своим присутствием ты сделаешь хуже только нам.

– Если тебя застанут здесь, то могут воспринять это, как покрывательство, и это лишь усугубит ситуацию.

– Пойми, Сашка, мы - свои!
– пояснил дед.
– Мы прожили здесь всю жизнь, и нас они не посмеют тронуть. А вот если застанут здесь тебя, то уж поверь: всех забьют, никого не пожалеют.

– А кто же её...
– Саня чуть не разрыдался.

– Это всем интересно знать, но именно теперь правды никто искать не будет.
– Дед снова подтолкнул внука к двери.
– Беги, Сашка, уноси ноги.