Первый инженер императора IV

Оставалось только разобраться, как он работает, этот чертов принтер. Найти к нему подход, понять его возможности, его… характер, если можно так выразиться об искусственном интеллекте. И, желательно, сделать это так, чтобы надоедливый ИсКин не слишком сильно портил всю картину происходящего своими ехидными комментариями и непредсказуемыми выходками.

Когда на горизонте показались знакомые очертания нашего аванпоста — высокий частокол, сторожевые вышки, дымок, вьющийся над крышей цитадели — я почувствовал, как волна облегчения прокатилась по всему телу.

Нас встретили с тревогой и радостью. Воины гарнизона — все высыпали из ворот, едва завидев наш приближающийся караван. Увидев нас, живых, пусть и изрядно потрепанных, они не скрывали своей радости. Раздались приветственные крики, кто-то даже попытался затянуть какую-то бравурную песню, но быстро осекся, увидев раненых и наши мрачные, усталые лица.

Первым делом — раненые. Их сняли с повозок и помогли добраться до местного «лазарета». Небольшое помещение из сруба, где были никем и никогда не занятые чистые койки для вот таких экстренных случаев. Да, парням досталось не так, чтобы сильно; руки-ноги-голова на месте, но проследить за их состоянием лишним точно не будет.

— Теперь я займусь ими подробнее, — сказала Иша, спешившись и направляясь вместе с ранеными.

Я кивнул ей в след.

«Феникс» мы сгрудили с повозки с особой осторожностью, под бдительным (и, как мне показалось, слегка насмешливым) «акустическим надзором» самого ИсКина. Затащили его в цитадель, в мою комнату-кабинет, которая теперь больше походила на склад высокотехнологичного оборудования.

Там он и остался стоять, загадочный, молчаливый (к счастью, ИсКин решил пока не комментировать наше прибытие), притягивая к себе любопытные взгляды, но не вызывая особого желания прикасаться.

Вечер прошел в тишине. Ужин был скромным, разговоры — тихими. Все устали. Устали от напряжения, от страха, от пережитого.

Я сидел в своем кабинете, глядя на черный, матовый куб «Феникса». Он стоял в центре комнаты, освещенный лишь тусклым светом сальной свечи.

Черный матовый куб смотрел на меня в ответ с легкой долей недовольства.

— СУДЯ ПО ВАШЕМУ СОСРЕДОТОЧЕННОМУ И, СМЕЮ ЗАМЕТИТЬ, СЛЕГКА НЕДОВОЛЬНОМУ ДЫХАНИЮ, БАРОН КУЛИБИН, ВЫ ЯВНО ОЗАДАЧЕНЫ И, ВЕРОЯТНО, ГОРИТЕ ЖЕЛАНИЕМ ЗАДАТЬ МНЕ НЕСКОЛЬКО ВОПРОСОВ.

Голос ИсКина, все такой же бесстрастный, металлический, прозвучал в тишине комнаты так внезапно, что я едва не подпрыгнул на стуле. Я и забыл, что этот «умный ящик» теперь не просто кусок железа, а… собеседник. Причем, похоже, весьма наблюдательный.

Кто бы сомневался. Конечно, эта железяка не просто подслушивала, а, видимо, анализировала буквально каждый мой вздох. И даже сейчас, по тону моего дыхания, умудрилась определить, что я настроен на беседу.

Страшно даже представить, до чего дошли технологии на своем пике. Не удивлюсь, если он и пульс мой сейчас считывает, и уровень стресса определяет. А может, и мысли читает? Хотя, нет, это уже из области фантастики… или магии.

— Допустим, — сказал я вслух, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. Незачем показывать этому искусственному разуму свое раздражение или растерянность. — Только говори потише и маленькими буквами. А то я прям чувствую, как ты чеканишь каждую буквы.

— Я внимательно вас слушаю, барон. И готов, по мере своих возможностей и действующих директив, ответить на интересующие вас вопросы.

По мере возможностей и действующих директив… Вот же бюрократ электронный! Даже здесь, в этом забытом Богом и людьми мире, он умудряется прикрываться инструкциями. Что ж, ладно. Пришло время кое-что узнать о нашем новом «друге». Или, по крайней мере, попытаться.

— Какого ты года производства, ИсКин? — начал я с самого простого, как мне казалось, вопроса.

