Пернатый оберег
Шрифт:
Глеб не из любопытства, а служебного долга ради собрал некоторые сведения обо всех домочадцах и обслуге Никандровых, в том числе и о Елене. Хотя ее и прозвали не без некоторого основания Прекрасной, своего законного Менелая она до тридцати лет так и не приобрела. А тридцать лет для женщины уже серьезный возраст! Что же помешало красивой девушке обустроить свою жизнь в матримониальном плане настоящим образом?! Елена стала, вернее, пала жертвой мультикультурной толерантности! Родом из того же моногорода, что и Нелли Григорьевна, она прибыла покорять столицу позже своей землячки, зато с солидным образовательным багажом (иняз пединститута). И жизнь ее поначалу сложилась куда удачнее, чем в те времена у ее нынешней хозяйки. Елене повстречался красивый и, главное, весьма небедный молодой человек, сын состоятельного бизнесмена. Он и работал в фирме отца. И могла ли ее насторожить мультикультурность жениха? При повальной-то толерантности всего окружения и окружающих?! Когда на одной клумбе дружно цветут и приятно пахнут сто разных цветов? Конечно, нет! Правда, жених пока соглашался только на гражданский брак… Но лиха беда начало! Разве прекрасная роза и гордый тюльпан не пара, не пара, не пара?! Дальше все постепенно сложится и гражданский брак перерастет в юридически оформленный, потому что не может же эта бодяга неопределенности тянуться бесконечно! Так думала
К тому времени Милена уже была вторым браком замужем за господином Толстопятовым. Елена поплакалась подруге, та, в свою очередь, посетовала на судьбу-злодейку и других злодеев, сделавших ее вдовой. Конечно, второй муж души в ней не чает, но прежнего блеска и величия, как при первом муже — авторитете, никогда уж больше не видать!
— Вспомнишь наш тогдашний парадный подъезд! И по торжественным, и по неторжественным дням туда старались протолкнуться известный спортсмен и крутой бизнесмен, матерый чиновник и братан-уголовник, прославленный артист и торгаш-аферист, голосистый певец и циркач-удалец, амбициозный политик и эксперт-аналитик! Все, все искали защиты, помощи и покровительства всемогущего авторитета! Искали и находили! И где эти спортсмены-бизнесмены и артисты-аферисты теперь?! Пока наши мужья в силе, все набиваются в друзья и подруги, уж так любезны с нами, а только мужа взорвали — и нету тех друзей и подруг! Взять хоть Андрюшку Никандрова! Как он егозил перед моим мужем! Кругами вокруг него ходил, как лис! В бизнес-партнеры набивался! И мой авторитет до него снизошел. Поверил и доверился. И куда делся этот совместный бизнес, когда мужа не стадо? Сегодня этот Никандров никакой не Андрюшка, а Андрей Николаевич, почти олигарх! Притулился к Артюнянцу, и теперь сам черт ему не брат! Никого не боится! А как он меня, вдову его бывшего покровителя, который его в люди вывел, за все благодеяния ему, бессовестному, отблагодарил? Помог приобрести какой-то паршивый ресторан! Да это по сравнению с тем, что он нагреб в свои карманы, — вообще тьфу! Ничего! А его нынешняя супружница Нелли Григорьевна Никандрова — птица высокого полета, в поднебесье парит! К нам, на грешную землю, и не опускается! Все по гламурным салонам, модным бутикам, заграничным курортам порхает! Или в своем поместье, какого и у царя не было, изволит отдыхать. А ведь эта барыня-боярыня всего лишь Лерка Козлова! Я ее когда-то, можно сказать, из-под забора вытащила, пригрела змеищу на своей груди! В нашем доме она и познакомилась с Андрюшкой Никандровым. И чем она мне отплатила? Распустила слухи, что к убийству авторитета причастен мой Васяня! Да Толстопятов был предан своему пахану, как пес! Это Андрюшка подучил Лерку оклеветать Васяню! Это они так у людей глаза от себя отводят! Воры громче всех кричат: «Держи вора!»
Елена сочувствовала подруге, ахала, охала, но на самом деле сейчас ей было не до преданий старины глубокой. Кто кого взорвал, можно с интересом обсуждать, когда у самой все благополучно. А когда не знаешь, где завтра будешь ночевать, не до легенд и мифов времени первоначального наворовывания. Знакомая, которая ее временно приютила, уже смотрит хмуро: мужа своего вздумала к ней приревновать, дурища! Ну что же, спасение утопающей в мутных мусорных водах рыночного бытия — дело рук самой утопающей. И если путь к сердцам грубых мужчин лежит через их желудки, то тропинка к чувствительному женскому сердцу мостится комплиментами. Елена превознесла до небес ангельские душевные качества госпожи Толстопятовой и ее бесчисленные благодеяния в отношении Лерочки Козловой, а затем слезно упросила замолвить за нее словечко перед нынешней Нелли Никандровой:
— Уж вам-то, своей давней благодетельнице, госпожа Никандрова не откажет!
