Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Стась остался дома с бабушкой. Ему пообещали похоронить Тобика. Я взяла с собой коробку с вещами, положила в машину и поехала в хоспис. Хотя вокруг меня было так много смерти, я сама могла принять решение, которое может спасти кому-то жизнь. Одним жителем Земли меньше за радужным мостом.

*

Пани Роза ждала меня с кофе.

– Знаете что… – сказала я. – Возможно, это звучит странно, но мне нравится приходить сюда.

Она улыбнулась.

– Здесь такая тишина. И все идет так, как и должно. Размеренно, спокойно…

– Многие так говорят. Сегодня у нас грустный день. Вчера не стало одной молодой женщины. Двадцать восемь лет… Рак. И хотя болезнь

была уже на поздней стадии, никто не был готов к ее уходу. Она была беременна и решила рожать. Врачи хотели ее спасти, на седьмом месяце беременности сделали кесарево сечение.

К сожалению, оказалось слишком поздно. Она умерла два месяца спустя, почти в тот же день, когда ее дочь должна была бы планово появиться на свет…

– О боже…

– Муж не смирился со смертью. Он не хотел позволить ей уйти. Он не знал, во что ее обрядить. Он никогда раньше не покупал жене одежду. Это был первый раз, когда ему пришлось покупать ей одежду, и последний – потому что для похорон.

О боже. Если бы я умерла первой, откуда бы Томек знал, в чем меня хоронить? Наверняка он бы выбрал из шкафа то, что я обычно носила, то, что больше всего мне подходит. Был бы он готов к моей смерти? Возможно, нет, но я надеюсь, что он мог бы справиться. Точно так же, как безусловно справится человек, который остался один со своей маленькой дочкой.

– Жена его приятеля сходила с ним в магазин, – продолжала Роза. – Хорошо, что ему кто-то помог. Конечно, ему это очень тяжело далось.

– Здесь чувствуется добро. Вы все такие бескорыстные и добрые.

– Хотите посмотреть отделение? – неожиданно спросила пани Роза.

– Я… Я не знаю, хочу ли я. Не думаю, что хочу. Я, наверное, к этому еще не готова.

Я боялась увидеть смерть. Я боялась быть рядом с ней. Я боялась смотреть в глаза людям, которые знают, что скоро уйдут. Что нет для них спасения. Есть только надежда, что они оставят после себя хорошие воспоминания, и где-то, куда идут, они будут в безопасности, и им больше не будет больно.

Пани Роза взяла меня за руку.

– Пойдем, – сказала она. – Если не захочешь, мы всегда можем вернуться.

Мы были приблизительно одного возраста, и на самом деле было пора перейти с «пани» на более демократичное обращение друг к другу, на «ты».

Мы поднялись по лестнице прямо в палату. Здесь тоже было не по-больничному. Тихо, уютно, цветы в вазе, на стенах картинки. Улыбающиеся медсестры.

Пожилая пани в халате пыталась улизнуть в дверь, через которую мы только что вошли.

– Пани Янина, куда вы? – спросила Роза.

– Муж меня выгнал, – ответила старушка. – И у меня украли конфеты! Нет у меня больше конфет! Я всё положила сюда, – показала она маленький пакетик, – потому что муж меня выгнал.

– Пани Янина. – Роза осторожно подхватила женщину под руку. – Вернитесь в комнату. Там поговорим.

– А я вам говорила, что у меня украли мои конфеты? – сказала пани Янина с невообразимой печалью в глазах.

– Пани Янина. – Роза шла рядом с женщиной, ведя ее в комнату. Там она села с ней на кровать. – Пани Янина, я сама, лично в этом разберусь и сделаю все, чтобы ваши конфеты вернулись на место.

Лицо пани Янины озарила улыбка:

– Благодарствую.

На соседней кровати спала другая пожилая женщина. Роза задержала на ней взгляд.

Когда мы спустились вниз, она тихо сказала:

– Пани Александра, та, что лежит рядом с пани Яниной, умирает…

Я не знала, что ответить.

