Перекрёстки Эгредеума

Аш-Тарагат была одной из пяти цилиндрических чёрных башен, разбросанных по Эгредеуму — загадочное напоминание об исчезнувшей цивилизации, некогда правившей миром.

С вершины пологого холма на соседнем склоне, окутанном сизой дымкой, виднелись руины внушительного строения. Стены его зияли пустыми провалами бойниц. Огромная арка ворот наполовину осыпалась. Чёрные глыбы у подножия тонули в зарослях кустарника. Вероятно, башня была гораздо выше, но сохранились только первые этажи. Наверху она обрывалась устремлённым в небо вертикальным остовом стены, торчащим, как острый шип.

Но даже отсюда можно было разглядеть необычность кладки — массивные блоки неправильной формы прилегали друг к другу плотно, без зазоров, — и странную гладкость камней, тускло поблёскивающих на солнце.

Протяжный монотонный вой, похожий на заунывное пение, возвестил о скором начале битвы.

***

Сбежав с холма, Эмпирика с Дэстой приткнулись с краю к последней шеренге, выстроившейся перед «крепостью».

— Держись позади воинов, — спешно напутствовал рат-уббианец, — размахивайся сильнее. Смотри не попади в наших! Не лезь на передовую. Не приближайся к мечникам. Берегись стрел.

— Попадут раз и второй — ранят, на третий выбываешь, — бросил другой маг.

На противоположном берегу золотистые доспехи радошианцев сверкали на солнце под жёлтыми стягами. Янтарные плащи развевались на ветру. На золотых сюрко воинов в первом ряду виднелись белые концентрические круги, обрамлённые загнутыми лучами — знак Радоша.

— Когда Радош пришёл в мир, царила тьма, — высокая фигура у ручья нараспев прогремела в рупор начало известной сказки, смысл которой понятен был только безумцам или малым детям, способным без смущения воспринимать всё непосредственно, как данность, не ища рассудочных обоснований и логических закономерностей. — Он зажёг солнца пламенным взглядом. Он соткал плоть Эгредеума из невидимых струн, на которых играл межзвёздный ветер. Он вычислил траектории судеб мира. Он остановил планету, летящую к гибели. Он поднял острова из воды. Он научил народ Эгредеума странствовать по суше и произносить слова силы.

Но коварные аши — Странники Иных Путей — вознегодовали. Они спустились по чёрным лестницам из межзвёздной тьмы, чтобы свернуть Эгредеум обратно, в Пространство-Невоплощённых-Вероятностей. Они пронзили плоть Эгредеума чёрными копьями, скрестившимися глубоко в Свёрнутом Сердце Бездны.

Радош обрушил на них Ярость Мерры и опалил многих ашей знанием Света, выплавив из них тело Рат-Уббо и её теней. Тогда аши сплели сеть, чтобы поймать в неё время и Свет, но Радош перехитрил их, сделав так, что они сами попались в ловушку. Тогда, облёкшись во Тьму, аши ринулись в последний бой на границе меж Вечным Днём и Вечной Ночью.

Монотонное завывание повторилось, на этот раз громче.

Эмпирика разглядела у воды чёрно-красную фигуру, трубящую в странный извитый рог.

А на другой стороне, рядом с глашатаем, стоял некто высокий в золотом одеянии, картинно воздев руки к небу. В одной он сжимал посох, увенчанный сверкающим камнем, а пальцы другой ритмично шевелились, словно загребали что-то невидимое из неба. Лица не было видно: его закрывала золотая маска с прорезями для глаз.

— Это Радош, — сказал Дэста.

Глашатай велел готовиться к атаке. Послышался дружный лязг доспехов и деревянный стук. Радошианское войско направилось к мосту.

***

Жёлтые стяги развевались над ручьём.

Лучники в янтарных плащах ступили на берег.

По команде предводителя передние шеренги ашей ощерились копьями, подняв щиты.

Протяжный вой заунывно взрезал замерший воздух.

— И сразился Народ Радоша с Народом Звёздного Пепла!

Громовой голос глашатая утонул в рёве и грохоте толпы.

Бег. Суматоха. Крик.

Глухие удары. Свист. Звон.

Аши сгрудились в тесную кучу за щитами.

Маги, пригнувшись, прятались за шеренгами воинов, выжидая момент.

За чёрными спинами ничего не видать.

Впереди стук и лязг.

Эмпирика привстала, но не успела ничего разглядеть: стрела свистнула у самого плеча.

— Сюда! — Дэста схватил её за руку и втянул под крышу из щитов.

Темно. Тесно. Душно.

Стук. Свист.

Когда уже иссякнут проклятые стрелы?

— Вперёд! — зычный рёв.

Грохот. Шевеление. Щиты ползут вперёд, все толкаются.

— Мечники!

Лязг. Топот. Чёрные спины отделяются, устремляются вперёд.

Оставшиеся воины с ростовыми щитами растягиваются длинной цепью, преграждая врагу путь к «крепости».

Пора!

Первый всполох «янтарного огня» с громким заклятьем летит наугад.

Впереди — настоящая каша из лязгающих тел. Всё кишит, мельтеша копьями и мечами. Всё сплелось в чёрно-золотой клубок.

Дерзкий лучник бежит мимо звенящего месива собирать стрелы.

Так его! Два «янтарных огня» врезались разом.

— Пора лечить! — кричит кто-то.

Несколько магов просачиваются из-за щитов, бегут в самую гущу, уклоняясь от ударов и отмахиваясь заклятьями.

Эмпирика ринулась было за ними, но Дэста вцепился в плечо железной хваткой.

Она посмотрела с недоумением.

— Погоди, пока чуть поутихнет. Король Ингрид не обрадуется, если тебе там прилетит.

— Что?! — от удивления у Эмпирики перехватило дыхание.

На миг она даже забыла о битве.

— Не бойся, я никому не скажу, — хмыкнул Дэста. — Мой брат — ординарец короля, и я пару раз бывал во дворце. Тогда тебя было сложно заметить, но не узнать теперь — ещё сложнее.

Падают воины в чёрных доспехах, падают воины в янтарных плащах.

Звенят мечи. Стучат копья, гремят щиты.

Золотая фигура позади светлых мечников, потрясая посохом, разит заклятьями.

«Янтарные огни» из-за ростовых чёрных щитов сыплются дождём.

И всё больше тел на траве, и теснее сходятся противники.

Рогатые фигуры оттаскивают своих воинов от толчеи.

Последние маги покидают укрытие: иссякли запасы смоляных шариков.

Не глядя на спутника, Эмпирика устремляется вперёд.

Судорожно шарит в траве, собирая «огонь». То и дело поглядывает, не летит ли в неё что-нибудь. Дэста — рядом. Выкрикивает заклятья, сразу расходуя найденные «огни».