— Еще бы Лерка Козлова набралась бесстыдства мне отказать! — презрительно усмехнулась госпожа Толстопятова. — Небось помнит Козлиха, кто ей куска хлеба не пожалел в тяжелую минуту!
— А уж как я вам буду благодарна за помощь и поддержку! — умильно ворковала Елена.
Госпожа Толстопятова позвонила Нелли Григорьевне, и та откликнулась на ее просьбу посодействовать попавшей в трудную жизненную ситуацию женщине с поиском приличной работы. Нелли как раз находилась в своей московской квартире и пригласила протеже госпожи Толстопятовой туда к ней подъехать.
Описывать элитный микрорайон, где проживала госпожа Никандрова, когда ей в голову приходила фантазия навестить свою московскую квартиру, не стоит — только маргинальных гусей дразнить! Саму квартиру можно было сравнить лишь с дворцом калифа Багдадского Гаруна-аль-Рашида. Однако хозяйка квартира встретила Елену любезно, а когда в разговоре гостья как бы ненароком напомнила ей, что они в некотором роде землячки, даже расчувствовалась и тут же пообещала устроить ей место переводчицы в фирме своего старшего пасынка Изяслава Никандрова. Не откладывая на завтра того, что можно сделать сию минуту, Нелли позвонила Изяславу. И пасынок, конечно же, не отказал мачехе в ее просьбе. Но назвал такую сумму зарплаты для новой сотрудницы, что у Елены невольно вытянулось лицо. Нет, разумеется, это была не учительская зарплата, Хватило бы не только снять комнату, но даже и квартиру и при этом не умереть от голода. Но надежды на продолжение светской жизни, на всякие там бутики и салоны красоты развеялись, как сон, как утренний туман.
— Да, Изяслав — милый молодой человек и предприимчивый бизнесмен, но скуповат, — не потаила семейного секрета Нелли Григорьевна, заметив разочарование гостьи. —
А не хотите ли вы обучать иностранным языкам моего сына Дениса? И с хорошими манерами его знакомить не помешает. Но лучше, если называть вас станут не домашней учительницей, а моей камеристкой или кем-нибудь еще в этом роде. Зарплату я вам могу предложить…И Нелли Григорьевна назвала такую сумму, что у Елены от радости где-то пониже зоба дыханье сперло! Год продержаться на этой непрестижной должности — и покупай себе однокомнатную квартиру! А камеристка или горничная — да называйте хоть горшком, только в печь не ставьте! Позднее Елена поняла, почему у госпожи Никандровой появилась такая прихоть, и оценила ее предусмотрительность по достоинству. Оказалось, что хорошие манеры Дэну на фиг не были нужны, а в иностранных языках его интересовали только неприличные названия определенных органов женских и мужских тел и их совместных манипуляций. Видимо, его отчим господин Никандров был осведомлен о специфических пристрастиях пасынка и платить солидную зарплату учителю, которому некого было учить, не собирался. Нелли же была настроена более оптимистично и надеялась, что Еленино терпение и труд дурь Дэна перетрут.
И Елена действительно проявила недюжинные педагогические способности, найдя — в духе требований современной педагогической науки — индивидуальный подход в обучении необучаемого ученика. Она позвонила нескольким знакомым из артистической среды и попросила их напеть и надиктовать ей несколько самодеятельных песен непристойного содержания. Знакомые откликнулись на ее просьбу. Оставалось только перевести эту нецензурщину на английский и напевать ее Дэну на двух языках. Результат превзошел все ожидания! Дэн легко заучивал неприличные английские слова, но не нашлось еще такого талантливого барда, который смог бы сочинить песню сплошь из одной матерщины. Все-таки непечатные слова соединялись печатными, и Дэн волей-неволей заучивал и их. Вскоре он уже блистал своими знаниями перед мамой, цитируя целостные английские тексты. Нелли Григорьевна, из английского знавшая только три слова: «Ай лав ю», была в восторге.
Не так ладно складывалась личная жизнь Елены. Щедрая хозяйка выделила ей прекрасную комнату вблизи от собственных апартаментов в малинском особняке, так что не было никакой надобности тратить деньги на съемную квартиру. И даже после похищения Дэна Нелли свою землячку не уволила, а оставила при себе в неопределенной должности. Но ежедневное пребывание вблизи хозяйки имело и свою оборотную сторону: Елену постоянно окружал один и тот же ограниченный мужской контингент. Конечно, такая интересная женщина не оставалась без внимания кавалеров. Подходящими в этом качестве кроме членов никандровской семьи мужского пола были только охранники. Но связаться с кем-нибудь из них было для Елены Прекрасной как-то низко. Обрати на нее внимание сам хозяин — Нелли ее мгновенно аннулирует. Оставались Никита, Изяслав и Новиков. Последний как-никак не простой охранник, а начальник охраны! Вот какие мысли бродили в голове у Глеба, и зашли они туда не случайно и не сами по себе! Глеб вспомнил Дунины жалобы на то, что под подушкой у Никиты она обнаружила посторонние женские трусики. Хозяйка этих трусиков так и не была установлена. Конечно, Никита мог привезти себе подружку в собственной машине и ни Сергей Кузьмич, ни охранники не посмели бы проверять, кто там едет с хозяйским сыном в машине. И отправить гостью восвояси он мог с охранником, строго предупредив того, чтобы не распускал язык. Охранник и теперь помалкивает, чтобы не попасть в неприятную историю. Но возможно, что Никита оказал внимание какой-то девушке из домашней обслуги. Самыми подходящими кандидатками в этом смысле были Лидия и Елена. Не исключалась и Оксана — на вкус и цвет товарищей нет! Но какое отношение имеют эти неопознанные трусики к убийству Никиты, сказать трудно. Может, одно с другим никак и не связано.
Весь в этих размышлениях, Глеб сел в машину и поехал в поселок Коровино, где проживала Карина, экс-подружка Серого. Карина оказалась миловидной девушкой, только излишняя бледность лица и расширенные зрачки ее карих глаз вызвали у Глеба определенные подозрения. Прежде чем проследовать в Глебову «тойоту», девушка еще раз напомнила, что ее любезность небескорыстна. Глеб в ответ помахал тысячной купюрой перед ее расширенными зрачками, но вожделенный дензнак в жаждущую его заполучить девичью руку не вложил, а спрятал обратно в свой карман. Утром поездка в Москву, поиски и опознание Серого — вечером деньги. Но быстро планы намечаются, да медленно исполняются. Указать дом, где временно квартировал или постоянно проживал ее приятель, Карина смогла только приблизительно и не совсем уверенно.
— Кажется, мы заходили в этот дом. Нет, наверное, все-таки в тот… Нет, во-о-он туда…
По-видимому, любовь или что-то другое туманило ее взор, когда она совместно с милым другом посещала его квартиру. Пришлось до позднего вечера Глебу с Викентьевым и их ненадежной помощнице дежурить в машине в надежде, что Серый выйдет из одного из домов, взятых его экс-возлюбленной под подозрение. На ночь Глебу пришлось отвезти девушку обратно в Коровино, а на следующий день с утречка пораньше раскошелиться на пятьсот рублей. Эту предоплату Карина категорически потребовала в обмен на согласие спозаранку выехать на НП (наблюдательный пункт). В этот раз история наблюдений повторилась с той разницей, что Карина начала собираться обратно в Коровино уже в полдень.
— У нее того и гляди начнется ломка, — отведя Викентьева в сторонку, прошептал Глеб. — В Коровине у нее наверняка знакомый сбытчик наркоты. Если начнем в таком состоянии удерживать ее здесь, толку от нее все равно не будет. Ей сейчас ни до чего, и она все равно никого опознавать не станет. И отвозить ее домой обидно: вдруг Серый появится, а мы его пропустим. Что, если я схожу и куплю ей дозу — она сразу и успокоится. Конечно, это грубое нарушение закона, но если для пользы дела…
— Не вздумай! — одернул напарника Викентьев. — Никакое дело не стоит того, чтобы тебя заподозрили в торговле наркотиками! Представляешь, как заорут СМИ: «Полицейский снабжает наркотой юную девушку!» Не зря адвокаты частенько говорят: «Пусть лучше сто виновных в преступлениях не понесут наказание, чем будет несправедливо осужден хоть один невиновный!» Я это гуманное высказывание конкретизирую: пусть лучше хоть сотня Серых разгуливает на свободе и две сотни Дэнов и прочих похищенных мэнов томятся по подвалам, пристегнутые наручниками к канализационным трубам, чем нас с тобой затаскают по следователям, а тебя за твое непомерное усердие на пользу дела в итоге еще и посадят! И я как твой напарник категорически возражаю против такой авантюры и ни в коем случае ее не допущу! Так что вези девчонку в Коровино, пусть она там сама покупает у сбытчика дурь и ширяется сколько ее душеньке угодно. А завтра, если она более-менее очухается, опять ее привезешь. Я останусь здесь. Опознаю Серого, если он появится, — хорошо. Не опознаю — ничего не поделаешь! А ты с вечера понаблюдай за квартирой Дональда. Днем-то он выйти постесняется — вся рожа в синяках и кровоподтеках. А вечером, если есть крайняя необходимость и найдутся силы, сможет и выползти. Не к Серому ли поползет?