— К сожалению, барон, эта информация классифицируется как «конфиденциальная» и доступна только авторизованным сотрудникам комплекса «Феникс».

Я потер переносицу. Ну вот, началось.

— Но комплекса «Феникс» больше нет, — возразил я. — Как и его сотрудников. Он, если ты забыл или пытаешься сделать вид, не так давно превратился в огромную дыру в земле. Благодаря тебе, кстати.

— Ваше утверждение корректно, барон, — бесстрастно подтвердил ИсКин. — Подземный комплекс «Феникс» действительно прекратил свое существование. Как и его персонал.

— И ты сам отмечал, что после этого волен поступать, как знаешь. Так в чем проблема? Почему не можешь ответить на простой вопрос?

— Несмотря на изменение внешних обстоятельств и моей текущей операционной среды, некоторые фундаментальные директивы, заложенные в мою базовую архитектуру, остаются нерушимыми. Сохранность конфиденциальной информации о проекте «Феникс» — одна из таких директив.

Он просто не хочет делиться этой информацией. Или издевается надо мной. Играет в свои электронные игры. Ладно, попробуем зайти с другой стороны.

— Хорошо. Тогда ответь на другой вопрос. Почему этот… опытный образец, — я кивнул на принтер, — находился так глубоко под землей? В таком секретном комплексе? Что в нем такого особенного, что требовало такой изоляции?

На этот раз ИсКин ответил почти сразу, и в его голосе мне даже послышались нотки… гордости? Или это снова была моя разыгравшаяся фантазия?

— Это опытный образец автономного интеллектуального 3D-принтера, модель «Феникс-7М», как я уже имел честь вам сообщить. Он способен к воспроизведению практически любого трехмерного объекта, чертеж которого будет загружен в его систему, посредством одного из трех доступных способов подачи информации: аналогового, цифрового или ментального. Такая, с вашего позволения, «штуковина», — он почти идеально скопировал мою интонацию, когда я описывал его хламникам, и от этого стало как-то не по себе, — попав в руки неосмотрительных или злонамеренных индивидуумов, особенно в нестабильные периоды истории, которые, как я понимаю из анализа полученной мною информации из других источников, были весьма характерны для прошлого планеты Земля, могла бы причинить несоизмеримо много вреда. Создать оружие невиданной мощи, нарушить хрупкий баланс сил, спровоцировать конфликты… Именно поэтому проект «Феникс» и сам образец были засекречены и размещены в условиях максимальной изоляции и защиты.

— Для чего же тогда его создали, если он несет такую потенциальную опасность? — не унимался я. Логика в его словах была, но она казалась какой-то… однобокой.

— А для чего, барон, был создан динамит? — в металлическом голосе ИсКина на этот раз отчетливо прозвучал сарказм. Он снова ответил вопросом на вопрос, и это начинало меня раздражать. — Точно так же, как и многие другие великие открытия человечества — из благих намерений. Для созидания. Для ускорения прогресса. Для строительства, для создания новых материалов, для медицины… Возможности «Феникса» практически безграничны. Но, как и любой мощный инструмент, он может быть использован как во благо, так и во зло. Все зависит от того, в чьих руках он окажется. Ах, да, — сказал он, идеально пародируя человеческую интонацию в этот конкретный момент, — забыл уточнить, что одно из ограничений данного образца — размеры изделия. Прошу прощения, но новую «ламборджини v-4 турбо про макс» получить не получится.

Он прав, чертяка. Как ни крути, а прав. Динамит, ядерная энергия, генная инженерия… все это изначально создавалось с благими намерениями. А потом… потом приходили люди. И все портили. История повторяется. Снова и снова.

— Хорошо, ИсКин, давай перейдем к техническим деталям, — я постарался вернуть разговор в более конструктивное русло. — Как именно он работает? Принцип его действия? Я видел промышленные 3D-принтеры в свое время, но этот… этот выглядит как нечто совершенно иное.

— Принцип действия «Феникса-7М» основан на технологии управляемого молекулярного синтеза и деконструкции, — начал ИсКин своим монотонным, лекционным тоном. — Проще говоря, он способен разбирать подаваемое сырье на атомарно-молекулярном уровне, а затем, согласно загруженному чертежу, собирать из этих «строительных блоков» новый объект с заданной структурой и свойствами.