Перепутья
Шрифт:
Люди снова затихли. Ошеломленный Исаврик дернулся было в его сторону, но краем глаза Гай видел, как Бальб схватил его за рукав тоги и медленно покачал головой из стороны в сторону.
– Может быть сейчас подобное решение и является самым честным и справедливым из всех возможных. Мой разум тоже затуманивают эмоции и мне, как пострадавшей стороне, сложно об этом судить, поэтому я могу сделать только одно – довериться в этом вопросе вам. Однако, квириты, попробуйте на мгновение заглушить свой гнев и задумайтесь. Сейчас такая исключительная мера кажется полностью оправданной. Является полностью оправданной. Но, если, - а я
Толпа в задумчивости безмолвствовала и на мгновение Гаю даже показалось, что ему удалось их переубедить.
Пока Исаврик не вырвался из захвата Бальба и не выступил на передний край ростр.
– Гай Юлий, - начал он. Его зычный голос пронесся над затихшим форумом, - Я понимаю, из каких соображений ты исходишь, и я даже смог бы их принять, если бы речь шла о заговорщиках, чей опасный замысел был вовремя раскрыт и нейтрализован. Но эти двое своими действиями ввергли наше государство в пучину кровавой бойни. Не забывай, что на их руках не только твоя кровь, но и кровь всех тех, кто погиб, воюя по обе стороны конфликта. Всех тех, кто стал невинными жертвами ужасающей возрожденной практики составления списков смерти. Всех тех, кто…
Он не смог закончить свою мысль. Его слова в очередной раз утонули в разъяренных криках – и на этот раз сдержать их и призвать собравшихся к голосу разума больше не удалось.
После нескольких бесплодных попыток, Гай отступил назад и подозвал к себе Каллимаха.
– Держи, - он протянул ему свиток с зашифрованным сообщением, - Отнеси его к Фабии, верховной весталке. И передай ей, что Кальпурния будет рада, если она присоединиться к нам сегодня за ужином, в шестом часу вечера.
– Чего?! – глаза Каллимаха расширились в удивлении, и он отпрянул.
Внизу, под рострами, возмущенно бушевала толпа. Обступившие Брутов ликторы держались за эфесы мечей, готовые к любому повороту событий – и просьба Гая должна была выглядеть максимально неуместной.
Если не знать всего.
Каллимах и не должен был знать всего.
– Того, - отрезал Гай, - Иди, и побыстрее.
Счет уже пошел не на часы, но на минуты.
– Я не понимаю, в какую игру ты играешь, но она мне не нравится, - прокомментировал Каллимах, однако все-таки взял свиток и скрылся из виду.
Споры и крики затянулись до захода солнца. Гай пытался перехватить инициативу в свои руки еще несколько раз, но разогретые Исавриком люди больше не хотели его слушать, и разве что по счастливой случайности заседание суда в какой-то момент не превратилось в кровавую стычку.
Вердикт Тавра был неизменен – и ему пришлось подтянуть в Город несколько когорт шестого для того, чтобы убедиться, что приговор не будет приведен в исполнение с нарушением процедуры, прямо здесь и сейчас, на брусчатке форума, доведенным до кипения народом.
Путь обратно в Туллианум был расчищен, и Гай шел по
нему в самой голове стихийно образовавшейся колонны. Впереди мелькали спины Брутов и охранявших их ликторов, а пульс отбивал неровный ритм в голове, невольно заставляя заподозрить приближение очередного приступа.Появление молодой девчушки в белоснежной столле весталки ничуть его не успокоило, наоборот – ускорило еще сильнее.
Неужели Фабия не могла выбрать никого постарше?!
– Ой, - девчушка врезалась в одного из ликторов. Свитки, которые она держала в руках, просыпались на мощеную дорогу, и она удивленно оглянулась.
Процессия остановилась. В повисшей гробовой тишине, Гай пробился настолько близко к эпицентру событий, насколько было возможно.
Если Тавр решит пойти на радикальные меры – так он хотя бы успеет его остановить.
– Т-т-ты что здесь делаешь? – спустя какое-то время с трудом смог выдавить Тавр. На лице его читался весь спектр эмоций.
– Сульпиций умирает и хочет что-то изменить в своем завещании, - отозвалась перепуганная до смерти девчушка, - Мне приказали отнести его ему.
В подтверждение своих слов, она подобрала упавшие свитки и протянула их Тавру.
Нахмурившись, тот быстро пробежал по тексту глазами и, когда закончил, тихо зарычал:
– Ну почему именно сейчас?!
Гай напрягся, готовый в любой момент загородить девчушку своей спиной.
– Он очень плох и дело не требует отлагательств, - пискнула та, - Ну, мне так сказали…
Ну Фабия…
Каждая собака в этом Городе знала, что Сульпиций в полушаге от того, чтобы встретиться с Хароном, и это прикрытие выглядело идеальным. Как минимум на первый взгляд.
– Да как так-то… - Тавр беспомощно оглянулся, словно ища чьей-нибудь поддержки, но толпа вокруг все еще не отошла от шока и безмолвствовала.
– Ты сам все видел, Тавр, - неожиданно для всех, и для Гая в том числе, сказал Децим. Голос его звучал уверенно, а на губах плясала злорадная улыбка, - Вы больше не можете нас казнить.
– Ей еще надо… - начал было Тавр, но, несмотря на удивление и испуг, девчушка тут же сориентировалась.
– Клянусь, что эта встреча была невольной, неумышленной и ненарочитой, - неожиданно уверенно сказала она. Так, как могут только невиновные и непричастные.
Злорадная ухмылка Децима стала еще шире, заставляя Гая усомниться в правильности решения сохранить ему жизнь.
Но девчушка уже поклялась – и ничего больше нельзя было отыграть назад.
Благодарность Сервилии не заставила себя ждать дольше следующего вечера. В своей неизменной черной столле, она проскользнула в его дом, как тень. Раб-привратник даже не проснулся – а самого Гая подвела только привычка работать до глубокой ночи.
Она беззвучно появилась на пороге таблинума, не дав ему шанса снять и спрятать наушники.
– Гай, я… Я даже не знаю, как тебя отблагодарить… - без предисловий начала она. Голос едва прорывался сквозь громкую музыку – и Гай три раза стукнул пальцем по правому наушнику, отключая ее.
Оставалось надеяться, что Сервилия не обратит внимания на этот странный жест.
– Когда Тавр вынес приговор, я подумала, что это все, конец… А ты, оказывается, все предусмотрел.
Черная вуаль скрывала ее лицо, но по голосу Гай слышал, что она говорит с огромным облегчением.
– Не понимаю, о чем ты, - отозвался он.