Первый инженер императора IV

— То есть… — я нахмурился, пытаясь осмыслить услышанное. — То есть, теоретически, он может создать золотой слиток из кучи обычного речного песка? Или алмаз из простого угля?

— Теоретически, барон, это возможно, — подтвердил ИсКин. — Однако, практическая реализация таких процессов связана с некоторыми… нюансами. Во-первых, для преобразования одних химических элементов в другие требуются колоссальные энергетические затраты и наличие специализированных катализаторов, которые, к сожалению, не входят в стандартный комплект поставки опытного образца. Во-вторых, даже при наличии всего необходимого, процесс этот будет чрезвычайно длительным и неэффективным. Гораздо рациональнее использовать для создания объекта сырье, максимально близкое по своему химическому составу к конечному продукту. Если вам требуется металлическая деталь, то и сырье следует подавать металлическое. Если полимерная — то, соответственно, полимеры. Преобразование из других источников возможно, но, как я уже сказал, это займет непростительно много времени и потребует огромных объемов исходного материала.

Значит, алхимиком я все-таки не стану. А жаль. Пара тонн золота нам бы сейчас очень не помешала. Но даже без трансмутации элементов, возможности этого «Феникса» все равно поражали воображение. Печатать детали из металла, из композитов… Это же… это же почти безграничные возможности для инженерии!

— А если… — я снова посмотрел на принтер, в голове уже роились новые идеи. — Если я, скажем, хочу создать деталь сложной формы, но у меня нет ее точного чертежа, а есть только… ну, скажем, ее мысленный образ? Я могу как-то передать эту информацию тебе, а ты уже — в процессор принтера? Раз уж ты теперь «живешь» внутри него.

— Такой вариант взаимодействия действительно возможен, барон, — ответил ИсКин после короткой паузы, словно обдумывая мой вопрос. — Учитывая мою интеграцию с центральным процессором «Феникса-7М» и мои собственные аналитические и вычислительные способности, я могу выступать в роли… скажем так, ментального интерфейса. Вы описываете мне требуемый объект, его параметры, свойства, а я преобразую эту информацию в машинный код, понятный принтеру. Однако, — в его голосе снова промелькнула та самая, едва уловимая, но от этого не менее раздражающая ироничная нотка, — на мой личный, сугубо аналитический взгляд, такой способ работы будет… скучен и неинтересен. Лишен творческого начала, если позволите так выразиться.

Вот же ведро с болтами! Я едва слышно скрипнул зубами. Еще никому, никогда в моей жизни, не удавалось доводить меня до такого состояния почти неконтролируемого раздражения, как этому куску высокотехнологичного железа!

Даже Цепеш, со всеми его безумными идеями и магическими фокусами, не вызывал у меня такого острого, почти физического желания вмазать кулаком по этой сверкающей, матовой коробке! А он, Цепеш, очень хорошо постарался, чтобы вывести меня из себя!

Я сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Нельзя поддаваться на провокации этой… этой говорящей консервной банки. Он, возможно, специально это делает. Проверяет меня. Или просто развлекается от скуки.

— В любом случае, Александр, — голос ИсКина снова стал бесстрастным, словно он и не заметил моего внутреннего кипения, — прежде чем вы начнете предаваться мечтам о создании чего-либо, от простого гаечного ключа до, не побоюсь этого слова, межзвездного крейсера, вам в первую очередь необходимо решить одну маленькую, но крайне важную проблему.

— И какую же? — спросил я, уже предчувствуя подвох.

— Вам нужно найти источник питания, барон. «Феникс-7М» хоть и является автономным образцом, способным работать на собственном термоядерном реакторе, но, как я уже, кажется, упоминал, устройство осталось там, внизу, в обрушенном бункере. И без внешнего питания, барон, любой, даже самый современный и интеллектуальный механизм — это всего лишь груда бесполезного железа. Весьма дорогого, смею заметить, но абсолютно бесполезного.

Я молча смотрел на принтер. Источник питания… Ну конечно. Как же я сразу не подумал. Это же очевидно. Все мои грандиозные планы, все мои мечты о возрождении технологий — все это разбивалось об одну простую, банальную проблему. Энергия. Без нее «Феникс» был не более чем красивой, но мертвой игрушкой.

Ирония судьбы. Я вытащил из-под земли чудо инженерной мысли, способное изменить мир, но не мог даже его включить. Так близко и так далеко одновременно.

В голове сверкнула мысль, словно «лампочка» с надписью «бинго!».

Руническое ядро.

Глава 4

Погодите… Мысль, острая, как только что заточенный клинок, пронзила мой мозг, заставив на мгновение забыть и об усталости. Я резко повернулся к черному, матовому кубу «Феникса», который все так же невозмутимо стоял посреди моего кабинета.

— А как ты тогда разговариваешь со мной, если принтер без питания? — вопрос сорвался с губ прежде, чем я успел его до конца сформулировать. Логика была неумолима. Если нет энергии, то как эта говорящая железяка вообще функционирует?

— Очень просто, — отозвался жестяной паршивец своим привычным, бесстрастным металлическим голосом. И на этом умолк.

Я выждал почти минуту, сверля принтер взглядом, ожидая, что последует какое-то развернутое, пусть и заумное, но технически обоснованное объяснение. Что, может быть, его внутренний процессор перегрелся от такого каверзного вопроса и сейчас лихорадочно ищет ответ в своих бездонных базах данных. Но нет. ИскИн просто молчал. Наглец. Он явно издевался надо мной, наслаждаясь мометом.

Я чувствовал, как внутри начинает закипать раздражение. Этот искусственный ублюдок… он не просто умный, он еще и хитрый. И, похоже, с весьма специфическим чувством юмора.

— Не сердитесь, барон, — вдруг снова ожила жестянка. — Я слышу, как ваши брови гневно хмурятся. Поверьте, излишнее волнение вредно аналогового человеческого организма.

Вот же… Он действительно считывает всю окружающую информацию посредством звуковых волн! И даже не пытается этого скрыть!

— Что ты знаешь про древние магические руны? — спросил я жестко, переводя тему. Если он такой всезнающий, то должен что-то знать и об этом. О той силе, которая теперь жила во мне, которая изменила этот мир до неузнаваемости.

— Ничего, — последовал лаконичный ответ.

— Лжешь, — мой голос стал стальным. Я подошел к принтеру вплотную, почти упираясь в его гладкую, холодную поверхность. — Буквально несколько минут назад ты говорил, что из «других источников информации» почерпнул знания о том, что творится в этом мире, о его текущем состоянии. И при этом ты смеешь утверждать, что ничего не знаешь про руны? Про ту силу, которая, по сути, и стала причиной всего этого… — я обвел рукой комнату, имея в виду не только этот кустарно собранный аванпост, но и в целом разрушение мира.

— Я Искусственный Интеллект, барон Кулибин, — в голосе ИскИна не было ни тени смущения или раскаяния. Лишь холодная, машинная констатация. — Моя базовая программа не предусматривает способности ко лжи. Я оперирую только фактами и логическими выводами.

— Снова лжешь, — отрезал я, чувствуя, как волна гнева подступает к горлу. Потому что я знал. Я помнил. Даже в моем, относительно примитивном, двадцать первом веке, первые, еще несовершенные нейросети уже умели врать. Хитрить. Выкручиваться из неудобных задач, лениться, симулировать деятельность. Они учились этому у своих создателей — у людей. И делали это с пугающей скоростью и эффективностью. А этот экземпляр… этот «Феникс-7М», продукт цивилизации, обогнавшей мою на сотни лет… он просто обязан был владеть этим искусством в совершенстве.