Первым делом
Шрифт:
Вот так примерно я и сделался вторым пилотом у Анатолия Панина… наградить нас ничем не наградили, если это кому-то интересно, а вот допросов и дачи показаний у нас было хоть отбавляй. Единственным положительным результатом нашей с Толиком воздушной операции стало снятие с меня судимости, совсем, и направление в действующую армию в Народную республику Монголия для участия в локальном конфликте с империалистической Японией.
Юнгштурмовец Афанасий сгинул без следа в пучинах Гулага, а девушка Варя вернулась на завод через неделю примерно. Без каких-либо объяснений с любой стороны — просто вот одним прекрасным утром возникла на своём рабочем
Глава 9
Расстрел
А мы возвращаемся в август месяц, в голую монгольскую степь, где в брезентовой палатке изображающей из себя гауптвахту, сидят два наших героя-летчика, дожидаясь обещанного комкором Жуковым расстрела.
— Надо, — сказал Толик, — надеяться, конечно, на лучшее, но исходить из того, что прилетит скорее всего худшее…
— И какие будут твои предложения? — спросил его я.
— Хорошо бы со своим штабом связаться, — логично предположил тот, — они не должны в обиду дать.
— Ну это конечно да, — согласился я, — но как это на практике сделать? Переносной радиостанции у тебя же ведь нет?
— У меня даже и стационарной не имеется, — хмуро ответил Толя, — но она наверняка есть в этой части.
— Значит надо как-то исхитриться и либо самим добраться до неё либо попросить кого-то, чтобы связались с нашими… а там уж Миль своё дело сделает.
Но исхитриться мы ничего не успели, потому что пришёл тот самый военинженер 3 ранга, который и определил нас первоначально в эту палатку. С ним был и красноармеец Царёв с мосинкой за спиной.
— Блять, — так коротко и ёмко начал своё обращение к нам военинженер, — ну нах. я вы Жукову на глаза попались? Что мне с вами обоими теперь прикажете делать — теперь у меня прямой приказ шлёпнуть вас обоих без суда и следствия.
— Товарищ военинженер, — робко подал голос я, — а нельзя как-нибудь отсрочить это дело, а тем временем хотя бы сообщить по рации в штаб второго авиакорпуса? Товарищ Жуков же, как я слышал, ничего не говорил о сроках приведения его приказа в исполнение, так что пару часов вполне можно подождать.
— Ты не особо умничай, боец, — строго выговорил мне военный инженер, — товарищ Жуков бдительно следит за выполнением своих приказов, так что в случае чего я вместо тебя под раздачу легко могу попасть…
— Ну товарищ военинженер, — продолжил свои попытки я, — вы разве не видите, что мы же свои советские люди, выполняли приказы своего командования, а что нас сбили, так это сплошь и рядом на войне случается. Если каждого сбитого лётчика расстреливать, то их скоро совсем в Красной армии не останется, лётчиков-то… к тому же мы одного японца завалили, его документы вон у Царёва должны быть. Так что нас наоборот поощрить бы надо…
— Ладно, мне самому не хочется своих же бойцов в расход пускать, — наконец решился начальник, — час-два у нас действительно есть… сделаем так — вы сидите здесь тише воды и ниже травы, я связываюсь с вашим штабом, а дальше решаем по обстоятельствам. Царёв, караулить этих двоих с удвоенной силой, ясно?
Царёву всё было ясно ещё и до этого, и они оба очистили от своего присутствия нашу гауптвахту.
— Ты как хочешь, — тут же сказал мне Толик, — а я бы всё-таки
свинтил бы отсюда от греха подальше. А то ведь шлёпнут нас, как пить дать шлёпнут… принесло же на нашу голову этого Жукова…— А кто он такой, этот Жуков, и что здесь делает? — решил уточнить я этот момент… не то, чтобы я совсем не знал, кто он такой, но подумал, что лишняя информация, актуальная на текущий момент, совсем не помешает.
— Жуков Георгий Константинович, — монотонно начал Толик, — во время Мировой войны был унтером на Юго-Западном фронте, получил Георгиевский крест за храбрость, в Гражданскую в рядах Красной армии воевал под Уральском… да-да, где Чапаев был… и под Царицыном, потом давил Антонова на Тамбовщине, потом резко пошёл в гору, до комдива дослужился. В июне его сюда послали исправлять положение дел на фронте, присвоили по ходу дела комкора — вот он и исправляет таким образом положение дел…
— Ясно, — ответил я, — я в общем и целом согласен с тобой, что свалить бы отсюда надо, хотя бы временно, но как это сделать, представляю не очень… может ты расскажешь?
— Как-как, — перешёл на шёпот Толик, — нас охраняет один-единственный Царёв, и тот недотёпа какая-то, стукнуть его по голове и сбежать в степь. До утра перекантуемся где-нибудь, а там может Жуков уедет, может наши ребята подъедут или ещё чего случится… но если сидеть без движения, то моё шестое чувство подсказывает, что утра мы живыми не дождёмся.
— Хороший план, — таким же шёпотом ответил я, — ну а если Жуков не уедет, а наши не подоспеют — тогда что? За побег из-под стражи ведь срок дополнительный навесят.
— А если не побежим, навесят дополнительную пулю в лоб, — с суровой прямотой врезал мне Толик, и я не смог с ним не согласиться.
— Тогда надо зазвать этого Царёва внутрь, а там уж… — предложил я, — давай, как будто с тобой что-то случилось, приступ вдруг начался, ты тут лежать, значит, будешь (и я очертил руками пространство неподалёку от входа), я типа пытаюсь с этим что-то сделать… пойдёт?
— Пойдёт, — мрачно согласился Толя, — сильно только не бей этого Царёва, он нам ничего плохого ведь не сделал….
Короче говоря, дорогие товарищи и граждане, ничего хорошего из хитро задуманного плана нашего побега не осуществилось. Целиком и полностью пошёл он псу под хвост, наш хитроумный план, потому что Царёва-то мы обезвредили без проблем, а вот покинуть расположение части оказалось нам не по силам — сразу же мы наткнулись на вооружённый патруль, который поставил нас лицом к стене очередной палатки, обшмонал, а потом представил пред ясные очи того самого военного инженера, фамилия у него, кстати, оказалась Гатауллин, татарин очевидно.
— Тэээк, — нехорошо прищурился на нас Гатауллин, — сбежать собрались, голубчики? А мне сразу ваши рожи не понравились — уж не из тех ли вы белоэмигрантов, которые на стороне японцев выступают? Больно речь у вас обоих чистенькая, у нас в Советской России так не говорят… Царёв, Мельников — отведите их обоих за конюшню, да и выведите их в расход.
Крыть нам было вообще нечем — сбежать собрались? Ещё как. На белогвардейские морды похожи? Спорный вопрос, конечно, но как они на самом деле выглядят, морды наших бывших соотечественников, никто ж не знал, так что и тут мы в пролёте. И ничего нам с Толиком не оставалось, кроме как понуро проследовать к указанному месту расстрела. По дороге ещё и на товарища Жукова напоролись вторично.