– Вы не собираетесь предупредить пани Янину?

– Нет. Зачем волновать ее. У нее и так много всего на уме: муж, воры и страсть к сладкому. Как и в жизни.

*

Я была под впечатлением

от этой маленькой хрупкой женщины. Столько в ней силы! Столько спокойствия и жизненной мудрости. Хотела бы я быть такой. Вокруг нее все чувствовали себя нужными. Она умела успокоить старушку, чтобы та, даже в своем воображаемом мире, полном конфетных воров, снова ощутила себя под защитой.

– Роза, – спросила я, когда мы вернулись, – как так получилось, что ты научилась укрощать смерть?

– А почему ты думаешь, что я способна на такое? Да и вообще, разве кто-нибудь может научиться этому?

Глава третья

А я тебе тихо скажу, прошепчу, и пусть небо слезами брызнет:

О жизнь, я люблю, я люблю, я люблю тебя больше жизни.

Даже если туманом и дымом ты путь застилаешь.

Даже если преграды на трудном пути расставляешь,

Даже если ты часто взаимностью не отвечаешь,

Я люблю, я люблю, я люблю, я люблю тебя, жизнь.

Эдита Гепперт. О жизнь, я люблю тебя больше жизни
Роза

Я не знаю, как я справляюсь. Мне кажется, что у меня постоянное чувство вины по отношению к моим маме и папе…

Я должна была рассказать все с самого начала. Я родилась в маленьком городке под Быдгощью. Думаю, я стала большим сюрпризом для моих родителей. Маме было за сорок, папа был немного старше. Я была неожиданным подарком судьбы, так ко мне и относились, как к подарку. Мои родители очень хотели иметь детей, но им это не удавалось. Они уже перестали верить, что у них когда-нибудь будет потомство. Поэтому день моего рождения стал самым счастливым днем в их жизни, особенно для отца. Я была типичной папиной дочкой. Он считал, что я чудо, и из-за этого хотел, чтобы я носила самое красивое имя. Вот почему он назвал меня Розой. Мама сначала протестовала, хотела, чтобы я стала еще одной из Кась, Магд или других Анют. Папа, однако, на это не согласился. Он знал, что я буду Розой. В конце концов мама смирилась с этим.

Я сидела у него на коленях, и мы часами разговаривали на самые разные темы, какие только маленькая девочка может обсуждать с отцом. У нас были свои тайны и ритуалы. Такие, о которых знали только мы. Каштаны, например. Каждый год, как только созревали каштаны и начинали падать на землю, мы соревновались, кто из нас первым найдет каштан и принесет его как доказательство своей наблюдательности. Всего лишь один каштан, зажатый в кулаке. Конечно, тот, кому предъявляли первый найденный каштан, всегда был им удивлен. Или притворялся удивленным. Это был такой наш с папой обычай, о котором знали только мы.

У нас был довольно большой дом под Быдгощью. Зимой в нем было прохладно. Печки, которую топил папа, не хватало, чтобы обогреть все комнаты. Я часто сидела в коридоре на маленькой скамеечке, которую папа приладил прямо под вешалкой для пальто. Сидела там, зарывшись в теплую одежду, – там я чувствовала себя уверенно и в безопасности. Если бы я тогда знала о «Хрониках Нарнии», могла бы подумать, что это побег в иной мир. Хотя в то время я еще не убегала. Я стала делать это гораздо позже…

Мы жили втроем: папа, мама и я. Папа, сколько я себя помню, постоянно болел. У него были проблемы с кровообращением. Это было двадцать лет назад, даже больше двадцати, сейчас медицина сильно продвинулась вперед. Он принимал какие-то лекарства, но все равно ему пришлось лечь в больницу. С той поры я стала чаще сидеть на той скамеечке, прижавшись к его большой дубленке. Я вдыхала ее запах, и мне казалось, что я в безопасности и нет никаких проблем.

Поделиться с друзьями: