Перезагрузка Императора

«Ну давай, малыш, попробуем, – мысленно скомандовал я. – Пригнись. И постарайся не разнести тут все к чертям».

Огромная машина с трудом, со скрежетом и скрипом металла, начала подчиняться. Его сочленения изгибались, бронеплиты терлись друг о друга. Он присел, почти сложившись вдвое, и медленно, очень медленно, начал протискиваться в узкий проход. Периодически он цеплялся за стены, за низкий потолок, на его броне появлялись новые царапины и вмятины, из-под ног летели камни. Я был сосредоточен до предела, каждый нерв был напряжен, как струна. Я вел его, как хирург ведет скальпель, стараясь не повредить ни робота, ни древние стены Святыни.

Лиандриэль и Торвунд с замиранием сердца следили за этим процессом снаружи.

Медленно, метр за метром, «Центурион» продвигался вперед. Я чувствовал каждое его движение, каждое препятствие. Это было похоже на то, как если бы я сам пытался пролезть через игольное ушко, будучи размером с дом.

Наконец, пройдя, как мне показалось, самую сложную и узкую часть туннеля, я понял – получается! Да, это было чертовски медленно. Да, робот получал косметические повреждения, царапался, тут и там на его броне оставались вмятины от ударов о стены. Но он двигался! Он сможет дойти до конца, к тому выходу у воды!

Я мысленно дал роботу команду остановиться и замереть в этом положении, а сам отсоединился от управления. Вытер пот, выступивший на лбу под шлемом.

«Получилось! – крикнул я Лиандриэль и Торвунду, которые уже с нетерпением ждали новостей у входа в туннель. – Он пройдет! Теперь летим обратно в цитадель! Нужно срочно собирать ваших лучших плотников и корабелов и строить эту платформу! И молиться всем вашим древним богам и моему Протоколу, чтобы у нас все получилось до того, как эти ублюдки из Крейла нагрянут сюда снова!»

На их лицах отразилось облегчение и… да, восхищение. Похоже, этот маленький имперец снова их удивил. Мы снова взлетели на «Стриже» и драконах, направляясь обратно в город Кхар'раш. Впереди нас ждала новая, не менее сложная и амбициозная задача. Но теперь у нас был план, была надежда, и был могучий «Центурион», который, я был уверен, скоро станет нашим главным аргументом в любой драке.

На этот раз Торвунд не повел нас сразу в цитадель. Он направил своего дракона Клыка к побережью, туда, где скалы острова обрывались к темным, неспокойным водам Великого Океана, как называли его Кхар'раш. Мы с Лиандриэль на «Стриже» последовали за ним, с любопытством ожидая, что он хочет нам показать.

Драконы приземлились на широком утесе, с которого открывался вид на небольшую, скрытую от посторонних глаз бухту. И то, что я там увидел, заставило меня присвистнуть от удивления.

Это была гавань Кхар'раш. И в ней стояли корабли. Но не те ржавые, полуразрушенные посудины, которые можно было бы ожидать от народа, находящегося в упадке. Нет, это были… настоящие произведения искусства. Или, вернее, реликвии давно ушедшей эпохи.

Три огромных, вытянутых корпуса, сделанные из какого-то темного, почти черного дерева, которое, казалось, окаменело от времени, но при этом сохранило свою форму и прочность. Их носы были украшены резными головами каких-то морских чудовищ с горящими (или инкрустированными светящимися камнями?) глазами. Высокие мачты, хоть и без парусов, гордо устремлялись в небо. Но самое удивительное было не это. По бокам каждого корабля, чуть ниже ватерлинии, виднелись ряды каких-то… сопел? Или излучателей? И на палубах тут и там проглядывали остатки сложного, непонятного мне оборудования. Это были не просто парусники или весельные галеры. Это было нечто гораздо более древнее и технологичное, чем могло показаться на первый взгляд.

«Вот они, наши морские волки! – с гордостью пророкотал Торвунд, указывая на корабли своей огромной лапой. – На таких еще наши пра-пра-прадеды бороздили эти воды тысячи лет назад! И до сих пор ничего лучше не придумано! Сила, мощь, надежность!»

Лиандриэль, стоявшая рядом со мной, тихо хмыкнула. «Небольшое преувеличение, вождь, – сказала она с легкой усмешкой. – Скорее, дань традициям. И свидетельство того, что многие древние технологии вашего народа, к сожалению, утеряны. Приходится хвастаться реликвиями, когда нет ничего нового».

Торвунд нахмурился, но в его глазах не было гнева, скорее, упрямство. «Ты ничего не понимаешь, остроухая! – прорычал он. – Это не просто дерево и железо! Это – духи наших предков, воплощенные в плоти! Ты все увидишь, имперец, – он повернулся ко мне, – когда эти боги воды снова начнут резать волны! Никакая ваша имперская антигравитация с ними не сравнится!»

Я промолчал, не желая вступать в спор с вождем великанов. Но корабли действительно впечатляли. В них чувствовалась какая-то первобытная мощь и древняя тайна.

«Именно на них, – продолжал Торвунд, – мы и построим платформу для твоего железного гиганта. Три самых больших и крепких корабля. Поставим их рядом, свяжем прочными канатами и бревнами, настелем сверху помост. Думаю, они выдержат вес твоего «Центуриона». А потом, по воде, доставим его сюда, в нашу главную гавань, а оттуда уже поднимем в город».

План был амбициозным, но, похоже, единственно возможным. Я представил себе эту картину: три огромных, древних корабля, связанных вместе, а на них – гигантский боевой робот… Зрелище обещало быть эпическим.

Работа закипела в тот же день. Торвунд отдал приказы, и десятки Кхар'раш, как муравьи, принялись за дело. В бухту притащили огромные бревна, толстые канаты из каких-то невероятно прочных растительных волокон, инструменты. Даже Мастер Рунгар, узнав о затее, пришел на берег, чтобы дать свои ценные указания. Старый ученый, оказывается, был не только хранителем знаний, но и неплохим инженером.

Он лично руководил процессом связывания кораблей, рассчитывая нагрузку, указывая, где нужно усилить конструкцию, как правильно распределить вес. Его скрипучий голос разносился по всей бухте, и даже самые свирепые воины Кхар'раш слушались его беспрекословно.

Я наблюдал за этой титанической работой с нескрываемым интересом. Платформа должна была быть невероятно прочной, чтобы выдержать многотонного «Центуриона». Кхар'раш использовали три самых крупных своих корабля, поставив их борт к борту. Затем, с помощью системы блоков и лебедок (тоже, похоже, весьма древних, но все еще рабочих), они начали перекидывать между палубами толстенные бревна, создавая единый, монолитный настил. Каждое бревно крепилось к палубам и друг к другу массивными металлическими скобами и туго стягивалось канатами.

«С инженерной точки зрения, – прокомментировала Лиандриэль, стоявшая рядом со мной, – это довольно… архаично. Но, нужно отдать им должное, они знают, что делают. Прочность этой конструкции будет феноменальной. Главное, чтобы сами корабли выдержали».

Мастер Рунгар, услышав ее слова, хмыкнул. «Не сомневайся, дитя Шай’ал. Эти корабли сделаны из Сердцевинного Железного Дерева, которое росло на наших островах еще до Великого Раскола. Оно прочнее любой вашей имперской стали. Они выдержат. Вопрос в другом – сможете ли вы провести вашего металлического гиганта через тот узкий проход в Святыне, не повредив его окончательно».